Нэт Прикли - Ристалище

Ознакомительная версия.

Рано или поздно придет шторм. Встречать его у ровного берега — безрассудство. Через считанные минуты весь флот будет раскидан среди кустов.

Опять выгнулись паруса под напором ветра, а перед форштевнями вспенилась высокая волна. Потянулись назад кустарники, перемежающиеся с причудливо изломанными карликовыми деревьями. Под корнями растений лежал песок, и здесь, на таком расстоянии от Дельты, жизненной энергии Великой Богини уже не хватало, чтобы заменить собой нехватку воды и плодородного грунта. С каждым часом кустарники становились все более чахлыми, редели. Потом осталась только жухлая трава — да и та жалась к самой кромке воды.

Минула еще одна ночь, а утром следующего дня Великая Богиня смилостивилась над скитальцами. За высоким пологим холмом, далеко выдавшимся навстречу волнам, обнаружился длинный каменистый мыс, а между ними — узкая протока, ведущая в обширную глубокую лагуну.

Ширина прохода едва-едва превышала ширину корабля. Соваться туда под парусом было равносильно самоубийству, и даже весла, выпростанные в стороны, скребли краями лопастей камни на берегу. Зато бухта оказалась великолепна — прикрытая со стороны моря высоким холмом, она надежно защищала от любого, самого сильного ветра, ровные каменные берега возвышались над бортом на высоту площадки рулевого, причем у воды они вертикально обрывались вниз. В нескольких местах из каменного монолита выпирали узкие и высокие надолбы, на которые вполне можно накинуть веревку и притянуть судно к самому берегу.

Можно было подумать, мудрая Богиня создала это место специально для спасения кораблей от непогоды. Существуй команды моряков, состоящие из одних пауков, и они спокойно укрывались бы здесь месяцами, в покое и тишине. Увы, двуногие со здешней бухтой не сочетались. Вокруг, куда ни падал взгляд, лежали желтые унылые пески. Для вечно голодных людей здесь не имелось ни дров, ни еды, ни воды.

Впрочем, двуногие, надежно закрепив суда у причальных стен, уже вылезли на берег и с любопытством новорожденных паучков принялись исследовать все кругом. Безжизненность окружающего пейзажа их пока не пугала — после кровавых сюрпризов Дельты мертвые пески скорее радовали, нежели внушали беспокойство.

Соленый опять вошел в плотный контакт с сознанием своей надсмотрщицы и не без интереса следил за ее действиями. В первую очередь женщина направилась к холму. Что-то показалось ей странным в его положении.

Вокруг ровная, как стол, пустыня, а тут вдруг — каменистая бухта, отодвигающий от нее морскую стихию бугор, выступающий ему навстречу мыс из совершенно одинаковых по форме и размерам валунов. Что-то ей это напоминало. Нечто неуловимо знакомое, детское.

Из склонов холма на разной высоте выступали серые камни.

Это тоже показалось Назии странным: холм земляной, открытый всем ветрам, а камни вниз не скатываются, держатся. Она даже поднялась к одному из них и попыталась откатить со своего места, но небольшой с виду булыжник даже не качнулся, словно пустил корни глубоко вниз. Зато надсмотрщица увидела огромное количество темных нор, тут и там пронизывающих откосы. Некоторые достигали такого диаметра, что можно было просунуть голову — но женщина на подобный эксперимент не рискнула. Она спустилась, обошла холм со стороны моря, потом остановилась напротив мыса. Странно, вообще-то. Первый раз она видела протоку, глубина которой превышала ширину. Она даже не поверила Суору и самолично несколько раз кинула с носа веревку с камешком на конце. Оказалось, что не только корабль на мель не сядет, но и веслом тут до дна не достать.

Напротив мыса в холме темнела еще одна нора. На этот раз — словно специально рассчитанная на человека. После короткого колебания Назия вынула из-за пояса кнут и шагнула внутрь.

На миг показалось, что она вернулась в город и находится внутри одного из домов: те же комнаты, те же двери, те же коридоры. Вот только песка внутри намело не меньше чем по щиколотку. Внутри в достатке хватало света он шел через те самые небольшие отверстия-норы, который она обнаружила на склонах. В голове надсмотрщицы тут же возникли хозяйственные мысли — выгрузить сюда с кораблей хворост, чтобы не занимал место и не утяжелял суда.

После каждого похода к Дельте можно набирать как можно больше дров, выгружать здесь и создать запас топлива. Тогда в бухте уже не будет проблем с приготовлением пищи. Рыбы в море хватает везде, а что касается воды — так одну проблему решать будет проще, чем сразу три.

Вот тут-то Назия и вспомнила, откуда в ней зародился такой интерес к подозрительному дому. Когда-то, очень давно, еще совсем маленькой девочкой, они поспорили со своей подружкой Алоникой — откуда взялся город. Назия почему-то считала, что его построили люди, специально для себя. Именно поэтому в домах удобные для людей двери, окна и лестницы. Алоника утверждала, будто дома существовали всегда — как река, небо, ветер, солнце. А люди сами приспособились так, чтобы в этих домах им было жить удобно. Спор закончился ничем — Назия так и не смогла поверить, что люди приспосабливали свои ноги для ступеней лестницы, а свой рост к высоте дверных проемов. Но объяснить Алонике, каким образом можно было создать из камня такие огромные сооружения она тоже не смогла.

И вот теперь, спустя столько лет, давний спор разрешился: Алоника была права.

Здесь, в пустыне, на берегу соленого моря стоит холм. Внутри него точно такие же, как в городе, комнаты, двери, лестницы. Немного другие окна. Однако вокруг, на много, много дней пути, нет ни единого глотка воды.

Откуда здесь могли взяться люди? А значит, холм появился сам — как само появилось море, песчаные дюны, каменные валуны по ту сторону протоки. Люди всего этого построить просто не могли.

Потом Назия вышла из холма, увидела, как ее моряки разводят огонь и волокут к костру свежую рыбу, и мысли ее вернулись в обычное русло — кто как сегодня работал, кого стоит поощрить, а кому урезать пайку. А так же, само собой, на то, что нужно перекусить самой.

Рыбу моряки ловят способом, древним, как сами корабли.

Когда на судне поднимают паруса, и оно развивает хороший ход, за борт выбрасываются несколько веревок. К ним привязывают небольшие, гладко отполированные металлические пластинки и по паре крепких крючков. Обычно каждый час две-три рыбехи решаются попробовать эту снасть на вкус — и тут же оказываются в деревянном бочонке, стоящем возле люка в кормовой трюм. Благодаря такой нехитрой снасти у моряков никогда не бывает проблемы с тем, что поесть, но для приготовления своего привычного обеда им необходима остановка и дрова, чтобы развести костер.

Ознакомительная версия.