Барк спустился в подземку.
Салон был переполнен, вентиляция работала неважно, вагон убаюкивающе покачивался, и Артур Барк задремал.
Артур не удивился, когда сквозь толпу к нему пробралась Шелла Валери. Он почему-то ожидал, что встретит ее, хотя днем ему так и не удалось переговорить с холодной секретаршей Гуго Ленца.
— Нам по пути? — спросил Артур.
— По пути, — улыбнулась Шелла. Днем, на службе она не улыбалась ему.
Они долго говорили о пустяках, не обращая внимания на толчею, а затем Артур взял ее под руку, и они вышли из душного вагона на вольный воздух.
Вечер был прохладным, но дома излучали тепло, накопленное за день.
Барк огляделся и сообразил, что они очутились на окраине: световая реклама здесь не так бесновалась, как в центре.
В этот район Барк попал впервые.
— Куда пойдем? — спросила Шелла.
— Куда глаза глядят, — ответил Барк.
Они пошли по улице, странно пустынной и тихой.
Шелла без умолку щебетала, повиснув на руке спутника.
— Я думал, вы молчаливее сфинкса, — сказал Артур, глядя на оживленное лицо спутницы.
— В присутствии доктора Ленца я немею, — призналась Шелла.
— Я заметил, — съязвил Барк.
— Глупый, — она легонько ударила его по руке. — Доктор Ленц мне в отцы годится.
— Тем более.
— Я люблю Гуго Ленца как доброго человека. Уважаю как ученого.
— И только? — недоверчиво спросил Барк. — Я ведь видел, какими взглядами вы его награждаете.
— Глупый. Ах, какой глупый! — рассмеялась Шелла, Смех ее был необычайно приятен. Словно серебряный колокольчик, звенел он на пустынной улице.
— Вы мне сразу понравились, — сказала Шелла. — Еще утром, когда я встретила вас у Восточных ворот, — добавила она, потупившись.
По мере того как вечерело, фосфоресцирующие стены домов светились ярче.
Тени, отбрасываемые беспечно бредущей парочкой, то вырастали до огромных размеров, то пропадали, сникали под ногами.
— Шелла, а вас не волнует, что Гуго Ленцу угрожает смерть? — спросил Барк.
— Вы имеете в виду дурацкое письмо, которое он получил?
— Угроза, по-моему, вполне реальна.
— Может быть, и так, — сказала Шелла. — Но только я одна знаю, как устранить эту угрозу.
— Вы знаете человека, который писал письмо?
— Автор письма не обязательно человек. Такой текст может придумать любой компьютер, дайте только машине соответствующую программу. А отстукать его на машинке мог любой олух.
— Значит, вы считаете, что Гуго Ленцу ничто не угрожает? — спросил Барк, сбитый с толку.
— Напротив. Если сидеть сложа руки, доктор Ленц ровно через три месяца погибнет.
— Кто же поднимет на него руку?
— Не руку, а лапу.
— Лапу?
— Я уже обратила внимание, что особой проницательностью вы не отличаетесь, — снова рассмеялась Шелла. — Впрочем, проницательностью в нашем отделе не может похвастаться никто.
— А доктор Ленц?
— И он, к сожалению. Но вам я все расскажу, — негромко сказала Шелла. Вы заметили в отделе дона Базилио?
— Кота, что ли? Хороший кот. Меня познакомил с ним доктор Ленц.
— Базилио — не кот, а кибернетическое устройство, — Шелла перешла на шепот. — Об этом знаю только я.
— И больше никто в отделе?
— Никто. Разве вы не знаете, что кошачьи рефлексы очень легко запрограммировать?
— Но кому такое могло понадобиться?
Шелла пожала плечами.
— У каждого есть враги, — сказала она. — Особенно у ведущего физика страны. В Ядерный центр так просто не проникнешь, как вы сами могли убедиться. Покушение на улице — тоже сложно. Вот они и придумали эту штуку с доном Базилио, Теперь вам понятно?
— Не совсем. Мне доктор Ленц говорил, что принес Базилио в отдел еще котенком…
— Вот и видно, что в кибернетике вы младенец. Для конструктора ничего не стоит построить модель, размеры которой могут меняться с течением времени — увеличиваться или, наоборот, уменьшаться.
— Вроде воздушного шара?
— Примерно.
— Но почему враги не убили Ленца сразу, а задолго предупредили его о грозящей смерти?
— Наверно, чтобы вызвать панику. Спутать карты полиции. Она уже и так, наверно, сбилась с ног в поисках преступника. А в итоге полицейские окажутся в дураках. Забавно, правда?
— Ничего не вижу забавного, — сердито ответил Артур. — Почему вы не сообщили о доне Базилио куда следует?
— Я никогда ни на кого не доносила. И не собираюсь, — отрезала Шелла. Неважно, на человека или на кибера.
— Значит, Гуго Ленц погибнет?
— Доктор Ленц не погибнет. Когда подойдет срок, я сама раскрою ему глаза.
Неожиданно в конце безлюдной улицы показалась большая серая тень. Она неслышно, крадучись, двигалась навстречу Шелле и Артуру. Вскоре уже можно было различить контуры огромной кошки и легкую звериную поступь.
— Дон Базилио! — прошептала Шелла, и глаза ее округлились от страха.
— Как он попал сюда? — спросил Артур и сжал тонкую руку Шеллы.
— Он проведал мои планы. Он выследил, он убьет меня! — вскрикнула Шелла. — Бежим.
Дон Базилио изготовился к прыжку, но они успели юркнуть в подворотню.
Во дворе было темно. Держась за руки, они бежали мимо черных строений, и остановились лишь тогда, когда Артур почувствовал, что у него вот-вот выскочит сердце.
— Боже, куда мы попали, — прошептала Шелла, немного отдышавшись.
— Сейчас разберемся, — сказал Артур и толкнул первую попавшуюся дверь.
В комнате не было никого. Посреди на полу стоял ускоритель, похожий на тот, который Артур осматривал днем в Ядерном центре. Неужели это то самое гигантское сооружение, только сжавшееся до ничтожных размеров? И кто собрал его здесь?
Артур подошел к сооружению и тронул какой-то рычаг.
— Не надо! — крикнула Шелла.
Но было поздно. Полыхнула ослепительная вспышка, вслед за ней грохнул громовой взрыв. Артур почувствовал, как горячая волна ударила в лицо.
— Кажется, я ранена, — услышал он голос Шеллы, еле пробившийся сквозь вату, которой забило уши.
Артур подхватил ее на руки, легкую, как перышко. Бережно опустил на пол.
На том месте, где только что стоял ускоритель, теперь была груда покореженных обломков. Иные из них были раскалены докрасна, бросая в комнату слабое красноватое сияние.
Рука Шеллы, видимо, была повреждена осколком. На пол глухо падали тяжелые капли. «Кровь черная, как кофе», — подумал Артур.
— Шелла, милая… — шепнул Артур. Он рванул на своей груди рубашку, чтобы сделать из нее бинт.
— Не трудитесь, — медленно и спокойно произнесла Шелла. — Рана пустяки. Через несколько минут меня не станет.
