Ах, это сладкое чувство погони, когда ощущаешь страх, ужас спасающегося бегством животного. Потом прыжок, удар, и ты уже вгрызаешься в трепещущую плоть, пасть наполняет вкус крови, чувствуешь, как жизнь покидает жертву.
Ночь наполняют чавкающие звуки, изредка разбавляемые треском ломающихся костей. Еда, этим сказано все. Финал Большой Охоты.
Инга и остальные кошачьи пожелали охотиться со мной, Иветтой и Глорией. Но вожаку и мне все предоставляли право первого удара и первого куска. Все это было мне в новинку. Ведь мы - не волки, и предпочитаем охотиться в одиночку или, в крайнем случае, парами. Но все, вроде, чувствовали себя комфортно.
Утро близилось. Было где-то около пяти. Я, все еще сохраняя звериный облик, растянулась на той самой поляне, прямо на траве. Вся моя морда, и не только, были измазаны оленьей кровью. Чувствовала я себя объевшимся удавом.
Рядом, прижавшись ко мне мохнатым боком, лежала Иветта, возле которой свернулась клубочком Глория. С другого моего бока примостилась Инга, хотя ей это слово не совсем подходило. В облике тигрицы она была прекрасна. Это более чем странное единство согревало, успокаивало.
Остальные тоже находились здесь, в таком же состоянии благостности, послечувствия, если хотите. Сейчас между нами рухнули все стены, мы были едины. Были семьей. Стаей. И это казалось таким простым, понятным.
Эта поляна являлась центром притяжения. Все после охоты стягивались сюда и ложились, садились бок о бок с остальными. Эдакая идиллия.
Движимая каким-то порывом, я положила морду на лапы Иветты, и она опустила свою голову на мою. Черный мех перетекал в черный мех. Я закрыла глаза, прислушиваясь к лесу, ветру, себе самой и сердцу Иветты, стучащему возле моего уха. В этот момент я открыла ей частичку себя, той себя, которая пришла из прошлой жизни. Между нами будто была связь. Возможно, то, что я являюсь кайо Иветты не просто слова, красивый титул. Но думать об этом сейчас не хотелось.
В десятом часу я стояла на пороге собственной квартиры. Вид у меня был весьма взъерошенный, а волосы вообще напоминали ершик для мытья посуды. Запасная одежда очень пригодилась, равно как и вода с бумажными полотенцами. Я насилу соскребла с себя давно засохшую оленью кровь. И то не до конца. Только чтобы не шокировать людей по пути домой. Правда, что тут идти? От машины к подъезду.
И все-таки, не смотря на ранний час и практически бессонную ночь, я чувствовала себя бодрой и совсем не усталой. Когда ты выпускаешь своего зверя - это... очень стимулирует.
Тина еще спала, я слышала ее ровное дыханье. Поэтому я постаралась войти как можно тише. Никаких явных разрушений в квартире не было, значит, ночь прошла спокойно. Это подтвердила Миу, как всегда вышедшая меня встречать.
Сумку я оставила прямо в прихожей. Но мне все-таки пришлось зайти в спальню, чтобы взять нормальную одежду. Я старалась действовать очень тихо, и все же, закрывая шкаф, услышала сонное:
- Лео... ты пришла?
- Да, Тина. Спи...
Похоже, она последовала моему совету. А я прошмыгнула в ванную. На мне все еще было достаточно крови, которая засохла мерзкой коркой, от чего одежда противно липла к телу. То, что я спокойно переносила в зверином облике, в человечьем причиняло неудобства. Я с наслаждением подставила тело под тугие водные струи.
Вместе со мной в ванную проникла Миу. С некоторых пор это стало чуть ли не единственной нашей возможностью поговорить. Но она терпеливо молчала до тех пор, пока я не отскреблась достаточно, чтобы выслушать ее. А когда заговорила, мне стало не по себе.
- Она плакала, - понятно, кого Миу имела в виду.
- Как? Почему?
- Что-то мучает ее, разрывает ее маленькое сердечко.
- Но что? - досадливо воскликнула я. - Тина старается не подавать виду, и не желает говорить об этом. Но ведь так я не смогу ей помочь! - я села на край ванны, обмотанная полотенцем. - Что же с ней произошло?
Живая фантазия тотчас нарисовала мне несколько вариантов, один хуже другого. А что если, не дай Бог, Тина пережила насилие? Если так - найду и убью! Такое нельзя прощать! Мои руки сами собой сжались в кулаки.
Нет, так или иначе надо все выяснить! Вдруг, сестре взбредет в голову совершить какую-нибудь глупость?
- Возможно, все не так уж серьезно, - попыталась успокоить меня Миу.
- Но для нее - серьезно. Она переживает, - возразила я.
- И все же, думаю, твоя сестра не будет совершать необдуманных поступков. В этом она как ты.
- Хотелось бы надеяться. Во всяком случае, ей не надо привыкать к тому, что она оборотень.
- Да, а как прошла твоя встреча со стаей?
- Нормально, - пожала я плечами. - Теперь я кайо по всем правилам.
Еще я рассказала ей о посетивших меня воспоминаниях, и о местных оборотнях - кошачьих. Закончила я рассказ словами:
- Такое ощущение, что их ко мне магнитом тянет!
- Практически так оно и есть, - промурлыкала Миу.
- То есть?
- Ты - одна из Сайши-Кодар. Сколько бы перерождений не произошло, этого не изменить. А значит ты выше их всех, и твоя сила и вправду их притягивает, притягивает детей Баст. Это как связь в стае, даже сильнее.
- Они помнят наши слова. Помнят патру.
- Патра... Дети Баст до сих пор так называют вожака? - заинтересовано спросила Миу.
- Да. Но не Иветту.
- Она не может быть патрой, она волк.
- И они не прочь называть меня так.
- Разве это плохо?
- Не знаю. Совсем недавно я была одиночкой, я носила это звание более четырех лет, и вдруг оказалась замешана в дела стаи по самое некуда. Не уверена, что мне это нравится, что я готова к этому.
- Но ведь ты более трехсот лет была генералом воинства Баст, - сочла нужным напомнить Миу.
- Это было очень давно. С тех пор много воды утекло, и я уже не та. Я больше не хочу выступать во главе войска.
- Судьба сама выбирает нас, - многозначительно проговорила Миу. Разве тебе плохо было в стае этой ночью?
- Вовсе нет.
- Вот, - подчеркнула кошка, будто это все объясняло.
Тут мы вынуждены были замолчать, так как обе услышали приближение моей сестры. Я встала и включила фен - создаем видимость, что все идет своим чередом, что так и надо.
Фен включился почти одновременно со стуком в дверь. Тина вошла, сонная и растрепанная. Зевнув, она сказала:
- Доброе утро.
- Доброе утро, - улыбнулась я. - Как прошла ночь?
- Хорошо, - она потянулась и подошла к зеркалу. - Мда, прям взрыв на макаронной фабрике, - прокомментировала она свой внешний вид.
- Умывайся давай, - сказала я, натягивая одежду. - Пойду завтрак готовить. Ты что будешь?
- Йогурт, - проговорила сестра с зубной щеткой во рту.
На самом деле завтракала только Тина, а я лишь пила чай. Сыта была по уши - охота выдалась знатной. Все съеденное, наверно, перевариться лишь к концу дня. Честно говоря, даже чай в меня лез с трудом.
