— Перемена заключается не только в этом, — возразил Никодим. — Музыка подчиняет человека настолько, что изменяет образ мышления, переиначивает жизненные ценности.
— Ложь! — вскричал Уэйд, делая шаг вперед. — Я остался таким, каким был!
— Вы слушаете музыку, — сказал Никодим, — улавливаете в ней то, чего не передать словами, то, что стремитесь, но не можете постичь. Вас томят неосознанные желания, вам в голову приходят странные мысли.
Уэйд замер с раскрытым ртом и вытаращился на Макензи.
— Так и есть, — прошептал он, — ей-богу, так и есть. — Он принялся озираться по сторонам с видом загнанного животного. — Но я не чувствую в себе никаких перемен. Я человек, я мыслю как человек, веду себя как человек!
— Разумеется, — подтвердил Никодим. — Они боялись вас спугнуть. Ощути вы, что с вами творится что-то неладное, вы наверняка постарались бы выяснить, что тому причиной. И потом, вы провели тут меньше года. Через пять лет вы отвернулись бы от людей, а через десять начали бы мало-помалу превращаться в нечто совершенно иное.
— А мы-то собирались везти деревья на Землю! — воскликнул Смит. — Целых пять штук! Помнишь, Дон? Чтобы земляне слушали их музыку, вечер за вечером, вживую и по радио. Ничего себе положеньице: семь деревьев изменяют мир!
— Но зачем? — проговорил потрясенный Уэйд.
— А зачем люди одомашнивают животных? — ответил вопросом на вопрос Макензи. — У животных о том спрашивать бесполезно, они не знают. Справляться у собаки, почему ее одомашнили, все равно что интересоваться тем, с какой стати деревьям вздумалось приручить нас. Несомненно, они преследуют какую-то цель, и она для них вполне ясна и логична. Для нас же она, скорее всего, не станет таковой никогда.
— Никодим, — от мысли Энциклопедии веяло могильным холодом, — ты предал своих сородичей.
— Ты снова ошибаешься, — заметил Макензи с коротким смешком. — Никодим уже не растение, он — человек. С ним случилось то самое, что ты прочил для нас. Он стал человеком во всем, кроме разве что внешнего вида. Он мыслит как человек, разделяет не ваши, а наши убеждения.
— Правильно, — сказал Никодим. — Я человек. Внезапно из зарослей кустарника в сотне ярдов от вездехода вырвалось ослепительное пламя, раздался треск раздираемой материи. Смит издал нечленораздельный вопль. На глазах у пораженного Макензи он пошатнулся, прижал руку к животу, словно переломился пополам, и рухнул на землю. Лицо его исказила гримаса боли.
Нелли устремилась к зарослям. Макензи нагнулся над Смитом.
Смит криво усмехнулся. Губы его зашевелились, но слов слышно не было. Неожиданно он весь обмяк, дыхание сделалось замедленным и прерывистым. Живое одеяло накрыло собой рану. Макензи выпрямился и вынул из кобуры пистолет. Засевший в кустарнике стрелок, завидев несущегося на него робота, вскочил и вскинул винтовку. Макензи страшно закричал и выстрелил, не целясь. Он промахнулся, зато чуть ли не половину зарослей охватило пламя. Стрелок пригнулся, и тут подоспела Нелли. Она подхватила его на руки и с размаху швырнула на землю, остальное скрыл дым. Макензи, уронив руку с пистолетом, тупо прислушивался к доносившимся из зарослей глухим ударам, сопровождавшим отход в мир иной человеческой души.
К горлу подкатила тошнота, и Макензи отвернулся. Рядом со Смитом на коленях стоял Уэйд.
— Похоже, он без сознания, — проговорил композитор. Макензи кивнул.
— Одеяло держит его под наркозом. Не волнуйтесь, оно прекрасно справится.
Послышался шелест травы. Энциклопедия воспользовался тем, что остался без присмотра, и улепетывал без оглядки, направляясь к ближайшей роще ружейных деревьев.
— Это был Александер, — сказала Нелли за спиной Макензи. — Больше он нас не потревожит.
Фактор Нельсон Харпер раскуривал трубку, когда прозвучал сигнал видеофона. Испуганно вздрогнув, он щелкнул переключателем. На экране появилось лицо Макензи — грязное, потное, искаженное страхом. Не тратя времени на приветствия, Макензи заговорил:
— Отменяется, шеф. Сделка не состоится. Я не могу забрать деревья.
— Ты должен их забрать! — рявкнул Харпер. — Я уже связался с Землей, и дело закрутилось. Они себя не помнят от радости и пообещали, что корабль вылетит к нам в течение часа.
— Ну так свяжитесь снова и скажите, что все сорвалось, — буркнул Макензи.
— Ты же уверял, что все на мази, никаких осложнений не предвидится! Или не ты клялся доставить их, даже если тебе придется ползти всю дорогу на четвереньках?
— Я, я, — отозвался Макензи, — кто же еще? Но тогда я не знал того, что знаю сейчас.
— Компания сообщила о нашей удаче всей Солнечной системе, — простонал Харпер. — Радио Земли ведет через Меркурий передачу на Плутон. Какой-нибудь час спустя все мужчины, женщины и дети узнают, что на Землю везут музыкальные деревья. Мы ничего не можем поделать, понимаешь, Макензи? Мы должны забрать их!
— Я не могу, шеф, — упорствовал Макензи.
— Но почему? — возопил Харпер. — Ради всего святого, почему? Если ты не…
— Потому что Нелли сжигает их. Она отправилась в Чашу с огнеметом в руках. Скоро на планете не останется ни одного музыкального дерева.
— Останови ее! — взвизгнул Харпер. — Чего ты ждешь, беги и останови ее! Как угодно, хоть расплавь на месте, я разрешаю. Эта дура…
— Я сам приказал ей, — перебил Макензи. — Вот закончу с вами и пойду помогать.
— Ты что, спятил? — вконец разъярился Харпер. — Идиот полоумный! Да тебя съедят живьем! Скажешь спасибо, если…
На экране мелькнули две руки. Они сомкнулись на горле Макензи и поволокли того прочь. Экран опустел, но не совсем, на нем что-то мельтешило. Впечатление было такое, будто прямо перед видеофоном идет жестокая драка.
— Макензи! — закричал Харпер. — Макензи! Внезапно экран словно разлетелся вдребезги.
— Макензи! — надрывался фактор. — Макензи, что происходит?
Экран ослепительно вспыхнул, взвыл, точно баньши, и погас. Харпер застыл как вкопанный с микрофоном в руках. Его трубка валялась на полу, из нее сыпались тлеющие угольки. В сердце фактора мало-помалу закрадывался страх, холодная и скользкая змея; страх терзал Харпера и насмехался над ним. Он знал, что за такое Компания снимет с него голову. Лучшее, чего можно было ожидать, это ссылки на какую-нибудь третьеразрядную планетку в должности чернорабочего. Пятно на всю жизнь; человек, которому нельзя доверять, который не справился со своими обязанностями и подмочил репутацию Компании.
Впрочем, подождите-ка! Если он доберется до Чаши Гармонии довольно быстро, то сумеет положить конец безумию, сумеет по крайней мере сохранить хотя бы несколько деревьев. Слава Богу, флайер на месте. Значит, через полчаса он будет в Чаше.
