Движения Фелки становились быстрее, теряли плавность. Лицо ее оставалось бесстрастным, но по движениям глаз, все быстрее перебегающим от одной точки к другой, можно было уловить первые признаки паники. И неудивительно: самые глубокие трещины уже прогрызли четверть пути до основания Стены и они были слишком широки и не поддавались исправлению. Стена распадалась по этим трещинам. Через образовавшиеся отверстия наружу уносило кубические километры атмосферы. Сначала потеря давления могла казаться неизмеримо малой, потому что у верхнего края Стены цилиндр воздуха был лишь чуть плотнее марсианской атмосферы. Но это лишь сначала…
- Нужно уйти вглубь, - сказал Клавэйн. - Когда Стена рухнет, нам ни за что не выжить, если мы останемся у поверхности. Возникнет самое мощное торнадо в истории.
- А что предпримет ваш брат? Сбросит на нас ядерную бомбу?
- Нет, не думаю. Он захочет завладеть всеми технологиями, которые вы скрываете. Он подождет, пока пылевая буря не стихнет, затем нападет на гнездо с армией, в сотню раз большей, чем вы видели до сих пор. Вы не сможете сопротивляться, Галиана. Если вам повезет, вы доживете до того, как вас возьмут в плен.
- Пленных не будет, - возразила Галиана.
- Вы собираетесь погибнуть в бою?
- Нет. И массовое самоубийство также не входит в наши планы. В этом нет необходимости. К тому времени, когда ваш брат доберется сюда, в гнезде никого не останется.
Клавэйн вспомнил о червях, окружавших их, о том, как малы шансы оказаться в безопасности, если придется идти мимо них.
- Секретные туннели под зоной червей, так? Надеюсь, вы говорите серьезно.
- Серьезно, как никогда, - ответила Галиана. - Да, существует секретный туннель. Оставшиеся дети уже прошли сквозь него. Но он расположен не под зоной червей.
- Где же тогда?
- Немного дальше отсюда.
Когда они снова проходили через медицинский центр, там было пусто - лишь несколько S-образных роботов терпеливо ожидали новых пострадавших. Они оставили Фел-ку чинить Стену; руки ее мелькали с безумной быстротой, она пыталась отдалить крах. Клавэйн попытался заставить ее идти с ними, но Галиана сказала, что он напрасно тратит время: она скорее умрет, чем расстанется со Стеной.
- Вы не понимаете, - объяснила Галиана. - Вы наделяете ее' человеческими качествами. Поддержание существования Стены - единственное, самое важное ее занятие в жизни, это для нее важнее любви, боли, смерти - всего, что я или вы признаем человечным.
- А что случится с ней, если Стена рухнет?
- Ее жизнь закончится, - сказала Галиана.
Он оставил девочку неохотно, с чувством стыда. С точки зрения разума это был лучший выход: без помощи Фелки Стена рухнула бы гораздо быстрее, и они, скорее всего, погибли бы вместе с безумной девочкой. Насколько глубоко им нужно спрятаться, чтобы их не засосало в воронку? Сохранится ли хотя бы часть гнезда?
Коридоры, по которым они спускались, оставались такими же серыми и холодными, как прежде. В стенах не было генераторов изображения, на которые реагировали имплантаты в голове Клавэйна, и даже светлая аура Галианы исчезла. Они встретили лишь нескольких Объединенных, и те, казалось, двигались в том же направлении - вниз, к основанию гнезда. Эта территория была незнакома Клавэйну.
Куда же ведет его Галиана?
- Если у вас с самого начала имелся выход, почему вы сразу не отправили туда детей?
- Я же сказала вам, что мы не могли так быстро приобщить их к Всеобщему Просветлению. Чем старше дети, тем лучше, - объяснила Галиана. - Но теперь…
- Ждать больше нельзя, верно?
Наконец они оказались в комнате с таким же эхом, как и в ангаре наверху. Здесь было темно, за исключением нескольких светлых островков, но в тени Клавэйн различил поврежденное землеройное оборудование и грузовые поддоны, краны и деактивированных роботов. Пахло озоном. Здесь продолжалась какая-то деятельность.
- Это завод, на котором производятся корабли? - спросил Клавэйн.
- Да, мы делаем здесь кое-что, - подтвердила Галиана. - Но это было побочное производство.
- А основное?
- Основное - это туннель, разумеется.
Галиана включила свет. В дальнем конце помещения, куда они направлялись, находилось несколько цилиндрических предметов с заостренными концами, напоминавших гигантские патроны. Они стояли на рельсах, друг за другом. Рядом с верхушкой первого «патрона» в стене было темное отверстие. Клавэйн хотел было что-то спросить, когда раздалось неожиданное громкое гудение, и первый «патрон» исчез в дыре. Остальные снаряды - их осталось три - медленно подъехали ближе к дыре и остановились. Объединенные ждали своей очереди, чтобы забраться внутрь.
Он вспомнил слова Галианы о том, что в гнезде никого не останется.
- Что здесь происходит?
- Это путь прочь из гнезда, - объяснила Галиана. - И с Марса, хотя, думаю, вы уже сами кое о чем догадались.
- С Марса нет пути, - возразил Клавэйн. - Заграждение работает эффективно. Вы не поняли этого после гибели своих кораблей?
- Корабли были отвлекающим маневром, - сказала Галиана. - Мы хотели заставить вас думать, что по-прежнему пытаемся улететь, а на самом деле наш путь уже действовал.
- Дорого вам обошелся этот отвлекающий маневр.
- Не так уж дорого. Я солгала вам, сказав, что мы не проводили клонирования. Мы занимались этим - но лишь для того, чтобы создавать тела без мозга. Еще до старта корабли были полны трупов.
В первый раз с той минуты, как Клавэйн покинул Деймос, он улыбнулся, позабавленный явными отклонениями в мышлении Галианы.
- Разумеется, была еще одна цель, - добавила она. - Эти корабли провоцировали ваших людей на прямую атаку гнезда.
- Значит, все это было заранее задумано?
- Да. Нам требовалось привлечь ваше внимание, чтобы вы сосредоточили вооруженные силы на низкой орбите, поблизости от гнезда. Разумеется, мы надеялись, что нападение начнется позже… но мы не знали о заговоре Уоррена.
- Значит, вы что-то замышляли.
- Вот именно.
Следующий «патрон» нырнул в дыру, на впускных рельсах потрескивал озон. Теперь снарядов осталось только два.
- Мы можем поговорить позже. Времени мало. - Она создала в его визуальном поле изображение Стены, наполовину испещренной гигантскими трещинами. - Она рушится.
- А Фелка?
- Она все еще пытается спасти Стену.
Клавэйн взглянул на Объединенных, которые забирались в первый «патрон», и попытался представить, куда они полетят. Может быть, это какое-то убежище, которое ему знакомо, а может быть, это находится за пределами его понимания и для него равносильно смерти? Найдутся ли у него силы проверить это? Возможно. В конце концов, теперь ему нечего терять; он наверняка больше не вернется домой. Но если он последует в изгнание за Галианой, то всегда будет мучиться от сознания, что бросил Фелку.
