С чувством хорошо выполненной работы, зацепился своим универсальным крючком за ветку и начал спускаться с дерева вниз.
Стоять на твердой земле было настоящее наслаждение. Все-таки, человек это вам не обезьяна, чтобы скакать по веткам. С удовольствием притопнув ногами, собрал свою 'кошку' и спрятал в кожаную сумку на поясе. Проверил остальное снаряжение и сделал первый шаг из леса на поляну.
Стоп! Нечто похожее бывает, когда идешь по заросшему мохом болоту. Грунт колышется под ногами и также как на болоте, с замиранием сердца чувствуешь, - под ногами бездонная трясина. Стоит прорваться внешнему, тонкому слою растительности и… с концами. Очень неприятное ощущение. Но, туземцы-то ходят и ничего. Так что отставим пока в сторонку пещерные комплексы и… смелей вперед.
Я, конечно, не Нострадамус и слагать заумные вирши не умею. Но с чутьем и воображением у меня все в порядке - дай Бог каждому. Посему, в настоящий момент я всеми фибрами души чувствовал, что вышагиваю ни много, ни мало, как по крышке биореактора. Причем, он еще в рабочем состоянии и даже в своей глубине постепенно набирает обороты. Ни сегодня - завтра его прорвет к чертовой матери.
В любой момент можно ждать катастрофы, а последствия от такого катаклизма я уже наблюдал. Очень впечатляет. Так, что всем, кто живет на этом вулкане, мало не покажется. Скорее всего те, кто живут здесь - просто смертники… Или отбросы общества, которых не жалко.
Однако, укрепив свой дух, твердым шагом направился к хижинам по утоптанной дорожке между грядками огорода, с интересом поглядывая по сторонам.
Вот большой участок, покрытый ярко-зеленым ковром сердцевидных листьев. Они растут на стелющихся плетях, длиной в несколько метров. По другую сторону тропинки торчат забавные бутылочные растения. Прямо из их макушки начинают свой жизненный путь вьющиеся лианы. Оригинально! Довольно большая площадь занята мелким, сильно ветвящимся кустарничком высотой около полуметра. На нем заметны короткие широкие бобы, состоящие из двух уплощенных линзовидных семян. Кажется, я знаю, что это такое - чечевица. А всего я насчитал пока шел до хижин восемь сортов различных культурных растений. И это только с одной стороны огорода! Хорошо живут индейцы, сытно… хоть и на вулкане.
Когда до сраженных колдунов-эльфов осталось пройти шагов двадцать, почувствовал неладное. Из одного осиного гнезда вылетел рой и сформировал в воздухе когтистую тигриную лапу. Эта чертова длань стала подниматься вверх, подобно руке с растопыренными пальцами, занесенными для удара. Блин! Один шаман-недобиток остался живой. Он шевелил рукой в траве и готовился прихлопнуть меня, как муху, ядовитой лапой из шершней. Видимо, у лесовиков имелся сильный иммунитет к осиному яду и у одного коматозного эльфа, полученная им порция отравы, не превысила смертельный порог.
Дальше я действовал на автомате. Отработанным движением хлопнул обеими руками по бедрам, выдернул метательные ножи из кармашков и метнул клинки одновременно с двух рук. Один нож получил недобиток, второй клинок поймал его напарник… на всякий случай. Может ментально бить по чужим мозгам или затравить с помощью осиного яда и проще, но стальные клинки как-то надежней.
Рой заколебался, рассыпался и втянулся обратно в свое гнездо. Я вздохнул с облегчением и направился к аборигенам.
Старик по-прежнему валялся на земле, но был еще жив. По его телу периодически пробегала судорога. Пятеро женщин, по внешнему виду типичные крестьянки - загорелые, корявые и кряжистые стояли, опустив головы. Рядом сбились в стайку детишки. Они не прятали глаза, как их мамаши, и наблюдали за мной, раскрыв от удивления рты.
Я собрал свои ножи и встал напротив аборигенов. Уткнул руки в бока и стал ждать. Наконец, самая старшая из крестьянок, до которой, наконец, дошло, что немедленно их пользовать или бить по лицу не собираются, не поднимая головы, спросила.
– Господин хочет есть? - Я сменил гнев на милость и пророкотал.
– Да. Причем, много и вкусно! - Результат был, как от удара молнии, которая подожгла сухую лесину. Одна девица, словно нажали спусковой крючок, бросилась на зады деревни, вторая будто наскипидаренная кинулась к маленькой избенке, где горел костер, еще две побежали в разные стороны в огород, а самая главная крестьянка сделала широкий и плавный жест руками, приглашая пройти в дом. После чего двинулась впереди, повернувшись в пол оборота, показывая дорогу.
Не успел я зайти под крышу, как деревню и джунгли накрыл очередной небесный потоп. Так что, усевшись на пухлую подушку сделанную из джутового волокна и набитую ароматным сеном, я с удовольствием наблюдал через дверной проем за разгулом стихии. В свою очередь аборигенка, привычная к такой переменчивой погоде, хлопотала у стола, не обращая внимания на катаклизм.
Чтобы скоротать время, приступил к осмотру помещения. В хижине вдоль стены расставлены высокие деревянные кувшины с широким горлышком, закрытые крышками и маленькие, тоже деревянные, горшочки на полках. На земле стояли и к потолку подвешены джутовые мешки и мешочки. Один 'угол' помещения занимали лари типа ядреных купеческих рундуков, вся поверхность у них была покрыта затейливой резьбой. Ха, а мои туземцы-то не без творческой жилки. И кто у них здесь такой искусник?
В первый момент у меня разбежались глаза от такого изобилия различных емкостей. Но хозяйка здесь можно сказать, родилась и передвигалась почти с закрытыми глазами. Подхватывая с полки чистую миску, она в быстром темпе, когда ложкой, когда руками, черпала из своих закромов и сусек необходимые ингредиенты, что у меня зарябило в глазах. Это позволяло ей буквально в один миг делать из пустых деревянных мисок - наполненные всяческой вкуснятиной. Причем, не абы как, а по весьма затейливым рецептам. Но иногда, перед тем, как поставить емкость на стол, она просто перемешивала содержимое или оставляла набор продуктов как есть.
По замкнутому пространству помещения стали витать разные любопытные запахи. В своем большинстве их можно было обозвать - приятными ароматами. Я непроизвольно проглотил слюну, подвинулся поближе, достал свою серебряную 'парадную' ложку и, стараясь выглядеть вальяжно и царственно, приступил к дегустации.
Из каждых трех мисок, две - отставлял в сторонку. Нам, северным, лесным людям, часто непонятны пищевые предпочтения аборигенов южных стран. Говорят, они любят сушеных тараканов и жареных червей! Так что, если у моего организма возникало хотя бы легкое чувство отторжения, я воспринимал это как неукоснительный приказ к действию и ставил на содержимом тарелки жирный крест… Только что не кидал не прошедшее ОТК блюдо хозяйке в лицо.
