докладывает искусственный интеллект. – Предполагаю разведывательные БПЛА.
Кто бы сомневался. К нам в гости спешат вражеские беспилотники. Их задача – доразведка целей и корректировка полета ракет на финишном участке траектории. Не будем их разочаровывать. Имитаторы и оптоэлектронные фантомы еще действуют, но, если дать воздушным разведчикам подойти достаточно близко, обман раскроется.
Залп! Пусковые блоки моих «тараканов» озаряются вспышками стартующих зенитных ракет. Я разом расходую четверть боезапаса своих скудных средств ПВО, но жадность в данный момент неуместна – я должен убедить врага, что перед ним вся рота, а значит, мой ответ обязан быть массированным и даже избыточным.
Беспилотники закладывают противоракетные виражи, включают генераторы помех и отстреливают ловушки-имитаторы, но шансов у них нет. Искусственные нейронные сети, зашитые в системы наведения ракет, я собирал и обучал сам. В этом и фишка моих штурмдронов. Капитан Маслов верно заметил, что в их вооружении наблюдается явный перекос в сторону ракетного оружия. Именно за мой нестандартный подход к обучению многослойных нейронных сетей корпорация «Заслон» и пригласила меня в этот проект. Не только ракеты, но и сами штурмдроны способны в боевых условиях вести себя самым неожиданным для противника образом. Мне мало кто верит, а я и не настаиваю, но факты – штука упрямая. Я заставил искусственный интеллект испытывать эмоции. Настоящие эмоции, пусть и очень специализированные – разочарование от плохо сделанной работы и удовлетворение от работы, сделанной хорошо.
Шесть ярких вспышек мелькают в небе почти одновременно. Беспилотники сбиты, но уточненные координаты почти сотни целей уже переданы командованию противника.
– Фиксирую ракетный залп! – сообщает вычислитель управляющего модуля. – Сто двадцать скоростных маневренных целей. Предполагаю ракеты «Пиранья-С5».
Всего сто двадцать? И это на сотню целей и с учетом противодействия ротной ПВО? Похоже, мои предположения верны. Нас не собираются уничтожать полностью – только изрядно потрепать и снизить боеспособность, а дальше в дело вступят главные герои этого противостояния.
Мои штурмдроны и управляющий модуль тихо и неподвижно сидят за естественными укрытиями, спрятавшись под маскировочными полями, зато имитаторы и оптоэлектронные фантомы продолжают активно перемещаться. Вот только этого мало. Рота должна как-то отреагировать на приближающуюся угрозу, а значит, мне опять придется тратить зенитные ракеты.
Залп! У меня остается лишь треть боезапаса, но зато навстречу приближающейся волне вражеских ракет уходят четыре десятка ракет-перехватчиков. Среди них есть и пара совершенно уникальных подарков, несущих вместо боевой части мощные генераторы помех. Если все сработает как надо, у систем самонаведения вражеских ракет возникнут большие проблемы с распознаванием целей, а значит, в штаб противника уйдет, мягко говоря, не вполне достоверная информация об уничтоженной технике нашей роты.
Мои одноразовые зонды потеряны. Противник тоже не дремлет и расчищает небо над своими позициями. Запускаю следующую четверку ракет-разведчиков. В командно-штабную машину капитана Маслова, а оттуда и в штаб операции должна непрерывно поступать информация о противнике, иначе обещанный командованием массированный ракетный удар уйдет в пустоту. Залог успеха – постоянное обновление координат целей. На системы самонаведения надежды мало – нет пока у нашей армии искусственных нейронных сетей моей разработки, и, если цели не подсвечивать, средства РЭБ собьют ракеты с курса.
Земля под ногами не дрожит. До такой степени система дополненной реальности имитировать настоящие взрывы не в состоянии. Но грохот стоит адский, а тучи выброшенных вверх камней и грунта отрисовываются на экране более чем достоверно. Из ста двадцати ракет до целей добираются восемьдесят семь. Правда, это не совсем те цели, на которые рассчитывает противник. Оптоэлектронные фантомы беззвучно растворяются в воздухе, а имитаторы исчезают в бледных вспышках взрывов ликвидационных зарядов. Передатчики головных частей вражеских ракет успевают отправить в штаб доклады об уничтоженной технике и живой силе роты капитана Маслова. Что в них содержится, я знать не могу, но думаю, командование сил прикрытия батареи ПКО должно быть изрядно озадачено результатами ракетного удара.
Три моих штурмдрона все-таки попадают под раздачу. Один уничтожен прямым попаданием. Еще два отделываются просадкой ресурса защитных полей более чем наполовину. Близкие взрывы тяжелых ракет – не шутка. На самом деле, мне пока неслабо везет.
Смотрю на тактическую голограмму. Тяжелая пехота лейтенанта Мицуми уже на подходе, а вот основные силы роты еще довольно далеко. Впрочем, шагающие танки Эльзы Рутцен времени не теряют. Пользуясь тем, что противнику есть чем заняться, они идут весьма бодро, но минут десять им еще точно нужно.
– Тактические ракеты пошли! – звучит в наушниках шлема голос капитана Маслова. – Подлетное время четыре минуты. Держите цели! Облажаетесь – удар придется по пустому месту, а второго шанса нам никто не даст.
– Есть держать цели – отвечает Мицуми, хотя у него-то как раз никаких средств для этого нет, но зато у него есть я.
– Зонды-разведчики потеряны! – равнодушно докладывает вычислитель.
Это вполне ожидаемо, однако запас зондов у меня далеко не бесконечен. Сюда бы взвод ПВО, у них этого добра хватает, пусть и качеством похуже. Ругаясь про себя, запускаю еще четыре одноразовых зонда. Жадничать тут нельзя – слишком велика территория, которую необходимо держать под контролем.
Настроение хромает. Бой только начался, а я уже изрядно поиздержался. Хорошо хоть основной ракетный боезапас пока цел, а вот против воздушных целей я уже почти беззащитен. Плохо. Похоже, план противника, пусть и не полностью, но выполняется.
– Вперед! – отдаю приказ скорее себе, чем искусственному интеллекту. Вводная предписывает имитацию атаки, а значит, пассивно стоять на одном месте нельзя. Девятка уцелевших «тараканов» покидает укрытия и начинает движение в сторону обнаруженных позиций противника.
Как ни готовил я себя к вступлению в игру взвода штурмдронов корпорации «Юнайтид Текнолоджис», появляются они совершенно неожиданно и очень оригинальным способом – выныривают из-за горного хребта со стороны побережья, используя индивидуальные летательные аппараты, каждый из которых несет одного боевого робота. Судя по тому, что мои зонды их проспали, в маскировочные поля конкуренты вложились от души.
Приземлиться противник успевает до того, как системы наведения зенитных ракет захватывают цели. Очень эффектно, не поспоришь, но если на этот цирк потрачено столько денег, то что же осталось на самих штурмдронов?
– Наблюдаю выдвижение основных сил противника, – докладывает вычислитель, обозначив на экране позиции подразделений прикрытия батареи ПКО.
Похоже, враг засек движение пехоты Мицуми и танков Эльзы, да и мои шурмдроны тоже не могут его не напрягать. Что ж, для тактических ракет, стартовавших с плацдарма, теперь имеется более чем достаточно целей. Вот только здесь и сейчас вся эта возня меня уже почти не волнует. Впереди главный враг, и проиграть ему я не имею никакого права.
Залп! На этот раз в дело идут не зенитные, а барражирующие противотанковые ракеты.
