делает здесь?
– Хефа лично забрала его и принесла сюда. Она заперла его тут вместе с моим скайбордом. – Теперь он смотрит на меня. – Вчера, прямо перед твоим приездом. Причину она не объяснила.
– Кто такая Хефа?
– Так мы с братом называем нашу мать. По вполне понятным причинам.
«Это значит “глава”» [12], – шепчет сирано.
Так вот почему за завтраком Кол заговорил об охоте. Он пытался выяснить, по какой причине она забрала его лук. Он ведь понятия не имеет, что я заложница.
Пора вновь становиться Рафи.
Я шумно вздыхаю.
– Может быть, она просто не хотела, чтобы ты хвастался перед гостями своими скучными хобби.
– Возможно. – Взгляд Кола устремляется к стеклянному ящику. – Или думает, будто я не понимаю, для чего все это затеяли. Эти твои маленькие «каникулы» с нашей семьей.
Меня сотрясает дрожь – неужели он догадался?
Он ждет, когда я что-нибудь скажу. И спасительная фраза «У вас замечательный дом» тут уже не поможет.
– Родители хотят, чтобы наши семьи стали союзниками, – осторожно произношу я.
– Именно, – вздыхает он. – Но могли бы уж придумать что-то поумнее. А то: «Кол, почему бы тебе не показать Рафии дом?»
До меня не сразу доходит смысл этих слов, шестеренки в моей голове со скрипом приходят в движение. В конце концов, все встает на свои места.
– Ох, – выдавливаю я.
– Да. Как будто ты ничего не знала.
Я отрицательно качаю головой. Сейчас я не вру.
Нам с Рафией стоило догадаться раньше, еще до того, как я уехала из дома. Но мы были слишком увлечены хорошими манерами и неправильными глаголами и не могли предположить, о чем подумает бабушка Палафокс.
– Твоя семья, – начинаю я. – Они хотят, чтобы мы… были вместе?
Кол презрительно фыркает:
– Моя семья? Думаешь, твой отец думает не о том же самом?
Тут мне нечего ответить. Моему отцу не нужен такого рода союз, иначе бы он отправил сюда настоящую Рафию, а не ее безумного двойника.
Он всего лишь хочет проучить мятежников, забрать свою долю металла из руин Виктории и уйти.
Никто из нас не предусмотрел иного сценария.
– Я не верю Хефе, – продолжает Кол. – Я всю жизнь учился, готовился помогать ей в управлении городом. А теперь она хочет женить меня на какой-то… – Он осекается, взмахивает руками.
– И на какой же?
Некоторое время Кол злобно молчит, а потом произносит:
– Все это похоже на какое-то средневековье!
С моих губ невольно срывается смех. Ему и невдомек, насколько все происходящее походит на средневековье.
Его темные глаза вспыхивают.
– Думаешь, это смешно?
Я качаю головой. Арибелле ведь известно, что я заложница, а никакая не гостья. Но при этом она с большим энтузиазмом поддержала эту небольшую экскурсию по дому.
Не пытается ли она перехитрить моего отца? Заманить Рафи в свой дом, а потом с помощью своего сына обеспечить себе союз?
– Кол, я действительно ничего не знала. Это правда.
Какое-то время он изучает меня. А потом начинает расхаживать по комнате, размахивая руками.
– Когда прошлой зимой мятежники чуть не выгнали нас из руин, все утверждали, что мы не можем привлекать к помощи ваши войска. Что твоему отцу нельзя доверять, иначе он снова предаст, как только узнает, сколько металла мы добываем. А потом вдруг безо всякой причины заключается сделка, вместе с которой появляешься ты. Как будто все играют в какую-то игру, но никто не стремится объяснить мне правила!
– Да, знакомое чувство.
– Моя мать полностью отстранила меня от процесса принятия решения. Но обиднее всего то, что я только сегодня утром понял почему!
– Скрывай свой замысел до его исполнения – и ты преуспеешь, – киваю я.
Он поворачивается ко мне.
– Ты только что процитировала Макиавелли?
– В последнее время я читала много его трудов.
Кол смеривает меня взглядом, и в эту минуту до меня доходит, как я стою. Не с балетной осанкой Рафи, а в боевой стойке, которой от меня требовала на занятиях Ная: вес тела на носках, к бою полностью готова.
– А ты, Рафия, оказалась не такой, как я себе представлял.
Мне следовало бы как-то возразить Колу. Повести себя так, какой предстает моя сестра в новостных каналах, – властной, своевольной, любящей находить у людей больные точки и давить на них.
Но вместо этого я спрашиваю:
– Что ты имеешь в виду?
– Твои вечеринки. Вспышки гнева. Если честно, я ожидал увидеть пустоголовую тусовщицу.
Я смотрю на него с обидой за Рафи. Она не пустоголовая, если только не притворяется специально. В конце концов, именно она заставила меня прочитать Макиавелли.
Но с другой стороны, мне приятно, что Кол видит перед собой не Рафи – он видит меня. По крайней мере, те частички моей личности, которые проглядывают сквозь мою маску.
От происходящего у меня начинает кружиться голова.
Только ошеломленная Фрей не знает что ответить, поэтому в игру вступает саркастичная Рафи:
– Жаль тебя разочаровывать, Кол. Впредь постараюсь быть более пустоголовой.
– Поверь, для меня это, напротив, облегчение. Тем более если моя семья хочет свести нас.
Верно, именно это она и пытается сделать. Кол уже понял, что я не та Рафи, которую все видят в сети. И его ума хватит разобраться во всем остальном. А значит, дружба с ним может быть опасна.
Однако в этом есть и свои плюсы. Он заметил то, чего не увидела моя старшая сестра, – Палафоксы стремятся заключить кровный союз.
И мне нужен тот, кто мог бы посвятить меня в замыслы этой семьи.
– Забудь о родителях, – говорю я. – Давай заключим свой собственный союз.
Он вскидывает бровь.
– Я так полагаю, не связанный с женитьбой?
– Абсолютно, – смеюсь я. – Нам даже не нужно нравиться друг другу, если мы не хотим.
– Значит, теперь мне не обязательно быть твоим экскурсоводом?
Я киваю, и на ум мне приходит великолепный ответ:
– А мне не обязательно быть твоим партнером по французскому!
– Comme il faut, – говорит он.
«Правильно», – тут же переводит голос отца.
Я расплываюсь в улыбке.
– Тогда решено. Мы теперь союзники.
Он протягивает мне руку.
– А не пешки в игре наших семей.
На этом мы пожимаем руки. Но что-то в душе мне подсказывает, что я не смогу сдержать это обещание.
Потому что я рождена быть пешкой.
После моего приезда проходит несколько дней, когда Кол решает показать город.
Я безумно рада оказаться за пределами дома. До сих пор мне доводилось лишь посещать официальные ужины с высокопоставленными лицами Виктории и обеды с Палафоксами. А там меня сопровождали высокопарные беседы и обильная
