— Вот доказательство! — воскликнула она. — Кто-нибудь видит Берингов пролив?… Нет его. Есть перешеек между Азией и Аляской. Когда он существовал, знает каждый из вас.
Люди растерянно переглянулись. Кое-кто ринулся к иллюминаторам, не доверяя экрану. Да, Берингов перешеек, поросший лесом.
— А теперь поговорим о людях Гринвуда, — сказал Черок, обращаясь к мезолетчикам. — Пока они подремлют, мы перенесем их в разведывательную мини-ракету и оставим на круговой орбите. Никуда они не денутся — всегда мы будем видеть их в зените над тем местом, где обоснуемся. А придет время — приземлим мини-ракету радиокомандой. Думаю, ознакомившись с положением, они станут покладистее… Кто не согласен со мной? — Черок многозначительно глянул на часы.
Мезолетчики пожали плечами. Все они много лет знали своего командира, любили его по-своему и уважали.
Индола безучастно следила, как на обзорном экране постепенно уменьшается силуэт мини-ракеты. И девушку охватила тоска. Что же произошло? Да, это Земля, родная планета. Но они умерли для своей эпохи, которая лежит где-то в будущем, за хребтами тысячелетий. А на Земле бродят лишь орды первобытных существ. Для них мезолетчики все равно что инопланетяне.
Тут она вспомнила о Мохоре, и ее сердце преисполнилось восхищения. Подумать только!.. Ее старик сумел придумать поистине волшебный прибор — этот «палеохронограф». Сколько еще записей она не прочитала, а там наверняка запечатлены поразительные вещи.
Индола откинула свисавшую на бровь прядь волос и искоса взглянула на Черока, который сидел в своем кресле и внимательно изучал показания Навигатора.
…Долго и тщательно примеривался он, куда бы посадить мезолет. Внизу раскинулось море зеленых джунглей. Блеснула лазурная гладь Карибского моря. «Здесь где-нибудь, — подумал Черок. — Например, к югу от Рио-Гранде».
…Вокруг корабля, замершего на большой поляне, лежала непроходимая сельва. Тропический лес был напоен влагой. На каждом листе сверкали крупные капли. Мощные стволы деревьев. Неподвижный воздух, насыщенный густыми, незнакомыми запахами. Аромат разогретой почвы. В тишине доисторического леса мнилось движение великих сил. Но чистое, незадымленное небо навевало чувство покоя. Жарко горело в вышине ослепительное солнце. И Черок подумал, что оно такое же, как и в том будущем, из которого они прибыли. Впрочем, это была тривиальная мысль.
Большинство мезолетчиков топтались у трапа, не решаясь отойти от корабля. Лишь Гольд, Черок и Индола направились было к холму на южной стороне поляны. Вдруг из чащи выскочил невиданный зверь. Его бронзовая шкура, казалось, искрилась в лучах солнца. Чем-то он напоминал гигантскую пуму. Горящие глаза животного уставились на раскаленную еще громаду мезолета, возносившуюся выше лиловых гор, видневшихся за сельвой. Зверь повел носом, недовольно фыркнул, и его гибкое тело исчезло в зарослях.
— Вы, Индола, как-то сказали, что надо будет выбросить все наше оружие. Пожалуй, этого нельзя делать, — пробормотал Гольд.
— Верно, — кивнул Черок.
Но думал он о другом. Хорошо, допустим, здесь будет основная база. Они соорудят бронированные жилища с замкнутым экологическим циклом. А что дальше? Не могут же люди Гринвуда вечно болтаться на орбите! Как отнесутся они к возвращению на первобытную Землю?… Единственный выход — всем жить в мире. Только так можно противостоять первозданной мощи природы.
Обитают ли в этих лесах первобытные люди? Да нет, вряд ли. Людей пока нет на всем Американском континенте. Монголоидные племена Азии еще только начали свое движение к Берингову перешейку. Сколько сотен или тысяч лет они будут идти к берегам Карибского моря?
Пилот обменялся взглядом с Боноски. На лице кибернетика застыла угрюмая покорность судьбе. «Земляк, товарищ детства, — думал Черок. — Это ты натворил. Наверное, бичуешь себя? Все оказалось напрасным. Зло, разлитое в мире, где живут дэвисы и сэндиджы, осталось там. А здесь надо мыслить и действовать совсем по-иному».
К Чероку неслышно приблизилась Индола. Он увидел ее серые глаза, и все вокруг посветлело. Он видел, что девушка радуется концу пути, просто впитывает земное тепло и свет, запахи сельвы, шум далекого моря.
— Тебя гнетут мысли о прошлом? — спросила она с нежностью.
— О будущем, — уточнил Черок и положил руки на ее плечи.
— Стоит ли думать о том, что все равно скрыто от глаз. Мы не в силах что-либо изменить. Надо лишь понять друг друга. — Она запрокинула голову, чтобы взглянуть на темную точку мини-ракеты, висящую в голубой бездне неба. — У нас есть ради чего жить, милый! Старик Мохор подарил нам прибор. Нет, только подумай: в записях палеохронографа запечатлены истинные картины лика Земли в разные эпохи. И они, эти записи, должны нами храниться. Мы будем передавать их из поколения в поколение, дополняя собственными записями, наблюдениями. Я уж знаю, чем займусь до конца своих дней.
— Любопытно, — улыбнулся Черок. — Воспитанием будущих детей?
— Это само собой. Я мечтаю составить подробную палеогеографическую карту планеты. В ней будет все: ритмы климата и колебания равновесия водных масс Земли, смена типов ландшафтов от докембрия до антропогена, фазы образования «средиземных морей» планеты — Карибского и романского Средиземного, Мексиканского залива и австрало-азиатских морей! Связь эпох горообразования с оледенениями и с эрами расцвета или угасания флоры и фауны…
— Хватит, — ужаснулся полушутя Черок.
— Достоинства моей карты неоспоримы — это сама действительность! Люди будущего, откуда мы явились, увидят ее. Должны увидеть!
— Я хотел бы верить тоже, — серьезно сказал Черок.
Наступал прохладный вечер. В темнеющем небе возник бледный серп луны, и все стало знакомым, привычным. И тут Черок с пронзительной ясностью осознал: он на Земле! Она дала жизнь всем людям. И ради ее будущего стоит жить.
Об авторе
КОШЕВОЙ ЛЕН АНДРЕЕВИЧ. Родился в 1924 году в Армавире. Участник Великой Отечественной войны. Окончил филологический факультет Ростовского государственного университета. Работал в центральной и местной печати, в том числе долгое время в «Литературной газете». Член Союза журналистов СССР, старший редактор Центрального телевидения. Активно сотрудничает в ряде московских газет и журналов, главным образом в области теории и истории искусств, публикует обзорные рецензии, литературные корреспонденции и газетные репортажи. В жанре научной фантастики выступает впервые. В настоящее время работает над небольшой повестью.
