Ознакомительная версия.
– Что хотел тренер? – спрашивает Гаррет, когда спустя пятнадцать минут я вхожу в гостиную.
– Познакомить меня с нашим новым тренером по работе с защитниками. – Я плюхаюсь в кресло и бросаю взгляд на экран. Джи и Логан играют друг против друга в Ice Pro, и, судя по счету, Логану надирают задницу.
– У нас новый тренер по работе с защитниками? – Логан тут же ставит игру на паузу. – И почему тебя захотели представить ему отдельно от всех?
Я осторожно подбираю слова.
– Его зовут Фрэнк О’Ши. Он был моим тренером в старшей школе, поэтому Дженсен решил, что мы захотим поболтать, прежде чем официально представлять О’Ши всей команде.
Логан хмурится.
– Ясно. Но почему он появился только сейчас? Сезон уже начался. Как-то странно принимать тренера по работе с защитниками, когда мы уже отыграли первый матч.
– И проиграли, – бормочет Гаррет.
– Но все-таки один матч уже сыгран, – продолжает Логан. – Непохоже, что мы в такой уж плохой форме и нам требуется новый тренер, который все на фиг изменит. Такое ощущение, что тренер Дженсен запаниковал. – По-прежнему хмурясь, он снова поворачивается ко мне. – И что этот новый из себя представляет? Хороший мужик?
Дьявол во плоти.
– Нормальный мужик, – вру я и тут же меняю тему. – А где Так?
– Не знаем. Мне кажется, вчера он даже не ночевал дома. – Логан снимает игру с паузы, и все его внимание вновь сосредоточено на экране.
Я морщу лоб. Ночь с пятницы на субботу Такер тоже провел вне дома. Интересно, может, у него появилась новая девушка? Потому что он не имеет привычку не ночевать дома две ночи подряд.
Так как мои друзья снова поглощены видеоигрой, я поднимаюсь наверх и заставляю себя сесть за чтение лекции по предмету, в котором немного отстал. Остаток дня провожу то за чтением, то в дреме и спускаюсь вниз только вечером, лишь для того, чтобы стащить несколько кусков пиццы, которую заказали Гаррет и Логан. Не знаю, почему, но мне не хочется ни с кем общаться. Может, оттого что я по-прежнему раздражен из-за О’Ши, перешедшего в Брайар. А может, потому, что каждый раз, закрывая глаза, чтобы вздремнуть, я видел сексуальный ротик Элли, сомкнувшийся вокруг моего члена, плавные изгибы ее золотистого тела, вжавшегося в меня, ее грудь в моих ладонях.
Почему я не могу выбросить эту девчонку из головы? Да, секс был феноменальным. Да, она привлекательная. Но феноменальный секс и привлекательные девушки не редкость в моей жизни.
«Забудь о ней», – мысленно приказываю я своему члену, когда он снова твердеет при мысли об Элли.
В ответ он дергается, дразнит меня.
– Черт побери, – рычу я, шарю по кровати в поисках телефона, а затем набираю номер, по которому звонил прошлым вечером.
Элли берет трубку после четырех гудков, из динамика льется ее настороженный голос.
– Привет. Что случилось?
Я тяжело вздыхаю.
– Я хочу трахнуть тебя еще раз.
– У тебя теперь такой бзик? Будешь звонить мне каждый вечер и говорить это?
– Может быть. – Дерьмо. Я зол, хочу секса и в таком же замешательстве, как и Элли. – Скажи «да», куколка. Соглашайся и избавь наконец меня от мучений!
– Я уже говорила тебе: это произошло лишь раз и больше не повторится. Ни к чему не обязывающий секс – это не мое. Да, мы получили от этого удовольствие, но… черт, мне пора идти. Позвони одной из ваших хоккейных заек. Уверена, она сможет позаботиться о тебе.
И второй раз за два дня она бросает трубку.
* * *Элли
– Кто это был?
Я чуть не подпрыгиваю на полметра, когда раздается голос Ханны. Я прервала звонок, как только услышала ее шаги в коридоре, но совсем не ожидала, что она появится так быстро.
– А, да никто. – Гениальный ответ.
Ханна выгибает темную бровь.
– Никто?
– Продажи по телефону, – придумываю я на лету. – А значит, никто.
Ханна подходит к моей кровати, бурча в раздражении.
– И как им удается получить наши номера? Когда я подписывала договор со своим оператором связи, там был целый пункт о том, что в соответствии с политикой их компании они ни за что и никогда не передадут мой номер третьим лицам. Только чушь все это. Знаешь, почему? Потому что каждый день мне звонят из авиакомпаний, магазинов одежды и прочих мест и рассказывают, какие у них потрясающие скидки, или объявляют о каком-то липовом выигрыше. Хочешь, скажу, какой звонок был самым худшим? Идиотская промоакция поездки на круизном лайнере, которая начиналась со звуков сирены! Кошмар какой-то.
