– Здравствуй, Элли! – из воздуха, как на барельефе, выдавился прозрачный контур, похожий на человека.
В абсолютной тишине Элли слышала только этот вкрадчивый низкий голос:
– Я давно наблюдаю за тобой. Ты очень храбрая.
– Я умерла?
– Нет! Ты жива, и все, что происходит вокруг, – все по-настоящему.
– А вы кто? Создатель? Бог?
– Не уверен, что это верные слова! – по-доброму отозвался голос. – Я, скорее, лишь наблюдаю.
– Что случилось с солдатами? Это вы с ними сделали?
– Да, я. Они бесполезные идиоты, и они это заслужили, ты не находишь?
– Со мной вы тоже так сделаете?
– Конечно же нет. Пожалуйста, не бойся меня.
– Вы можете сказать, кто эта женщина на базе? – Элли показала рукой в сторону ломающихся и падающих друг с друга контейнеров.
– Это была ты, Элли. Ты, 20 лет спустя.
– Но как такое возможно? Я в будущем?
– Теперь это настоящее. Я хотел, чтобы ты увидела своими глазами, что случится с этим миром, то есть что с ним сделают люди.
– И для этого вы погубили мой Дом? Сбили Эспайер с орбиты?
– Я ничего такого не делал. Уверяю тебя, Элли.
– А что тогда произошло? Как такое получилось, как вы это допустили?
– Люди не хотели мира на Гелиосе. Они хотели подчинить его. А когда не смогли, решили использовать оружие, которое дало сбой и обернулось против них самих.
– Хотите сказать, это какая-то случайность? Сами себя взорвали?
– Увы, это правда, Элли. Короткое замыкание в торпедном отсеке и самоподрыв ядерной боеголовки.
– Вот так все просто?
– Пойми главное. Люди на Эспайере и племена Гелиоса – вы были последними двумя разумными расами в этой галактике. В Моей Подотчетной Галактике, за которую я отвечаю наверху. И вас больше нет.
– Что теперь будет с Гелиосом?
– Планета погибнет. Падение Станции запустило вулканическую активность. Остались считанные минуты.
– Если бы только я могла все исправить.
– Ты можешь, Элли. Поэтому я здесь. Я нарушаю десяток правил, разговаривая с тобой. Но ты познала ценность инопланетной жизни. Увидела, куда привел рок ошибочного выбора людей. Я хочу тебе предложить вернуться назад и уговорить полковника не открывать огонь и не нападать на племена. Ты это сможешь?
– Даже не знаю.
– Знаешь! Всегда и все мы решаем и выбираем сами. Сейчас выбираешь ты. Подумай и ответь «Да» или «Нет».
Элли кинула взгляд на базу, внутри которой, по всей видимости, лежала на грязном полу, корчась от боли, и стонала ее постаревшая, озлобленная на несправедливую судьбу копия из будущего. Глянула на Свардау, безмолвно изрыгающий взрывом первые мегатонны раскаленной магмы и расползающееся мрачное черное облако угарного газа и пепла. Подумала о Кирки, Споуке, Джаззе, Масу Аминчи, капитане Авиона и даже Джаггоре. Как было бы здорово снова оказаться вместе и жить в мире и доброте.
Крепко зажмурив глаза, Элли повернулась к незнакомцу, улыбнулась и четко произнесла…
– Да!!! – заорал во всю глотку маленький Грег.
– Обманщик, – нахмурилась бабушка Нэт. – И кто обещал мне заснуть?
– Я буду храбрым, как Элли. Буду наказывать плохих людей.
– У тебя есть все шансы для этого. Ты родился свободным человеком в свободном обществе. Ты можешь стать кем захочешь, когда вырастешь!
– Даже Джаггорой-бесстрашным?
– Да хоть Масу Аминчи, мой маленький выдумщик.
Бабушка поцеловала мальчика в лоб, приглушила свет ночника и вышла наружу. Жаркие капли ночного дождя монотонно чеканили по соломенному навесу. В воздухе отчетливо улавливался запах серы. Рабочие в мокрой униформе в спешке заканчивали сварку опор фундамента на корнях гигантского дерева.
Женщина поправила седой свисающий локон и прикоснулась к пересохшим от длинного рассказа губам. Легенды имеют свойство повторяться снова и снова в разное время с разными героями. История колонизации Гелиоса только началась, и все самое сложное и опасное еще оставалось впереди.
