- Это невозможно, - пробормотала закутанная фигура. - Плоть демонов не может...
- Это не демонская плоть, - тихо сообщил священник. - Потому что Темные - не искусственные создания. - Он посмотрел на восток, на горы, в сторону рухнувшей цитадели. - Хессет нашла одно тело. Мы обследовали его. Мы хотели определить, что это за тварь, может быть, узнать, как он приводился в движение... Но это не было создание Фэа. Хессет первая заподозрила истину, и Сиани подтвердила.
Он глубоко вздохнул, вспоминая. Вновь переживая момент.
- Это ракхи, - поведал он Тарранту. - Темные - это ракхи.
Какое-то время Охотник молчал; Дэмьен почти слышал, как лихорадочно работает его мозг, сопоставляя факт за фактом, выстраивая их в единую картину.
- Невозможно, - буркнул посвященный наконец. - Это значит...
- Кто-то - или что-то сделало их такими. Как ты преобразил свой Лес, Охотник. Только на этот раз масштаб другой. На этот раз изменению подверглись разумные существа. - И опять в нем все сжалось, и опять он почувствовал тревогу, которую ощутил, впервые осознав истину. Руки в карманах сжались в кулаки. - Природа не могла этого сделать. Природа этого не делала. Взять племя разумных, вполне приспособленных к жизни существ, и вот так привязать их к ночи? Подавить их естественное живое начало, так что отныне они могли жить, только терзая других? Темные погибли, когда ты открыл их свету, Охотник, а ты нет. Ты, который тысячу лет скрывался от солнца, ты, само существование которого зависит от полной тьмы, - ты выжил. Как могла Эрна вселить в свои создания такую слабость? Зачем это могло понадобиться?
- И ты считаешь, что кто-то сделал это, - прошептал Охотник. Преднамеренно.
- По-моему, никакого сомнения, - хмуро отозвался Дэмьен. - И чтобы сделать такое, нужно иметь основательную поддержку. Чтобы вся окружающая среда была испорчена. Такого нет на землях людей. Вспомни, что говорила ракханка: "Они пришли с востока".
- И ты собираешься пойти за ними.
- Пять экспедиций пытались пересечь этот океан. Две в твое время, еще три - века спустя. Больше никто ничего о них не слышал. Но это ведь не значит, что они не достигли цели? Из того, что мы знаем, можно понять, что люди все же ухитрились заселить те места... и взрастить что-то, что исказило самый узор Природы. Я думаю, все, что мы видели здесь, - лишь вершина айсберга. Я думаю, нам нужно узнать, что за дьявольщина там происходит, пока не случилось чего-нибудь похуже.
Он взглянул на темную фигуру и почувствовал, что в нем шевельнулось что-то. Не отвращение.
- Пойдем со мной, - выдохнул он. - Пойдем со мной на восток.
Фигура застыла.
- Ты это серьезно? Ты понимаешь, что предлагаешь мне?
- Возможность ударить по твоему настоящему врагу. Тому, кто стоит за этим, тому, кто за все это отвечает. Тебе не хочется попробовать?
- За последние недели, - мрачно хмыкнул Таррант, - меня связывали, унижали, морили голодом, жгли, швыряли на солнце, пытали такими пытками, что и описать нельзя, и несколько раз чуть не убили. Меня! Я пятьсот лет строил для себя безопасное убежище! А ты думаешь соблазнить меня новой угрозой? - Он фыркнул. - Знаешь, я жалею, что взял у тебя столько крови. Малокровие явно подействовало на твои мозги не лучшим образом.
- Ты не хочешь удовлетворить любопытство? Или... хотя бы жажду мести?
- Все, чего я хочу, преподобный Райс, - полной безопасности. Хочу оказаться в своем доме, который я строил для себя камень за камнем, дерево за деревом, пока сама земля не стала существовать только для того, чтобы удовлетворить мои прихоти. И я должен оставить это? Ввериться восточному океану, принять неизбежный риск? Меня поражает, что тебе захотелось иметь меня рядом с собой.
- Твое могущество несомненно. Твоя проницательность...
- А еще можно будет не беспокоиться, а? Все время, пока я был с вами, никто не охотился в Лесу. Ни одну невинную девушку не замучили ради моего удовольствия. Так почему бы не продолжить в том же духе? Разве не это примирило твою совесть с тем, что мое существование продолжается, хотя ты честью поклялся убить меня?
Против воли Дэмьен улыбнулся:
- Это тоже привлекает.
- Давай-ка я расскажу тебе, чем мне представляется океан. Тысячи и тысячи миль открытой воды, слишком глубокой, чтоб земное Фэа могло подняться. Понимаешь? Та самая сила, которая поддерживает мою жизнь, которая требуется для большинства моих Творений, - и недоступна. А значит, я не смогу помочь ни тебе, ни себе, если что-нибудь случится. Одно хорошее извержение в Новой Атлантиде, когда мы попадем в те места, - и никакая власть, моя или твоя, нас не спасет. Почему, ты думаешь, никто не пересекает эти воды? Почему, ты думаешь, за все годы, что человек здесь живет, предприняли всего пять попыток? И к тому же я окажусь беспомощен. Я буду отдан на твою милость. Думаешь, меня это привлекает? Для того, кто подобен мне, немыслимо быть таким уязвимым.
- Я дам тебе слово. Ты знаешь, я способен его сдержать. Испытай меня.
Тень смотрела на него в молчании; не видя выражения лица Тарранта, Дэмьен не мог понять его причины.
- Полагаю, ты поедешь один, - объявил наконец посвященный.
- Ну что ж. Ладно. - Священник посмотрел в сторону поселка. - Хессет поедет. Она настояла. Ты бы видел ее, когда она осознала истину, когда поняла, что это ее расу извратили...
- А леди Сиани?
Дэмьен помрачнел. И произнес, осторожно подбирая слова:
- Это дело ее жизни. Земли ракхов. Их культура. Я не знал этого прежде, потому что у нее отобрали память... Впрочем, я многого о ней не знал.
На минуту воцарилось молчание. Потом Охотник тихо сказал:
- Прости.
Дэмьен принужденно пожал плечами.
- Это было хорошо, пока продолжалось. Большего никто не может просить, верно? - Он с усилием разжал кулаки в карманах. С усилием заставил себя говорить спокойно. - Мы из двух разных миров, она и я. Иногда об этом забываешь. Иногда пытаешься думать, что это не имеет значения. Но это навсегда.
Он посмотрел на фигуру, туда, где должно быть лицо. Как и все тело, оно было окутано тьмой.
- Что-то растет на востоке, - продолжил он. - Что-то очень могущественное и очень злое. Что-то, у чего есть время и настойчивость, чтобы перестроить схему сил всей планеты, пока сама природа не вынуждена будет вмешаться. Тебе не хочется узнать, что это? Тебе не хочется потребовать расплаты за все, что с тобой сделали?
- Зло против зла, так, что ли? И есть надежда, что Они уничтожат друг друга.
- Ты сам советовал поступать так. Или забыл?
- Я был очень молод. Неопытен. Наивен.
- Ты был голосом моей веры.
- Когда-то, преподобный Райс. Все изменилось. Я изменился. - Тень отступила назад, резко вздохнув. От боли? - Много лет назад я решил, что принесу в жертву все и вся во имя выживания. Свою кровь. Свою родню. Свою человечность. И все это обессмыслить, и лишь ради того, чтобы в столь почтенном возрасте поиграть со смертью? Нет, священник.
