- Ты опять - за свое! Поставь кресло на место и выйди из кабинета!
Эти слова были сказаны высоким молодым мужчиной, который неожиданно появился из потайной двери в стене комнаты. На нем были надеты кожаные туфли, темно-синий европейский костюм и черная мантия. Лицо незнакомца было гладко выбрито, а длинные волосы покрывали плечи. Мужчина обратил свой взор на гостей.
- Сколько раз ему говорил не трогать бабушкино кресло.
- Память о бабушке. Понимаю, - кивнул Илья.
- Бабушка жива, - сказал мужчина. - Живет в этом замке и ужасно не любит, когда лапают ее фамильное кресло. Да, я не представился: Том Арчэл, Верховный друид. А ты, как я понимаю, Илья Муромец? А твой спутник?
- Матвей Русанов, - представился капитан.
- Очень приятно.
- А это кто? - спросил Илья, показывая на коротышку в колпаке, который в это время, пыхтя, толкал большое кресло на место, в дальний угол комнаты.
- Крюшо. Бывший королевский шут. Он сильно обидел королеву, и за это его бросили в крепостную темницу. А я его пожалел и убедил королеву перевести шута в наш замок, под домашний арест.
- На карте, без корки, соль, - вдруг громко сказал Муромец.
- Что? - спросил Том Арчэл.
- Что? - повернувшись, изумленно спросил Крюшо.
- Ответы на вопросы шута, - пояснил Илья. - В моей деревне каждый ребенок такие загадки знает.
- Браво! - воскликнул Верховный друид.
Крюшо засопел, задвинул наконец кресло в угол и поспешил выйти из комнаты.
- Прошу садиться, где вам удобно, - пригласил друид и сам уселся на ближайший к нему стул. Рядом, на крупных тяжелых стульях, расположились Илья и Матвей.
- Я немного задержался, Крюшо меня чуть опередил, - сказал друид. - Он обожает выделывать подобные штучки. Позавчера я тоже задержался в обсерватории. Я, видите ли, пишу научный трактат "О наблюдении за Луной днем в период летних туманов".
- Простите, а что - Луну разве видно? - поинтересовался Матвей.
- Конечно, нет. Зато какой простор для воображения! - пояснил Том Арчэл и продолжил рассказывать: - Пока я спускался с крыши, Крюшо, выдавая себя за Верховного друида, устроил испытание лапландскому рыцарю. Заставлял его допрыгнуть до люстры и быстро произнести наоборот слово "реструктуризация". Естественно, у бедняги ничего не получилось, и он, чуть не плача, поспешил на выход. А ведь этот рыцарь был из числа избранных, я еле успел догнать его, уже за воротами замка.
- И зачем тогда ты держишь у себя этого шута? - спросил Илья.
- Он хорошо кроссворды отгадывает.
- А ты и кроссвордами увлекаешься?
- Я - нет. Это мой тесть без них жить не может. Тесть работает заместителем редактора сплетней конторы "Словесный поток". И рассказывает мне самые свежие новости со всего мира, даже те, которые не публикуются. Но рассказывает только, когда у него хорошее настроение. А если он не разгадал кроссворд, то настроение у него отвратительное, к нему не подступиться, уходит в себя и весь день молчит. Вот тут на помощь и приходит Крюшо. Еще ни разу не было, чтобы шут полностью кроссворд не разгадал.
- А что, все друиды живут в этом замке? - продолжал расспрашивать богатырь.
- Нет, что ты. Только я, моя родня, охрана и слуги. Остальные друиды живут в своих домах по всему Лондону.
- А ваша знаменитая библиотека? - спросил Матвей.
- Она в двух милях отсюда, на высоком скалистом холме.
В дверь кабинета постучали. Вошел тот же молодой человек, что привел сюда гостей, в его руках был поднос, на котором стояли бутылка и три хрустальных бокала.
Арчэл взял бутылку и наполнил бокалы.
- Прошу: великолепное розовое итальянское вино!
Вино действительно было прекрасно.
- Что хотел спросить, - сказал Илья, пригубив из бокала. - Друиды и друиды-ностармадусы - это одно и то же?
- Нет. Ностармадусы занимаются будущим, пытаются предсказать грядущее, среди них много астрологов. А мы занимаемся прошлым и настоящим. Предсказатели иногда нам неплохо помогают, но все же я считаю, что они должны называть себе просто ностармадусами, а истинные друиды - это наш клан друидов. Но даже не все друиды разделяют мое мнение. Демократия, знаете ли, сейчас в моде.
Илья Муромец решил, что пора и о главном поговорить. Поставив бокал на стол, богатырь обратился к Верховному друиду.
- Если я правильно понял: я в числе тех, кто может сразиться с железным воином?
- В числе тех, у кого есть шанс его победить, - ответил Том Арчэл. Ты - избранный.
- А откуда известно, что я избранный?
- Я это сразу чувствую, а потом, наверняка, совпадают все приметы.
- Какие приметы? - удивился Илья.
- Ты кормишь своего коня овсом?
- А чем же еще?
- У тебя в роду была прабабушка?
- Ну, надо думать, была.
- У тебя под правой мышкой есть родимое пятно?
- Нету... - опешил Илья.
- Ну, вот видишь! Все совпало! Ты - избранный рыцарь. Тринадцатый воин, двенадцать уже отправились в путь.
Здесь друид обратился к Матвею.
- А ты не рыцарь и не избранный. Ты не можешь ехать.
- А я... я - оруженосец тринадцатого воина, - вдруг заявил Матвей, помахав перед глазами друида самым легким оружием из арсенала Муромца: серебряным бумерангом.
- Оруженосец? - удивился друид.
Илья был удивлен не меньше друида, но промолчал, не желая подводить друга.
- Насчет оруженосцев никаких ограничений нет, вернее, о них в писании просто ничего не сказано, - размышлял Том Арчэл.
- А что не запрещено, то - разрешено! - настаивал Матвей.
- Ладно, пусть будет оруженосец. Ты тоже можешь лететь в Египет.
- В Египет! - дружно воскликнули богатырь и капитан-оруженосец.
- Да, в Египет. Дело в том, что книга, с помощью которой жрецы Латыньской земли создали Термидадора, лишь копия магической книги. А оригинал и амулет находятся в погребении египетского фараона Ранзеса Кровавого. Уничтожить железного воина можно лишь зная текст заклинания, зная ритуал и применив магический амулет Мартена, двоюродного брата повелителя огня Гефеста. У жрецов не было амулета, и они были обречены на неудачу. Как все это применить, я не знаю, но в книге все расписано.
- А зачем запрятали книгу с амулетом в гробницу фараона? - спросил Матвей.
- Ну, это отдельная история. Она случилась... восемь веков назад.
Ранзес был действительно невероятно жестоким правителем. По его приказу рабов и пленных воинов подвергали чудовищным пыткам и казнили лютой смертью. Многие тысячи рабов погибли на строительстве каналов, дворцов и крепостей. Ко всему прочему, Ранзес был маниакально подозрителен, во всем ему чудились заговоры, измены и непокорность. Он подверг репрессиям даже свое окружение, верных слуг, полководцев, а затем добрался и до родственников. В страшных подвалах его дворца сгинули сестра, двоюродный брат и еще несколько родственников.
