«Будь я классическим европейским дьяволом, я бы сказал, что я пришел за твоей душой» - говорит Айнеко, глядя вверх на Манфреда и размахивая хвостом. «Но по счастью, я не дуалист. Я просто хочу погонять ее некоторое время. Не бойся, я ее даже не запятнаю».
«Хм-м». Манфред поднимает бровь. «Зачем?»
«К сожалению, я не всезнающ». Айнеко садится, выставив в сторону одну лапу, и не отводя взгляда от Манфреда. «Я получил... телеграмму, якобы от тебя. От другой версии тебя, Манфред, от той самой, которая отправилась в сеть маршрутизаторов с другой версией меня, с Амбер, и со всеми остальными, кого тут нет. Он утверждает, что нашел искомое, и хочет дать мне сокращенный путь туда, к древним мыслителям на краю видимой вселенной. Он знает, кто и зачем построил сеть кротовин, и...» Айнеко прерывается. Будь он человеком, он пожал бы плечами, но будучи кошкой, он рассеянно чешет задней лапой за левым ухом. «Беда в том, что я не вполне уверен, могу ли доверять ему. И чтобы удостовериться в посылке, мне нужен ты. Я не осмеливаюсь использовать твой образ в моей собственной памяти - он знает обо мне слишком многое, и если посылка – троян, она сможет выяснить обо мне много лишнего. Я даже не могу отредактировать его воспоминания обо мне - это тоже даст ей полезную информацию, которую можно использовать против меня. Поэтому я хочу копию тебя из музея, чистую и незамутненную».
«Это все?» - недоверчиво спрашивает Сирхан.
«Вполне достаточно» - отзывается Манфред. Памела собирается что-то сказать, но Манфред ловит ее взгляд и незаметнейше качает головой. Она смотрит в ответ, и... – вот это да!! – кивает и закрывает рот. У него голова кружится. Они с Памелой - и действительно заодно! «Я хочу кое-что взамен» - говорит он.
«Конечно» - говорит кот и немного молчит. «Ты понимаешь, что это разрушающий процесс».
«Это...что?»
«Мне потребуется сделать работающую копию тебя. Я, м-м-м, представлю ее инопланетной информации в песочнице. В конце запуска песочница уничтожается и оставляет только один бит информации – “да” или “нет” в ответ на вопрос, могу ли я доверять посылке».
«О». Манфред чувствует, как потеет. «О-о. Не уверен, что мне нравится, как это звучит».
«Это копия». Еще один кошачий эквивалент пожимания плечами. «Ты – копия. Манни – копия. Ты столько раз копировался, что это же глупо. Ты понимаешь, что все атомы твоего тела заменяются за несколько лет? Да, это означает, что копия тебя погибнет, прожив жизнь, или даже несколько жизней уникального и неповторимого опыта, о котором ты никогда не узнаешь. Но тебе-то это вряд ли так уж претит?»
«Да, претит! Ты говоришь о приговоре версии меня к смерти! Это не затронет меня самого в этом теле, но этого другого меня - еще как затронет! Неужели ты не можешь...»
«Нет, не могу. Если я соглашусь вытащить копию в случае положительного заключения, у нее будет мотивация солгать в случае ненадежности посылки. Кроме того, если я соглашусь спасти копию, я таким образом предоставлю посылке канал обратной связи, в который можно закодировать атаку. Один бит, Манфред. Не больше».
«А-гхм». Манфред умолкает. Он знает, что должен хотя бы попытаться сконструировать какое-нибудь возражение, но знает также и то, что Айнеко уже наверняка рассчитал все возможные варианты его ответа и построил свои стратегии относительно каждого. «А как она укладывается во всю эту схему?» - спрашивает он, кивая в сторону Памелы.
«О, она – твоя оплата» - говорит Айнеко c отточенной безмятежностью. «У меня очень хорошая память на людей – особенно на тех, кого я знаю десятилетия. То примитивное эмоциональное кондиционирование, которое я использовал на тебе во время развода - оно давно уже не в строю. А что до нее, она - годное перевоплощение...»
«Ты знаешь, что такое – умирать?» - спрашивает Памела, наконец утратившая самоконтроль. «Или, может, ты хочешь выяснить это трудным путем? Если ты будешь продолжать говорить обо мне, как о рабе...»
«А с чего ты взяла, что это не так?» Кот ужасающе ухмыляется, обнажив зубы-иглы. Почему_она_не_прибьет_его? - думает Манфред, удивляясь, что сам не чувствует желания как-нибудь атаковать чудовище. «Скрещивание вас с Манфредом – моя часть всей этой работы. И надо признать, отлично сделанная! В годы пика его творчества ты была бы ему помехой, удовлетворенный Манфред – ленивый Манфред. Я добился от него первоклассной работы, сея между вами раздор, а когда он все-таки выгорел, была готова Амбер. Но я отступаю от темы. Если вы дадите мне то, что я желаю, я оставлю вас в покое. Да, именно так. Выращивание новых поколений Максов было интересным увлечением, из вас получаются отличные игрушки, но ведь я все равно упираюсь в потолок вашего упрямого нежелания превзойти человеческую природу… Так что, смотрите, что я предлагаю. Вы даете мне добро на деструктивный прогон до логического завершения копии Манфреда в черном ящике, собственно, на использование ее в качестве оракула Тьюринга, и я освобождаю вас. И тебя тоже, Памела. В этот раз вы будете счастливы вместе, и я не буду вас разводить. И также я обещаю, что не вернусь, и не буду посещать ваших потомков». Кот оглядывается на Сирхана и Риту, прячущихся от ужаса беспредельного унижения в объятиях друг друга. Манфред ежится, глядя на потемневшее мыслепространство. Непостижимая алгоритмическая сложность Айнеко колоссальной тенью воздвиглась над их домом, громоздящимся кошмаром из теории чисел.
«Так вот чем мы для тебя являемся? Программой разведения домашних животных?» - холодно говорит Памела. И она тоже тщетно билась в установленные Айнеко пределы - осознает Манфред с растущим ужасом. Мы_действительно_разошлись,_потому_что_так_хотел_Айнеко? В это трудно поверить. К тому же Манфред слишком большой реалист, чтобы доверять коту в вопросах правды и неправды: все, что он говорит, служит его дальнейшим интересам. Но теперь…
«Не вполне» - благодушно говорит Айнеко. «Поначалу – нет. Во всяком случае – не в те времена, когда я еще не понимал, что существую. Хм. Ладно вам: вы, люди, тоже любите домашних животных. И я должен сказать - играть с вами было весело».
Памела поднимается, настолько сердитая, что готова сорваться. Не успев толком осознать, что он делает, Манфред тоже оказывается на ногах, рядом, обняв ее в знак защиты. «Сначала скажи нам, наши воспоминания – действительно наши?» - требует он.
«Не верь ему» - резким голосом говорит Памела. «Он не человек, и он лжет». Ее плечи напрягаются.
«Да, ваши» - говорит Айнеко и зевает. «Ну, скажи мне, что я лгу, сучка» - насмешливо добавляет он. «Я столько носил вас в своей голове, что я прекрасно знаю, вам нечем доказать или опровергнуть это».
