- А что предпринять?
Это было явным вызовом мне.
- Думаю, - заявил я, сделав вид, что ничего не заметил, - возможные выгоды от того, что мы останемся, ничтожно малы. И все же они существуют...
- Да?
Произнесено очень холодно, хотя над безупречной формы губками блестят капельки пота.
- В Центре знают, где расположена станция. И какими бы ни были причины, заставившие бросить ее, все равно, если мыслить логически, искать, скорее всего, будут именно здесь.
Слишком витиевато и не очень убедительно.
- Ерунда. Если бы эту точку проверили и нашли нас, то самым разумным, самым гуманным было бы перебросить спасательную группу на месяц назад и подобрать нас в момент прибытия...
- Вероятно, вы запамятовали, мисс Гейл, для чего служит Чистка Времени. Мы пытаемся залатать временную ткань, а не делать в ней новые дырки. Если бы нас обнаружили здесь сейчас и вытащили в момент нашего прибытия, что случилось бы со всеми теми минутами нежной страсти, которые мы провели вместе? А с этим мгновением? Нет, уж если нас спасут, то только в точке первоначального контакта, не ранее. Однако...
- Ну?
- Существует вероятность того, что мы занимаем замкнутый темпоральный сегмент, а не часть главного временного ствола.
Даже приобретенный в пустыне загар не смог скрыть ее внезапной бледности, но взгляд оставался по-прежнему твердым.
- В таком случае нас не найдут. Никогда.
Я кивнул.
- И вот тут-то возникает альтернативный вариант.
- В разве такой есть?
- Ну, нельзя сказать, чтобы это было нечто... Но, тем не менее, ваш личный заряд еще не использован.
- Ерунда. Импульс настроен на кабину моей станции. А я уже здесь. Так куда же я отправлюсь?
- Не знаю. Может быть, никуда.
- А вы?
Я покачал головой.
- Свой запас я уже израсходовал. Так что придется мне подождать, пока вы вернетесь меня спасать. Наберусь терпения... если вы решитесь, конечно, попробовать. Так-то вот.
- Но несфокусированный прыжок...
- Конечно. Я слышал об этом жуткие истории. Но мой прыжок был не так уж плох. Как вы помните, я все-таки оказался на станции.
- Но на станции в нигде!
- Зато с кабиной темпорального перехода. Воспользовавшись ею, я отправился назад по собственной временной линии. Судьбе было угодно, чтобы я попал в точку своего прежнего задания. Может быть, вам повезет больше.
- Это все, что нам осталось - рассчитывать на везение?
- Это лучше, чем ничего.
Она не смотрела на меня. Моя Лайза, растерянная, испуганная, изо всех сил старающаяся скрыть это, по-прежнему красивая и желанная. Может быть, подумал вдруг я, - она была на задании под гипнотическим внушением, в том состоянии, когда агент не сознает своей роли, а просто верит в то, что на самом деле является тем, кого изображает...
- Вы действительно хотите, чтобы я совершила этот прыжок?
- Похоже, другого выхода нет, - ответил я.
Ну и ну, настоящий айсберг по имени Рэвел!
- Если только вы не хотите остаться здесь со мной в качестве домохозяйки навсегда, - подмигнул я, чтобы помочь ей решиться.
- Есть еще один путь, - произнесла Меллия ледяным тоном.
Я промолчал.
- Мое поле унесет нас обоих.
- Теоретически. При... э-э-э... определенных условиях.
- Я знаю.
- К черту, девочка! Мы просто тратим время.
- Вы позволите мне покинуть вас ненадолго, прежде чем вы... - она помедлила, - создадите... условия?
Я задержал дыхание и постарался скрыть свое напряжение.
- Мы прыгнем вместе, - отрезала она. - Или прыжка вообще не будет.
- Послушайте, мисс Гейл, вы не должны...
- Нет, должна! И не заблуждайтесь на этот счет, мистер Рэвел!
Она отвернулась и пошла прочь по песку, такая маленькая и одинокая на фоне пустынного пляжа и джунглей. По какой-то непонятной причине я подождал пять минут и лишь потом последовал за ней.
16
Меллия ждала меня в палатке.
Она переоделась в легкую ночную рубашку и стояла возле полевой кровати, которую разложила на полную ширину, глядя мимо меня. Лицо ее было абсолютно спокойным, холодным. Я подошел к ней и положил руки на талию сразу над бедрами. Под тонкой тканью я ощутил ее кожу, гладкую, как шелк. Меллия чуть напряглась. Руки мои скользнули выше, к груди. Я притянул ее к себе; она немного противилась сначала, но внезапно расслабилась и качнулась ко мне. Легкое облако ее волос коснулось моего лица. Я порывисто обнял ее, крепко прижав к себе, но через мгновение она вырвалась.
- Чего вы ждете?
Голос ее был прерывистым.
- Может быть, лучше, подождать? - проговорил я. - Пусть стемнеет...
- Зачем? - отрывисто бросила она. - Чтобы было романтичнее?
- Может быть.
- Вы, видимо, забыли, мистер Рэвел, что у нас с вами не роман. Эти действия продиктованы практической целесообразностью.
- Говорите только о себе, Меллия.
- А я себе и говорю!
- Она повернулась ко мне; лицо ее покраснело, глаза горели.
- Черт возьми, чего вы тянете? - срывающимся голосом прошептала она.
- Расстегните мою рубашку, - сказал я очень спокойно.
Она подняла глаза.
- Делайте, как я сказал.
Секунду она смотрела на меня непонимающим взглядом; потом на лице ее проступила презрительная улыбка.
- Хватит! - взорвался я. - Это ведь ваша идея, леди. Ваша, а не моя. Я не навязывался. И сейчас не навязываюсь. Но, если вы не ходите, чтобы ваша великая жертва была напрасной, нужно проникнуться духом того, что должно произойти. Физическая близость не является механическим действием. Это психологический контакт - слияние, единство двух индивидуальностей, а не только тел. А сексуальный контакт - лишь способ его осуществления. Так что, если вы собираетесь смотреть на меня как на насильника, выбросьте из головы идею о прыжке вообще.
Она закрыла глаза, глубоко вздохнула и подняла ставшие влажными ресницы. Губы ее расслабились, стали уязвимыми.
- Я... простите. Вы правы, конечно, но...
- Я понимаю. Это не совсем соответствует вашим мечтам о первой брачной ночи.
- Я взял ее руку; она была мягкой, горячей, послушной.
- Вы когда-нибудь любили, Меллия?
В глазах ее мелькнула искорка боли.
- Да.
Лайза, Лайза...
- Вспомните, как это было... Вообразите... Я это он.
Глаза ее закрылись.
Какие тонкие веки... Пастельный рисунок вен на коже, подобный лепестку розы...
Я нежно провел пальцами по ее шее, скользнул под ночную рубашку. Кожа была горячей и гладкой, как клинок. Рубашка соскользнула с плеч, задержалась на высокой груди. Руки мои двинулись ниже, отодвинули ткань, и груди ее оказались в моих ладонях. Она резко вздохнула; губы ее раскрылись. Ночная сорочка упала на пол. Я посмотрел вниз, на тонкую талию, круглые бедра, и тут она прильнула ко мне, руки ее неуверенно потянулись к пуговицам моей рубашки, расстегнули их, вытащили рубашку из брюк. Затем она расстегнула мой пояс и, опустившись на колени, стянула с меня остатки одежды.
