— Простой мертвяк, — разочарованно сказала кошка, — такой же тупой и вялый…
— Ну же! — нетерпеливо топнула ногой девушка. — Посмотри, вот это кошка! Это рядом с ней Тролль! Это наш бычок, это эльфы, это дождевики. Это кентавр, за ним русалка со своими дружками орками, а ты кто?
— А ты-то сама кто? — вдруг вырвалось у лейтенанта.
— Я то. — Девушка улыбнулась и шагнула в сторону.
Внезапно на стала больше ростом, облегающее черной платье сменило ее белый сарафан. Волосы стали черными и короткими, глаза стали карими, а на щеках заиграл румянец. Лишь губы остались такими же — открытыми, нежными, манящими…
На лейтенанта теперь смотрела настоящая молодая женщина, в самом расцвете. Чернобровая красавица.
— Я — фея, — прошептала она, вглядываясь в лейтенанта. Под ее взглядом у него на мгновенье замерло сердце. — А ты кто?
— Самозванец! — рявкнуло над ухом.
Лейтенанта схватил за плечо зеленый детина и мгновенно нахлобучил на его голову колпак с бубенцами.
— Он у нас злобный человек! — провозгласил тролль. — Убийца беспощадный!
— Самозванец — взвыла толпа веселье!
Его толкнули в толпу, и она подхватила его в свои лапы, крылья, руки… Его передавали друг другу. Толкали, пинали, перебрасывались, как мячиком.
«Нет, — думал он, — наверно, я все-таки умер. И это, наверно, ад. Или рай? Что же здесь такое и кто же я? Как мое имя?»
— Принесите ему деревянный меч, — кричал кто-то в ухо, — раз он человек, пусть попытается нас убить! А мы с ним сразимся!
— Нет, не надо деревяшки, — взревел Тролль, — сам себя покалечит! Несите ему батон колбасы — он помягче будет и в самый раз ему!
Лейтенант споткнулся и упал. В ту же секунду добрый десяток рук подхватили его и поставили на ноги. Толпа развлекалась.
— Какой же ты, братец, человек! Не вышел ты рожей в человеки!
— Да человек он, человек, гроза неба и земли! Ужасный убийца — неужели не видно!
Вдруг пестрая публика бросилась врассыпную с визгом и писком, оставив лейтенанта одного посреди площади. Человек-кот, стоящий на четвереньках, повернулся к лейтенанту задом и, задрав хвост, обдал «самозванца» дурно пахнущей струей. Толпа восторженно взвыла.
— Потешная, однако, шутка, — восхищенно заметил Тролль.
Толпа снова закружила лейтенанта в своем бесконечном хороводе. Он только старался не падать и не выпускать из рук автомат. Он уже почти полностью отключился от происходящего. Ему казалось, что это происходит не с ним — что эта полянка очень далеко. На самом деле всего этого нет! Это лишь сон, наважденье!
Из толпы его выдернула Фея. Он прижала его к себе, словно игрушку, и погладила по голове.
— Бедненький, — сказал она, — ну что же ты так! Не переживай, ты вспомнишь, кто ты.
— Я… — только и сказал лейтенант.
— Пойдем, — она снова взяла его за руку, — пойдем домой. Помоешься с дороги, устал ведь. Да и вечер.
— Вечер, — завороженно произнес лейтенант, — вечер теплый, вечер талый, лес кусочек солнца ест…
— Пойдем, — мягко сказала Фея.
Она ласково обняла лейтенанта за плечи и повела к маленькому домику,
Он шел, автоматически переставляя ноги. В голове все кружилось и плыло. «Бред, предсмертный, наверно, бред. Так не бывает…» «Человек — так не бывает, — вспомнилось ему. — Кто я? Человек. Лейтенант. Воин. А имя, как меня зовут?»
— Не помню, как меня зовут, — пожаловался он вслух.
— Вспомнишь, — ласково сказала Фея, — вспомнишь.
В доме у нее было хорошо. В настежь открытые окна бил закат, и стены рыжели под лучами заходящего солнца.
— Иди, — сказала Фея, — в ту комнату. Там будет чан с водой, умойся.
Чан действительно в комнате был. И не просто чан — громадная ванна с водой. Лейтенант выпустил из рук автомат и залез в теплую воду прямо в одежде. Было хорошо.
Только вот что-то беспокоило его, — на самом краю сознанья продолжала кружиться грозовая туча, скрывавшая в себе его память. Она все кружила и кружила… Чувствовалось приближение грозы.
Лейтенант выбрался из ванной и, пройдя к окну, повалился на роскошную кровать. Перевернулся на спину, мерзко хлюпнула мокрая гимнастерка. Он поднялся, нашарил автомат и подтянул его к себе поближе. В этот момент память снова вылетела молнией из грозовой тучи, и он откинулся на спину.
— Лейтенант! — кричал он во всю глотку. — Поднимай людей! В атаку!
— Не идут! — слышалось в ответ.
— Это приказ! В атаку!
Никто не ответил.
Над головой нависло свинцовое небо. Чужое небо. Слева горел лес, справа была железнодорожная станция. Впереди город. Вдалеке. Артиллерийская канонада затихала. Фашисты прошлись огневым валом по позициям нашей пехоты и ждали атаки, простреливая все поле из пулеметов.
Капитан спрыгнул в окоп и, пригнувшись, побежал по рядам. По дороге он перебирался через солдат, переползал через них и мчался дальше, не обращая внимания на проклятия и ругательства, несущиеся вслед.
Он добрался к первому окопу, свалился в него.
— Где лейтенант Дерюгин? — крикнул он в ухо бойцу, который скорчился на дне окопа.
Тот в ответ лишь махнул рукой куда-то в сторону, и капитан стал пробираться дальше. Лейтенанта Дерюгина он нашел в левом окопе, полуприсыпанным землей. Рядом радист с ожесточением дул в трубку переносной рации и дергал за провода. Связи не было.
— Поднимай народ! — закричал капитан в ухо лейтенанту, пытаясь перекричать вой минометов. — Поднимай, сучий сын!
— Не идут! Там смерть верная!
Капитан выглянул из окопа и заорал во всю глотку:
— В атаку! Вперед!
— Иди сам, — отозвались из ближайшей ячейки, — мы не танки, мы люди!
— Люди? — взвыл капитан. — Вы твари! Люди сейчас на правом фланге пошли в атаку и гибнут, потому что мы их не поддерживаем.
— Сам иди, — снова крикнули в ответ.
Капитан встал в полный рост и выбрался на край окопа, стараясь не слышать, как смерть визжит над его головой.
— Вперед! — крикнул он и, повернувшись, он пошел. Один.
Доставая на ходу из кобуры пистолет, он бросил быстрый взгляд назад. Из окопа поднимались бойцы, вставали в полный рост и шли за ним.
— Люди! — закричал капитан. — Люди, в атаку!
И он побежал вперед.
Сознание возвращалось постепенно. Он проснулся, сладко зевнул и тут же, очнувшись от остатков сна, зашарил руками вокруг себя в поисках автомата. Нашел. Сжал в кулаке холодный ствол, подтянул к себе. И лишь потом открыл глаза.
Утреннее солнце заливало комнату. Было светло и жарко.
Он поднялся, вчерашняя ванна стояла посреди комнаты с уже чистой водой.
