При этой вдохновляющей картине у меня вырвалось восторженное «у-мм» — и мои клиенты зашевелились.
Ферручи сказал:
— Ум животных расположен горизонтально как если видеть многомерный танец…
Длинношеий Харпонастер сказал:
— Танец занятие племянниц и по столбам лез кот…
Липски сказал:
— Скот держат в краале деньги в банке…
— Банка пива хорошая вещь…
— Вещи надо беречь…
— Беречь если честь…
— Есть…
И все.
Они смотрели на меня. Я — на них. У них не было никаких эмоций (во всяком случае, у двоих). У меня — никаких мыслей. А время шло.
Я смотрел на них и думал о Флоре. Мне пришло в голову, что терять, пожалуй, больше нечего, так почему бы…
— Джентльмены, — начал я, — в этом городе живет девушка. Имени ее вам не называю, чтоб не скомпрометировать, но позвольте, джентльмены, вам ее описать…
Так я и сделал. Последние два часа до того меня разгорячили, что вдохновенное описание прелестей Флоры изливалось прямо из глубин моего мужского подсознания. Троица не перебивала. Люди под спейсолином становятся по-своему вежливыми и никогда не перебивают говорящего. Поэтому-то они и изъяснялись по очереди.
Иногда я делал паузы в слабой надежде, что один из них скажет нечто новое.
— Океаны шампанского со взбитыми сливками…
— Округлых и нежных, как полет в облаках…
— Леопарды насилия с марсианскою девушкой флота…
Они были безнадежны. Я продолжал:
— Эта девушка, джентльмены, снимает квартиру с низкой гравитацией. Вы можете спросить, на что ей низкая гравитация? Позволю себе объяснить вам это, джентльмены…
И уж я постарался, чтобы им ничего не пришлось додумывать. Я им не оставил простора для фантазии. Они, конечно, все это запомнят, но не думаю, чтобы кому-нибудь пришло в голову преследовать меня за это: уж скорее начнут разыскивать, чтобы спросить телефончик…
Я расписывал им все в мельчайших подробностях с тщательностью и любовной тоской в голосе, пока динамик не объявил о прибытии «Пожирателя пространства».
— Вставайте, джентльмены, — сказал я громко. — К тебе, убийца, это не относится!
Мои магнитные наручники защелкнулись на запястьях Ферручи прежде, чем я закончил фразу.
Ферручи отбивался, как дьявол. Он-то не был под спейсолином. Обработанный спейсолин нашли в плоских пластиковых пакетиках, прикрепленных к внутренней стороне бедер. На вид они не отличались от кожи, их можно было только нащупать. А для того, чтобы окончательно убедиться в их содержимом, оказалось достаточно простого ножа.
…Потом Рог Кринтон, сияющий, одуревший от радости, взял меня за лацкан мертвой хваткой:
— Как ты это сделал? Чем он себя выдал?
— Один из них только притворялся наспейсолиненным, — объяснил я, безуспешно пытаясь высвободиться. — Так я им рассказал (тут я придержал язык: детали его, знаете ли, не касались), ну, об одной знакомой. Двое, напичканные спейсолином, никак не отреагировали. А у Ферручи дыхание участилось, на лбу выступила испарина. Ну, а раз мой увлекательный рассказ его пробрал, значит, он не принимал спейсолина. Теперь ты меня отпустишь?
Он отпустил, и я чуть не сел на пол.
Я так нацелился исчезнуть, что ноги несли меня прочь, но я все-таки заставил себя обернуться:
— Эй, Рог, — поинтересовался я, — не мог бы ты мне черкнуть чек кредитов этак на тысячу? Без занесения на мой счет… За службу, сослуженную Службе?
Тут я убедился, что он действительно не в себе от радости и очень своевременной благодарности. Скупердяй Рог Кринтон вдруг, выпалил:
— Конечно, Макс, конечно. Десять тысяч, если хочешь!
— Хочу, — ответил я. — Еще как хочу.
Он заполнил официальный чек Службы на 10 000 кредиток деньги лучшего сорта в доброй половине Галактики. Вручая его, он широко улыбался, и можете быть уверены, что я улыбался еще шире.
Как он собирался отчитываться за этот чек — его дело. Главное, я не должен был отчитываться перед Хильдой!
В который раз я стоял в кабине видеофона и звонил Флоре. Мне нельзя было рисковать получасом на дорогу. За эти полчаса она вполне могла подцепить кого-нибудь, если уже не подцепила. Хоть бы она ответила, хоть бы она…
Она ответила, но к долгому разговору была не расположена. Судя по всему, я застал ее в последнюю минуту.
— Я ухожу, — заявила она. — На свете есть еще порядочные мужчины. А тебя я не желаю больше видеть! И я буду вам очень признательна, мистер Каквастам, если вы отключитесь от моего аппарата и не станете поганить его своей…
Я молчал. Стоял, затаив дыхание и держа чек так, чтобы он был ей виден. Просто стоял и просто держал чек.
На слове «поганить» она его заметила. Флора вообще редко что-нибудь читала, но слова «десять тысяч кредитов» умела прочесть быстрее самого башковитого ученого, в Солнечной системе.
Она ахнула:
— Макс! Это мне?!
— Все тебе, детка. Я же говорил, что мне надо провернуть небольшое дельце. Хотел сделать тебе сюрприз.
— Ой, Макс, какой ты милый! Я никуда не собиралась, просто пошутила. Приезжай! — Она сняла жакет.
— А как насчет твоего свидания? — поинтересовался я.
— Я же сказала, что пошутила, — промурлыкала она. Жакет соскользнул на пол, и пальцы Флоры взялись за брошь, составлявшую большую часть ее блузки.
— Еду, — сказал я слабым голосом.
— Со всеми этими кредитами? — игриво добавила она. — Не растеряешь, по пути?
— Со всеми до единого, — ответил я и вывалился из кабины. Теперь все. Теперь уже все.
Кто-то окликнул меня. И этот кто-то бежал ко мне.
— Макс! Макс! Рог Кринтон сказал, что ты еще здесь. Маме уже лучше, и я взяла билет на «Пожирателя пространства». А что это за десять тысяч?
Я застыл.
— Здравствуй, Хильда, — сказал я не оборачиваясь.
Только потом я обернулся и сделал самое трудное за всю свою злосчастную службу в Космосе.
Я ей улыбнулся.
Пер. с англ. Е. Гаркави
Из-за перегрузки Лонг-Айлендского космопорта посадка корабля с Фриланда задерживалась. На пустом бетонном поле у стены космопорта стояли два полицейских офицера. Поднятые воротники плащей плохо защищали от дождя, а крыши поблизости не было. Дождь сменился снегом, и по посадочному полю побежали волны поземки. И в это снежное месиво опускался космический корабль.
— Приземлились, — лейтенант Манхэттенской полиции Тибурн не слишком обрадовался.
— Говорить с ним, наверное, лучше мне.
— Разумеется, это же твоя работа, — Бриген, офицер полиции космопорта, рассмеялся. — Я же просто представитель космопорта. Встречу его на своей территории, представлю тебя и «до свидания». Честно говоря, не понимаю, что это вы так волновались. Черт с ним, с этим Кенебуком, с его миллионами и бандитами. Пусть бы этот боевик его прикончил, вам же спокойнее.
