А далее начинаются весьма забавные обстоятельства. Следующее поколение из ныне пишущих и издающихся - это знаменитая "третья волна": Андрей Столяров, Андрей Лазарчук, Вячеслав Рыбаков - и тот же Виктор Пелевин. Сразу можно заметить, что только первого из них можно считать более-менее "чистым" фантастом. Все остальные писали и пишут произведения, которые лет полста назад никто бы и не думал отнести к фантастике, да и сейчас "Генерейшен П" или "Опоздавшие к лету" вписываются в фантастику с немалым трудом. Но! И опять-таки "но". "Третья волна" выросла в творческих семинарах Малеевки, числившихся как семинары фантастов. В дальнейшем началась знаменитая война представителей этой волны с издательством "Молодая Гвардия". Результат оказался парадоксальным: в сознании критиков да и читателей борцы с бездарной фантастикой, представители, так сказать, творческой оппозиции сами стали считаться фантастами. А кем же еще? Ежели борются с генералами от фантастики, то стало быть и сами такие же. Лучше, талантливей, моложе - но такие же, то есть, фантасты. И никакой турбореализм не помог.
Именно ветераны фантастики и представители "Третьей волны" стали издаваться в начале 90-х годов. Однако, в силу живучести прежних представлений и градаций они стали печататься в соответствующих сериях фантастики (а где же еще?), выпускавшимися соответствующими отделами издательств. Деваться было некуда, ибо под турбореализм вакансий, в том числе книжных, не предусматривалось. То же и с немногочисленными журналами и фэнзинами. В результате очень быстро сложилась тусовка, подкрепленная совместными конвентами. Со стороны все выглядело очень просто - приехал на Интерпресскон - уже фантаст.
Представители "Четвертой волны" пришли уже в готовые структуры и были вынуждены в них влиться, поелику вливаться было больше некуда. Рассмотрим в качестве примера двух наиболее известных авторов этого поколения: Марину и Сергея Дяченко и Генри Лайона Олди.
Первые изданные произведения Марины и Сергея ("Привратник", "Ритуал"), по сути, сказки для взрослых, а точнее для тех взрослых, которые в душе остаются детьми. Но в качестве чего все сие можно было напечатать? Прежние, сохранившиеся рамки (большая литература, детектив, фантастика, детская литература - плюс нечто новое - женский роман) давали очень небольшой выбор. В большую литературу не пускают, ибо там нужно очень плохо и очень непонятно писать, в детскую разве что? или в женский роман?
Смех смехом, а одна из повестей Юлия Буркина, автора этой же волны ("Королева полтергейста"), все-таки вышла в серии женского романа.
В результате Марина и Сергей оказались среди фантастов и, надеюсь, не жалеют об этом. Иное дело, что ноблес, как известно, оближ, и авторы, оказавшиеся среди фантастов, начинают постепенно более-менее соответствовать общим представлениям о жанре, хоть и не всегда. Но это - иной разговор.
Генри Лайон Олди, сиречь Олег Ладыженский и Дмитрий Громов, довольно рано выделили свои книги в отдельный жанр: философский боевик. И действительно, достаточно сравнить любой НФ-роман 60-х годов хотя бы с "Бездной голодных глаз" (не говоря уже о "Герое…"), чтобы, мягко говоря, почувствовать разницу. Но… Первые публикации авторов прошли как фантастика, были оценены как фантастика (премия "Великое Кольцо") и… деваться оказалось просто некуда. В результате войско фантастов выросло, а для тех, кто издается в журнале "Новый мир" и клянчит английские гранты, Генри Лайон Олди оказался навечно приписан к "низкому жанру", как крепостной при Екатерине.
Что говорить об Андрее Валентинове, который писал и пишет исключительно историко-авантюрные романы? Однако, такие романы не соответствовали общепринятым традициям Шишкова и Костылева - и писатель не успел моргнуть, как оказался опять же среди фантастов.
Вывод второй: нынешняя фантастическое сообщество сложилось оттого, что в фантастику выталкивали - и сейчас выталкивают - все непохожее, не влезающее в прежние рамки. Авторам и читателям от этого, надеюсь, хуже не стало, а вот критикам и литературоведам приходится ломать голову, дабы определить, что именно ныне является фантастикой.
Все, кто вступил в литературу уже после великого книжного бума 1996 года, практически уже не имели выбора. Сложилась традиция Новой фантастики, в которой благополучно сплелись несколько жанров и направлений: турбореализм, философский боевик, литературная сказка, криптоистория и, только отчасти, НФ и фэнтези. Ниша фантастики стала необыкновенно широкой и глубокой, но осталась фактически той же нишей, тем же гетто. Но прежней фантастики и прежних фантастов в этом гетто уже нет. Сложился удивительный сплав, который ныне по традиции продолжают именовать фантастикой, она же НФ или фэнтези. В результате мы искренне удивляемся, когда приходится сталкиваться с каким-то иным ее, фантастики, пониманием. Например, многих из моих коллег позабавило и умилило, что в Америке, сиречь в США, фантастика должна быть либо звездолетной, либо бароно-драконовой и никак не иной. Смешивание жанров там не только не поощряется, но отвергается в корне - равно как и любые литературные изыски. И герои, и сюжеты должны напоминать если не швабру, то рельс. Можно посмеяться над недалекими янки с подростковой культурой - а можно вспомнить нашу собственную НФ полувековой давности. Как ни странно, именно американцы куда ближе к пониманию того, что такое традиционная фантастика (развлекательно-поучительное чтиво для молодежи и домохозяек), чем мы с нашими литературными претензиями.
Итак, рискну сделать вывод, что современная русскоязычная фантастика - не жанр, даже не метод, а очень непростой конгломерат жанров и методов с одной стороны - и собрание совершенно непохожих в творческом отношении авторов - с другой. Они оказались вместе благодаря обстоятельствам не столько творческим, сколько историческим и отчасти случайным. Однако, оказавшись вместе, они создали нечто вроде параллельной, весьма сложной литературы, временами достаточно высокого уровня, которая дублирует, а порою и успешно заменяет "Большую литературу", переживающую ныне состояние полного маразма.
И действительно! Несмотря на то, что авторов-фантастов (то есть, числящихся фантастами) очень немного, мы можем нащупать среди них представителей практически всех существующих жанров литературы. Вспомним: социальная проза - Вячеслав Рыбаков, сатира - Евгений Лукин, юмор - Михаил Успенский, остросюжетный боевик - Василий Головачев, философский роман - Олди, историческая проза - Вершинин и Валентинов, женский роман - Трускиновская, литературная сказка и авантюрный роман - Марина и Сергей Дяченко. Имеется даже свои претенденты на эстетский авангард (последние публикации Фрая) и заодно - очень неплохие поэты.