Тирады Ханны обычно затягиваются на несколько минут, и я благодарю Бога за это, потому что она будет сильно накручена, чтобы раскусить мою ложь. Ее так захватила эта гневная речь, что она не замечает, как я тайком читаю вспыхнувшее на экране телефона сообщение.
Дин: Тебе пора перестать бросать трубку.
Я отвечаю: А тебе пора перестать предлагать мне секс. Знаю, что хороша в постели, но выбрось уже это из головы.
Он: Не могу. Поверь, я пытался.
Я: Плохо пытался.
Он: Давай же, куколка. Всего один раз. Только представь, как нам будет хорошо…
Конечно, нам будет хорошо: он – чемпион в сексе, но это не изменит того, что просто секс меня не привлекает.
Я: Отстань. Я учу текст роли с Ханной.
Он: Напиши мне, когда закончишь, и я прокрадусь в твою комнату. Уэллси даже не узнает, что я там.
Пронзительное желание появляется между ног. Меня неожиданно возбудила мысль о том, что Дин тайком проник ко мне и мы трахаемся, пока ничего не ведающая Ханна спит в соседней комнате.
Я стараюсь не обращать внимания на невольный отклик моего тела и печатаю: Спокойной ночи, Дин.
Затем поворачиваюсь к Ханне.
– Мы закончили ругать телепродажи? Детка, этот сценарий сам себя не прочитает.
– Прости. Ничего не могу с собой поделать: как слышу «продажи по телефону» – сразу прихожу в ярость. – Ханна сидит, скрестив ноги, посередине моей кровати и ловит сценарий, который я бросаю ей.
Я остаюсь стоять. В первой сцене моя героиня расхаживает взад-вперед, и мне хочется прочувствовать, как эта ходьба повлияет на мое владение дыханием.
Ханна листает первые страницы.
– Ладно, начинаем. Кем я буду, Джанет или Кэролайн?
– Кэролайн. У нее две определяющие черты характера – мелочность и равнодушие.
Моя лучшая подруга широко улыбается.
– Значит, мне выпала роль стервы? Отлично.
Если честно, мне хотелось бы, чтобы стерву играла я. Моя героиня – молодая вдова, потерявшая мужа в Афганистане, и это более тяжелая в эмоциональном плане роль. Из-за разрыва с Шоном мои эмоции и так на грани истощения, и я боюсь, что не смогу сыграть правдиво и достойно.
Как оказывается, мой страх оправдан. Мы только на пятой странице, а я уже чувствую себя словно выжатый лимон и объявляю короткий перерыв.
– Ух ты, – говорит Ханна, пробегая глазами несколько следующих сцен, – а пьеса довольно напряженная. Зрители будут постоянно рыдать в голос.
Я падаю на кровать рядом с ней и потягиваюсь.
– Это я буду постоянно рыдать в голос. – В буквальном смысле, потому что моя героиня льет слезы в каждой второй сцене.
Ханна откидывается назад, упираясь локтями в матрас, и между нами воцаряется комфортное молчание. Мне оно нравится, потому что такое бывает редко. Взять хотя бы Меган и Стеллу, которых я считаю близкими подругами: когда мы вместе, кто-то из нас обязательно старается заполнить тишину разговорами. Думаю, необходим определенный уровень доверия, чтобы вот так сидеть рядом с кем-то и не испытывать навязчивого желания болтать.
Как-то раз мой папа сказал мне, что то, как реагирует человек на молчание, может многое о нем рассказать. Я всегда считала, что он молол чепуху, потому как у отца есть привычка сыпать глубокомысленными изречениями и настаивать на их мудрости, хотя половина из них – полный бред.
Но сейчас я понимаю, что тогда он был прав. Думая о тишине, которую разделила с другими своими друзьями, я понимаю, насколько она была говорящей.
Мег заполняет тишину шутками, старается изо всех сил всех насмешить. Сколько я ее знаю, она всегда обращается к юмору, стоит ситуации стать достаточно серьезной.
Стелла же забрасывает тебя вопросами о твоей жизни. Сколько я ее знаю, она при любой возможности будет избегать разговоров о собственной персоне. Думаю, поэтому меня немало удивило, когда она стала встречаться с Джастином Коулом, футболистом, по которому сохла Ханна, пока не влюбилась в Гаррета. Стелла не раз открыто признавалась, что близость ее пугает.
Вспомнив про Джастина, я поворачиваюсь к Ханне.
– Слушай, а Гаррет когда-нибудь признавался, что ошибся по поводу Джастина?
Она морщит лоб.
– Почему ты об этом спрашиваешь?
Я улыбаюсь.
– Прости. Просто я только что думала о Стелле, и мне вспомнилось, как Гаррет был убежден в том, что у Джастина дурные намерения, и называл его мерзавцем.
Ознакомительная версия.
