- Сразу обоих тебе не положить, - быстро проговорила Йоркова, - а ответ любого из уцелевших будет столь же смертельным. Кроме того, витязь прикрыт собственной гравитационной "броней", а я вооружена не простенькой хлопушкой, как ты, возможно, думаешь, а "магнумом" сорок пятого калибра! Он дырявит человека так, что потом не заштопаешь!
- О, моя находчивая "Госпожа", есть вещи, в которых мужчины всегда будут разбираться лучше, чем даже специально подготовленные заносчивые девочки! - все так же насмешливо поведал рыцарь. - У настоящего "магнума" настолько сильная отдача, что тебе пришлось бы сжимать его обеими лапками, а ножки держать широко расставленными! Ты же шмаляла навскидку - стало быть, имеешь при себе, в лучшем случае, "тридцатидвухмиллиметровочку", слабее "вальтера", который я когда-то подарил Младшей Королевне... А что касается "защищенного" витязя, то первые десять пуль будут им отражены, следующие десять его легко ранят, а остальные прошьют насквозь!
Сильно побледневшая Злата принялась неряшливо обкусывать ноготь большого пальца левой руки, а Мстислав спокойно и сосредоточенно изучал лицо своего недруга, словно определяя, не устраивает ли тот последнюю отчаянную мистификацию. Придя, наконец, к определенному выводу, он сказал:
- Неужели столь предусмотрительный рыцарь полагает, что, даже поверив в его угрозу, я повернусь и уйду со словами: "Пардон, обознался..."? Мне терять нечего, как некуда и возвращаться!
- А ты думаешь, я должен пролить по этому поводу горючую слезу? жестко возразил Серж. - Или пригласить в свою команду? Ты же так долго и тщательно прикидывал, как бы половчее изменить Династии - на что теперь жалуешься? Если ты разочаровался в щедрой на посулы "Госпоже Метелице", то попроси свою родственницу мадемуазель Ласкэ замолвить перед Старшей Королевной за тебя словечко! Глядишь, она и подберет для вашей милости какую-нибудь новую руководящую должность!
- Ольда не является мне ни близкой родственницей, ни дальней... ни даже однофамилицей, - на губах витязя появилась и пропала странная улыбка. - А что касается остальной извергнутой белиберды, то ее уровень вполне соответствует жалкому рыцарскому интеллекту! Я никого не предавал, просто мне надоело исполнять роль пса. Сторожевого, если требуется уточнение. За всю свою жизнь я встретил только одного человека, который отнесся ко мне с уважением, адекватным моим способностям, и для него я сейчас все-таки попробую взять тебя, хвастун, за шиворот и припечатать носом к полу!
- Мстислав, не смей!!! - отчаянно выкрикнула Злата, но было поздно: витязь с голыми руками бросился на Сержа.
С невероятной легкостью для своей внушительной массы, тот боком перепрыгнул через синтезатор, вжался спиной в стену и без колебания нажал на спуск. Черный, блестящий от смазки "шмайссер" ударил очередью практически в упор.
Раскатистый грохот от длинной серии выстрелов шарахнул всем по нервам; по полу зацокали гильзы, застучали пули. С ужасом мисс фон Хетцен смотрела, как невидимая сила бьет по телу витязя, ломает его, толкает назад, и как он упрямо стремится ее преодолеть и добраться до оскалившегося стрелка. В какой-то момент показалось, что Мстиславу удастся совершить невероятное, но страшное оружие все продолжало и продолжало извергать на него огонь и металл... Эльза не выдержала, зажмурилась, хотела зажать уши - и в этот момент все стихло.
Она осторожно приоткрыла один глаз, потом второй и увидела, как витязь медленно поворачивается к ней лицом. На мгновение дочери Командора почудилось, что губы Мстислава снова тронула все та же непонятная улыбка, появившаяся впервые, когда речь зашла о его фамилии, но тут же они исказились судорогой боли и обильно окрасились кровью. Затем колени у молодого человека подогнулись, он толчком опустился на них, продержался в таком положении несколько секунд и вдруг резко завалился на бок.
В невыносимо отчетливой тишине было хорошо слышно, как рыцарь неторопливо извлек из пистолет-пулемета пустой "магазин", уронил его к своим ногам и с лязгом вставил новый. После чего он повесил оружие на плечо.
Взвыв во весь голос, Злата бросилась было к неподвижному телу своего компаньона, но внезапно остановилась, развернулась, и ее кулак со вздрагивающим "кольтом" взлетел на уровень виска Сержа. Но очередного рокового выстрела не последовало. Долговязая фигура лейтенанта тенью метнулась вслед за разведчицей "Элиты", и после короткой яростной схватки все было кончено. "Ствол" перекочевал в карман Гуннара Озолса, а поверженная Йоркова корчилась на полу, стараясь вправить неестественно вывернутую руку. Потрясенное до глубины души семейство фон Хетцен взирало на развернувшуюся перед ним драму.
Победитель рыцарь, как ни в чем не бывало, вышел из-за станционных механизмов, поднял свой плащ и весьма обстоятельно в него облачился. Его благодарность комвзвода десанта ограничилась небрежным соприкосновением ладоней и спокойным вопросом:
- Чем обязан такой своевременной помощи?
- А мне понравились ваши слова о роли и месте женщины в серьезном деле, - с изрядной долей презрения заметил офицер. - У нас, мужиков, все-таки есть некая солидарность в отличии от баб! Кроме того, теперь я в расчете с этой особой за одну выходку при первом ее задержании.
Во взаимных взглядах мужчин промелькнуло что-то, похожее на полное взаимопонимание. Серж сделал движение, будто хотел крепко пожать Гуннару руку, но потом отвернулся и сказал:
- Если имеются желающие попробовать спасти вот этого витязя-самоубийцу, то необходимо срочно подготовить к работе реанимационный аппарат - здесь или в любом из вездеходов. Когда он очнется, предупредите, чтобы не смел концентрироваться! Иначе мгновенно истечет кровью...
Первым желание помочь изъявил господин Командор. Витиевато выругавшись, он срывающимся голосом потребовал от дочери и от подчиненного ему десантника немедленных действий. Лейтенант подчинился сразу, а Эльза и не подумала - она продолжала неуклюже, как курица, кружиться вокруг Сержа, совершенно не представляя, что тут можно предпринять или просто сказать. Поэтому Озолсу пришлось одному выполнять порученную боссом работу. Мстислав был осторожно перенесен в вездеход, равно как и три десантника; после этого Гуннар решился потревожить неподвижно лежавшую лицом вниз Йоркову. Трудно было сказать, потеряла ли она сознание или притворялась, однако все попытки поставить ее на ноги закончились неудачей. Тут инициативу взял на себя сам Густав фон Хетцен, пожелавший лично поухаживать за потерпевшей неожиданное фиаско "Госпожой Метелицей". Бережно подхватив ее на руки, он понес женщину вниз, приговаривая: "Потерпите, потерпите, все обойдется... для чего нужно было терять чувство меры?"
