В это время раздался ужасный предсмертный крик Манеринга, подтащенного к воде и пытавшегося из последних сил удержаться, и следом за ним послышался выстрел, один, другой, третий…
Со сдавленным хрюканьем чудовище забарахталось в воде и стало тонуть, увлекая за собой свои жертвы. Одно из щупалец в предсмертной агонии захватило Андрью и потащило ее за собой.
— Да, у этих молодых людей оставалось немного шансов на спасение. Мне даже жутко думать о судьбе, которая ожидала их и молодую женщину, если бы вы и Деворокс не подоспели вовремя!
— Да, это правда, Дик! Но если бы вы видели ту картину, которая представилась нашим глазам, когда мы явились сюда, ваши предполагаемые шансы сошли бы на нет. Как я уже вам рассказывал, мы направлялись к Шанону, чтобы поохотиться вместе с ним на крокодилов, но вследствие порчи машины нам пришлось остановиться здесь. Мы направились к дому в надежде найти ночлег. С трудом пробирались мы через кустарник, окружающий дом. Нас сопровождали два боя, вооруженных испанскими ножами, на случай встречи с змеями. К счастью, у меня и Джека были с собой тяжелые винтовки, благодаря какому-то случаю оказавшиеся заряженными. Та картина, что представилась нашим глазам, могла повергнуть в состояние растерянности даже самого храброго человека. Бои, побросав свои ножи, пустились наутек от этого проклятого места! — Деворокс тяжело вздохнул.
— Я остановился словно в столбняке и только выстрел Джека вернул мне сознание. В пяти ярдах от нас находилась бухта, на поверхности которой плавало нечто настолько ужасное, что вряд ли даже самое пылкое воображение могло себе представить что-либо подобное. Это было что-то среднее между динозавром и декаподом. Огромная голова этого безобразного чудовища покоилась на длинной змеиной шее. Судя по окраске, его можно было отнести к постоянным обитателям морских глубин, куда никогда не проникает свет.
Выстрел Джека был на редкость удачен. Огромное животное заволновалось. Тогда я прицелился в его похожий на лампу глаз и выстрелил. Очевидно, одна из наших пуль попала в живой центр, так как чудовище задвигалось быстрее, бурля вокруг себя воду, и начало быстро тонуть, увлекая за собой свои жертвы. Я закричал Матезону, чтобы он поскорее подобрал ножи, брошенные боями. Мы едва-едва успели с помощью орудий вырвать добычу у уходящего в глубину чудовища.
Перенеся пострадавших в дом, мы оказали, насколько сумели, первую помощь и затем, как только они пришли в себя, немедленно, не дождавшись вас, отправили их подальше от этого проклятого места.
— Я полагаю, что все было сделано правильно, не так ли, доктор?
— Конечно! Пострадавшим требовалось госпитальное лечение и, кроме того, это избавляло от излишних расспросов, которые могли снова взволновать их! — произнес док тор.
И едва он закончил фразу, брызнул бледный утренний рассвет и разом сменил темноту ночи; такие резкие смены дня можно наблюдать только на экваторе. И в этот самый момент Матезон с громким криком вскочил со своего кресла, указывая по направлению бухты. На поверхности воды плавало перевернутое тело огромного доисторического пресмыкающегося.
Мужчины бросились на берег.
— Мы непременно должны заполучить его скелет. Какая будет находка для науки! — говорил доктор.
Но в тот момент, как они достигли берега, тело стало тонуть и так быстро, что им не удалось даже рассмотреть подробностей его нижней части.
Когда чудовище окончательно погрузилось в воду, Матезон произнес:
— Я опасаюсь, доктор, как бы наука не потеряла в вашем лице ценного работника. Эта бухта бездонна, и я надеюсь, что вы не сделаете такой глупости, чтобы теперь же заняться вашими научными изысканиями. И прежде всего предлагаю взорвать динамит в этой бухте, чтобы выяснить, не осталось ли у этого допотопного чудовища других спутников его жизни.
Фил Робинсон
Последний из вампиров
Помните ли вы находку костей «человека-ящерицы» в пещере на Амазонке где-то в сороковых годах? Вероятно, нет.
Открытие это, однако, вызвало большой шум в научном мире и даже привлекло внимание светского общества. День или два в Белгравии было очень модно рассуждать о «связующих звеньях», «эволюции человека из рептилии» или «обоснованности древних мифов», населявших мир кентаврами и русалками.
Дело было так: один немецкий еврей, торговец каучуком, пробираясь в компании обычной толпы туземцев сквозь сельву у реки Мараньон, нашел на берегу, где разбил лагерь, какие-то кости. Из праздного любопытства торговец начал их складывать и вдруг с удивлением увидел перед собой скелет существа с руками и ногами человека, собачьим черепом и огромными крыльями, похожими на крылья летучей мыши. Будучи человеком практичным, торговец решил, что на подобном курьезе можно неплохо заработать; тогда он собрал в мешок все кости, какие смог найти, и в надлежащее время они были доставлены на спине ламы в Чачапояс, а оттуда в Германию.
К несчастью, имя торговца совпадало с именем другого немецкого еврея, который незадолго до этого пытался провести научный мир с помощью папирусных свитков, якобы созданных еще до всемирного потопа, но был изобличен и выведен на чистую воду. И потому, когда его тезка появился с костями крылатого человека, с ним обошлись без лишних церемоний.
Тем не менее, торговец удачно продал свой каучук, оставил кости молодому студенту-медику из старинного университета Бирундвурст и вернулся к своим каучуковым деревьям, туземцам и берегам Амазонки. На этом рассказ о нем заканчивается.
Молодой студент в один прекрасный день начал составлять скелет из фрагментов костей и, сколько ни бился, получалось одно — крылатый человек с собачьей головой.
Несколько ребер оказались лишними, и несколько фрагментов позвоночника никак не удавалось приладить к скелету; но что еще можно было ожидать от такого невероятного существа, чья анатомия могла любого поставить в тупик? Среди студентов начали ходить слухи, о находке узнали профессора — короче говоря, ученые мужи из университета разобрали скелет по косточкам и снова сложили его собственными учеными руками.
Но сколько они ни бились, получалось одно — крылатый человек с собачьей головой.
Дело становилось серьезным; сперва профессора были озадачены, потом начали ссориться; их препирательства вылились в ядовитые брошюры и ответные памфлеты. Так весь мир узнал о яростной полемике вокруг «амазонского человека-ящерицы».
Одни утверждали, разумеется, что такого существа на свете быть не может, и объявляли кости искусной подделкой. Другие в ответ предлагали скептикам самим изготовить такую же подделку и обещали за это настолько высокие награды, что музей месяцами осаждали ослепленные блеском золота мастера. Но никому из них не удалось изготовить второй скелет человека-ящерицы. Человеческая его часть не представляла сложности — для этого требовался лишь скелет человека. На сгибах крыльев, однако, сидели громадные, черные, блестящие, изогнутые кости, и их-то самым изобретательным мастерам никак не удавалось повторить. Затем «истинники», как стали называть себя ученые, верившие в подлинность чудовища, бросили «поддельщикам» новый вызов: они открыто призвали их определить, какому созданию, если не человеку-ящерице, принадлежали крылья или голова. Ответа так и не последовало.