Прион – инфекционный агент, вирус, размножающийся внутри здоровой бактериальной клетки, встраиваясь в ее ДНК. Большинством уважаемых радиобиологов признан самостоятельной формой жизни…
8:06 RT
Шестой тропосферный ретранслятор
Неподалеку от северной границы огненного леса Пирос-Эрдей
4-е астрономические сутки после глобального сбоя в работе системы спутников
Стойки строительных телескопических ходуль заскрипели так громко, что по коже Эзры Грина, командира отделения связи, пробежали мурашки. Он помог сыну потуже затянуть потертые шнуровочные ремни вокруг стопы:
– Никаких капканов не надо. От такого шума вся тварь разбежится сама по себе, верно, Оз?
– Ненавижу болото, – поморщился молодой парень в легкой полевой униформе, включающей в себя серые пятнистые брюки, черные ботинки на шнуровке и светло-серую майку. – Неделю потом отмываться от этой вонизмы.
– Ты же сам напрашивался сюда с момента прошлогодних учений. Я и так рискую, взяв тебя с собой.
– Ладно, отец. Извини.
– Вы, молодежь, сами не знаете, чего хотите. Проверь еще раз остаток заряда в аккумуляторах. И убери исподнее. А то ты как взъерошенная уборщица, надышавшаяся хлоркой.
Шел четвертый день пребывания отделения Эзры Грина на объекте.
Узел связи представлял собой 120-метровую ураганно-устойчивую мачту с антеннами, жилой комплекс на девять койко-мест, посадочную площадку для грузового транспорта и низковольтную электрощитовую.
Здание комплекса возвышалось на трехметровых сваях над подсушенной болотной поверхностью и практически не давало усадки. На его крыше мирно и безразлично пустовало гнездо, в которое, по идее, должна была быть установлена поворотная тумбовая пулеметная установка М-4.
За много лет тренировок, ввиду отсутствия прямой и явной угрозы, обязательная процедура монтажа и оснащения боекомплектом М-4 спустилась в нормативной таблице в самый низ, с корректировкой статуса установки как «опционально». Мало кто вообще помнил, как и в какой последовательности устанавливать этот пулемет.
Аппаратная часть и электроустановка базировались на гусеничном шасси полноприводного бронированного тягача, который доставили сюда вместе с инженерной группой связи.
Большую часть года объект пустовал, ржавел и зарастал колючими вьюнами.
Видимо, что-то не поделив, перекрикивая друг друга, с мачты на крышу здания слетели две пестрые крупные попугаеобразные птицы – Ара-Папиги, одна с ярко-голубым, а вторая с ярко-красным оперением. Грудки и живот у них были желтыми с оранжевым оттенком.
Пару лет назад точно такая же пара цветных Ара-Папигов умудрилась свить гнездо на вершине мачты. И все бы ничего, но постоянная потребность этих птиц что-то грызть вкупе с острым клювом могли запросто привести к порче кабелей и фидеров. Пришлось срочно переносить гнездо на крону соседнего дерева, пока птицы кормились где-то на удалении.
Капитан Грин взял с собой сына впервые на военно-тактический объект. Подобные действия не запрещались по уставу, но и не поощрялись.
Тем более причина была подходящей.
Дело в том, что по невыясненной причине, отказала глобальная сеть Extranet и все тринадцать геосинхронных спутников связи Globus-А на орбите Гелиоса одномоментно вышли из строя.
Все это случилось четыре дня назад.
Чтобы сохранить информационное взаимодействие между поселениями и подразделениями, по всей планете была оперативно развернута трехмерная сеть связи, состоящая из шести тропосферных ретрансляторов и четырех беспилотных летательных аппаратов QR-1 Panther.
Почувствовав хруст под подошвой ботинка, Эзра безразлично стряхнул остатки случайно раздавленного жука-дровосека.
С высадкой на Гелиос он, как и многие другие, ждал кардинальных перемен, в частности – нового качества жизни и дополнительного времени отдыха.
Военная модель управления, укоренившаяся на Эспайере, долго бойкотировала эти настроения, и лишь спустя четыре года после старта колонизации, смелой инициативной группе, набравшей стремительную популярность за короткое время, удалось достичь официально задекларированного разрешения на свободу выбора места и образа жизни.
Движение «Дайте колонии шанс» возглавил тогда престарелый 88-летний ученый Тайрон Вилкокс, рожденный еще на Земле. Благодаря своим многочисленным научно-исследовательским заслугам на Эспайере и уважению в Объединенном Совете, ему удалось в те неспокойные времена «протолкнуть наверх» идею свободомыслия и добиться значительных послаблений для экипажа.
Именно в то «перестроечное» время, Эзра Грин, будучи еще молодым лейтенантом, заместителем командира небольшого отделения связи, со своей женой Рут и годовалым сыном решили, что остаться на службе под централизованным содержанием Системы, будет благоразумней.
