— Лучше нанополимерные оболочки Не знаю, что это такое, но звучит солидно. Крота спросить, что ли? — подсказал Крот, и Легат еще радостнее воскликнул:
— Точно! Короче — это все реально. Технически мы с Кротом это все беремся осуществить! Сточки зрения психологии тоже должно нормально получиться. Смотри: хочешь играть, вот тебе игровой автоответчик, ходи по планете и выискивай в толпе таких же фанатов; думаю, их будет много. Хочешь говорить — говори. Хочешь сражаться — сражайся.
— Моделировать бой и смерть, — оживился Роланд — По-моему, проще всего так, чтобы при попадании в разрешенную зону оружие отключало игровой прибор-паспорт. А потом неделю или там сколько, убитый не может войти в Игру.
Гимли и Боярин хлопнули в ладоши, выражая крайнюю заинтересованность и одобрение. Легат продолжил:
— А кто не хочет в Игру вступать, пусть себе живет самым обычным образом, как любой колонист на вновь открытой планете! Эти два мира не будут мешать друг другу, понимаете? Взять тех же шахматистов или хоккеистов, спортсменов, короче: они ходят по улицам, как обычные люди. И никого не напрягает, что они там на своих клетчатых досках или ледяных полях занимаются на первый взгляд, совершенно диким делом!
— Юридическую подоснову Тейчи и Мастер смогут написать. Они скоро диплом правоведов получают, да как раз по законодательской отрасли, — добавил Крот и удовлетворенно откинулся. — Мастер, дай-ка там перчатку потолще. Будем чай разливать… — и засуетился вокруг треножника. Ингвар сидел ошарашенный, раскрыв рот не хуже Валькирии. Ведь действительно, может сработать! Они все здесь молодые, к дому и семье не слишком привязаны. Копейки считать не станут! С них станется рвануть и попробовать, даже если и неизвестно, что потом с результатом делать.
— Мой город будет лучшим рыцарским государством в обитаемой Галактике, — мечтательно протянул Роланд. — Валле, я с тобой! Надо будет руку отрезать — бери любую!
Возбужденный открывающимися перспективами, Ингвар сглотнул и заявил, нисколько не прикидываясь:
— Я тоже, Валле! И я — тоже! Я пойду за тобой везде!
Потом вспомнил, кто он и где он, слегка устыдился, и последние слова пробормотал, уже глядя себе в ноги:
— Как тень, Ярл. Да — как тень.
***
— Тенью его теперь все и зовут. — закончил повествование полковник Фудо-ме Синоби. — Этот парень вот уже год следует за изобретателем повсюду. Достает всякие материалы, нанимает компьютеры для расчетов, оплачивает лаборатории, испытания, что там ему еще надо. Опираясь на деньги и людей корпорации, все время бережет его от случайностей типа хулиганов, местных мафиози и прочего. Да так плотно, что Дом Штайнера даже не может подобраться к мальчишке, а ведь все происходит на их территории!
— А когда все будет готово, дзайбацу выкрадут секрет? — полюбопытствовал первый министр, зная заранее, что полковник ответит отрицательно.
— О нет! — воскликнул полковник. — Ведь если Вы желаете торговать медом, то лучше купить пасеку, на которой есть любящий свое дело опытный пчеловод, чем украсть у того же пчеловода десяток ульев, от которых потом будет больше возни, чем прибыли.
Господин Тое Коге согласно кивнул. Полковник повел речь дальше:
— Итак, мой план в том, чтобы изобретатель достиг успеха. Его кристаллы слишком необходимы звездным верфям, так что он сможет продиктовать любую цену. Дзайбацу наверняка подскажет ему, как вести дела, чтобы не потерять лицо и не запросить чересчур много. Затем он оснует свою колонию, мечты о которой ни от кого не скрывает.
— А если не оснует? — раздумчиво произнес первый министр. — Разве Дом Штайнера выпустит его из рук?
— Оснует обязательно! — возразил полковник — Дзайбацу выгодно иметь дело с ним напрямую, куда выгоднее, чем через таможни Дома Штайнера. "Нетускнеющий свет" что-нибудь придумает. Они лоб расшибут, но откроют эту дверь.
— А не проще ли дзайбацу купить изобретателя? Предложить ему лабораторию, высокий заработок и так далее? — поинтересовался министр. — Ведь для крупной промышленной группы это нетрудно.
— Ценность изобретателя именно в мозгах, а не в лаборатории, — возразил полковник. — Если он поступит на работу куда-либо, он немедленно окажется связан. Ему придется отвлекаться на управление своими подчиненными; участвовать в делах, которые не нужны ему лично, но важны для фирмы — и так далее, и тому подобное. Оставаясь вольным и наслаждаясь иллюзией свободы, он будет думать с гораздо большим эффектом — соответственно, и результат окажется выше… Предупреждая следующий Ваш вопрос, осмелюсь предположить, что убрать изобретателя тоже никто не рискнет: ведь существующие Т-корабли берегут как зеницу ока. Думаю, владеющего ключевой технологией их производства будут беречь еще тщательнее! По крайней мере, до тех пор, пока каждый Великий Дом и самые богатые из Малых Домов не заведут себе по суперкомпьютеру, на котором смогут рассчитывать сердечники для собственных Т-кораблей… А теперь, господин министр, выслушайте, как я предлагаю собрать с этого дерева плоды. — Фудо-ме Синоби снова замолчал и перевел дух, глядя на союзника.
— Я Вас внимательно слушаю — отозвался тот. И полковник, уже непритворно взволнованный, потный, очень тихо выговорил:
— Мы дадим колонии развиться, а производству кристаллов выйти на проектную мощность. Затем мы попросту захватим колонию, планету, изобретателя и технологии. Как конкретно, я придумаю и осуществлю по месту, когда буду точно знать ситуацию. Все остальные Дома возмутятся, конечно. Главное их обвинение будет скорее всего то, что Дом Куриту желает подгрести технологию под себя и владеть ею безраздельно. Все станут ожидать, что захватив производство, мы запретим вывоз кристаллов.
Но мы этого не сделаем. Никогда. Торговля кристаллами останется свободной. Даже таможенная пошлина на их вывоз будет, против ожидания, уменьшена. Таким образом, мы приобретем моральное преимущество и лишим противника главного козыря. От прочих обвинений пусть защищаются политтехнологи и дипломаты. В конце концов, даже если придется малость повоевать, тут есть за что. Тем временем львиная доля кристаллов пойдет на верфь Луфиена, ум этого парнишки будет решать задачи, подброшенные Домом Куриту, и таким образом, лет через двадцать вырастет гениальный инженер, который будет работать в наших интересах… Затем общественное мнение воздаст должную награду государственному деятелю, который все это придумал и осуществил, а я удовольствуюсь скромным постом военного министра и до конца жизни буду гордиться, что хорошо послужил процветанию Великого Дома Куриту… — Фудо-ме Синоби наконец-то успокоился, расслабил напряженные плечи, даже его поза несколько оплыла, потеряла напряжение. Полковник высказал все и теперь с напускным безразличием ожидал реакции.
