Они засмеялись, когда Чжао-цзи, повинуясь их команде, опустился на колени.
— А теперь проси прощения, желтопузый…
Том тут же нашел решение задачи: лидер приказывает всем есть по очереди.
— Тебе говорят, проси прощения!
Чжао-цзи вскочил с колен и принялся махать кулаками. Несколько его ударов дошли до цели.
Остолбенелый Том не мог и рукой шевельнуть.
А потом самый крупный из парней выругался и ударил Чжао-цзи ногой в пах.
Мальчик упал.
Дежурные бросили молнию на землю и ушли, качая головами. Том, дрожа, подошел к Чжао-цзи.
— Оставь меня одного. — Свернувшись в позе зародыша, юноша зажал руки между ног. — Уйди.
Том пошел в школу. Парень-дежурный, который должен был остановить его, не сказал Тому ни слова: похоже, уважение, которое Чжао-цзи снискал благодаря своей безумной храбрости, распространилось и на Тома.
«Но я же не мог прийти ему на помощь, — подумал Том. — Что бы я сделал?.. Всегда и везде одно и то же. Всегда и везде большие и сильные злоупотребляют своей силой».
Однако в загадочном мире модуля, который он загружал, такая концепция не принималась.
ЗДЕСЬ НЕТ НИКАКОГО ЛИДЕРА, было сказано ему при отклонении первого решения. ЗА СТОЛОМ ВСЕ РАВНЫ.
Том разочарованно вздохнул.
ПОПРОБУЙ ДРУГУЮ СТРАТЕГИЮ.
Вечером Том пошел кормить Парадокса один, а Чжао-цзи лежал в спальне и переживал свою боль.
ПОПРОБУЙ ДРУГУЮ СТРАТЕГИЮ.
* * *
У магистра Колгаша Алверома, известного мальчикам как Капитан Колгаш или просто Капитан, был крючковатый нос и один глаз, правый. На левом он постоянно носил черную треугольную повязку.
— Еще раз, парень.
— Балакранэ, балкерина, бэлкрена… — перечислял Том.
Он с трудом продирался сквозь сотню названий для грузового транспорта на языке лакшиш. Существовало множество названий для заказанных заранее, для контейнеров без говорящего модуля, для грузовых псевдоразумных жуков, для маленьких связок и больших мешков, для различных способов их перевозки и алгоритмов хранения.
Том входил в альфа-группу, и это давало ему право на изучение логотропных модернизаций, проводившихся под контролем в кабинете Капитана. Обычно Капитан правой рукой, похожей на клешню (поскольку на ней не хватало трех пальцев), протягивал мальчикам шприц с фемтоцитами.
— Хорошо.
Белые костяшки пальцев, падающие в крутящуюся жидкость…
— А остальное? Сконцентрируйся, парень. Звук волн, бьющихся о берег.
— Отвечай, Том.
Сапфировое небо, и парящая в нем одинокая птица.
— Том?
Птица с криком устремляется вниз за добычей… Вспышка света. Едкие пары дыма наполнили ноздри. Том вернулся обратно в реальность.
— С тобой все в порядке? — Худое лицо Капитана вытянулось от беспокойства.
— Да, сэр.
Похоже, приступ синестезии. Это чувство было Тому знакомо. Может, этот приступ связан с сеансами загрузки модуля?
— Постарайся удерживать образ перед глазами, иначе подпрограммы теряют пластичность.
— Да, сэр.
— Стыд и позор, — донесся со стороны двери знакомый женский голос. — Что вы делаете с мальчиком?
Том резко обернулся:
— Труда!
— Здравствуй, Том, — сказала Труда. — Увы, у меня не так много времени.
* * *
Они болтали несколько часов подряд, а Капитан подавал им дейстраль, стараясь не мешать разговору. Наконец Труда с мрачным лицом пригласила его присоединиться, и он пододвинул к столу старый графитовый стул и сел. Вы, вижу, готовите и распределяете логотропы. — Труда откинула назад длинные седые волосы, выбившиеся из-под зеленого шарфа. — Вы понимаете, что делаете?
Том затаил дыхание: никто еще при нем не говорил с магистрами в таком тоне.
Я действую по протоколам «Белагерон» четвертого класса, — голос Капитана звучал сухо. — Я использую высокочастотные матрицы с быстрой дисперсией и биполярные усилители.
— Что? — Тон Труды стал просто уничтожающим. — Вы вызываете страх смерти у?..
— Нет, — Капитан покачал головой. — Дозы гораздо меньше применяемых в армии. Я уменьшил содержание апоптотических ингибиторов и уменьшил время воздействия.
— Вы сами рассчитываете дозы?
— Точно. — Капитан мрачно улыбнулся. — Я научился делать это… не так давно научился.
Труда какое-то время смотрела на него. Ее лицо ничего не выражало. Затем отвернулась.
— Этим мальчикам нет необходимости бороться за свою жизнь.
— Нет, конечно, — сказал Капитан. — Я делаю это ради их же будущего, даже если оно наступит не скоро. Хотя поможет это лишь тем, кому сопутствует удача.
* * *
Когда ее время истекло, Том проводил Труду до внешней площадки. Здесь она обняла его.
— Для этой страты… — начала она, но замолчала, потом продолжила: — Школа оказалась лучше, чем я думала.
— Нормальная, — Том через силу улыбнулся. Труда сделала все, что могла.
— Теперь у меня есть две причины для того, чтобы приходить в гости, — объявила она, немного удивив юношу, потом повернулась и ушла не оборачиваясь.
* * *
— Сколько раз тебе удавалось отвертеться, Кривил? — Над кроватью долговязого мальчика висел раскрашенный во все цвета радуги дракон. — Я имею в виду за одну ночь.
Том приподнялся. На мгновение ему показалось, что он увидел в дверном проеме своего старого обидчика Ставрела. Но это оказался Алгрин, чья репутация была известна всей Школе для неимущих.
Неожиданно раздался сонный голос Кривила.
— До семи раз, — голос утонул в хихиканье.
Чжао-цзи сидел на кровати, скрестив ноги, и оставался безучастным. Он предупреждал Кривила, чтобы тот не использовал психостимуляторы — энергию фемтоцитов и голографический источник стробоскопического света, — зная, что другие воспользуются преимуществом побочного эффекта от «сыворотки истины», но в первый раз светловолосый Петио смог защитить Кривила.
От дверей доносился смех Алгрина. Тот был мускулистым парнем и имел жестокое выражение лица. Как у Ставрела…
Послышался хохот. Только Петио не присоединился к смеющимся. Он был единственным из шайки Алгрина, кто учился в альфа-группе, и поэтому имел право находиться в этой спальне.
«Я должен был вступиться за Кривила, — подумал Том. — Сильный всегда навязывает свою волю другим».
ПОПРОБУЙ ДРУГУЮ СТРАТЕГИЮ.
Яркость светильников уменьшилась, и Алгрин убрался, не дожидаясь пока мимо пройдут ночные дежурные. Все разбежались по своим кроватям. Стонущий Кривил из состояния транса постепенно провалился в сон.
