И твердых доказательств, что она беспокоила малые корабли, тоже не было. Кроме одного: эти корабли иногда исчезали. А экипажи тех, кого Сущность зацепляла краем, долго не могли прийти в себя.
На мостике царило мертвое молчание. Они оказались не единственными зрителями. Тут же был и Ханел Шолот, трезвый и мрачный. Хагет кивнул, подтверждая его право присутствовать. Рискующий тревеллер был шолотским.
Хагет подошел к Тиммербаху, стоящему у высокого экрана четыре на шесть метров. Джо шла с ним, Шолот следом.
На экране извивалась лента желтого дыма, уходя за обрез экрана. Джо показалось, что тревеллер идет сквозь ее размытый край.
Хагет хмыкнул:
– Мы, должно быть, совсем рядом.
– Мы настолько близко к краю, насколько посмели, и идем для Паутины чертовски медленно. Но все же движемся к ней. Возмущения и туман становятся сильнее. Вы не чувствуете, сэр?
Джо ощутила неопределенный ужас, ползущий вдоль позвоночника холод. Рядом было что-то голодное, смертельное, и оно приближалось… Нет это бессмысленно. Нет реального объекта страха.
– Да. Полагаю, что поблизости впереди поворотного узла нет?
– Нет, сэр. – Тиммербах показал на далекое звездное скопление. – Это Дж. Дуосконика, якорный пункт восьми прядей. Если мы до него доберемся – все в порядке.
Скопление приближалось медленно.
Джо всегда полагала, что с Паутины звезды видны так же, как в космосе. В конце концов, не может же пространство быть пустым?
У краев экрана были светлые точки.
Что-то впереди скрывало все, кроме сияния этого якорного пункта.
Страх нарастал.
Туманная лента туманилась сильнее.
И это было неправильно. Здоровая прядь выглядит как волоконный кабель, сияющий светом, твердый и поблескивающий, когда смотришь на него со стороны. Как пряди, выходящие из якорного пункта.
– Вы можете сойти возле Дж. Дуосконики? И лечь в дрейф, пока здесь не затихнет?
– Эта звезда – белый карлик, сэр. Связь лежит слишком близко. Там слишком горячо. Остается только идти вперед. И молиться, чтобы добраться туда за Сущностью.
Страх нарастал.
Началась вибрация.
Сначала это была дрожь, которую Джо еле улавливала подошвами ног. Через минуту тревеллер мотало, как самолет в грозовом облаке.
Тиммербах крикнул с мостика:
– Больше не можем идти не по центру, сэр! Рискуем преждевременным сходом!
Джо сморщилась. Если они слетят, то будут всего в световом годе от слишком горячей Дж. Дуосконики. И залезть обратно может оказаться невозможным. Приборы не найдут такую затуманенную прядь.
Она стиснула коммуникатор:
– Полковник Вайда! Класс вызывает.
– Вайда слушает, сержант, – ответил после краткой паузы голос. – Что там у вас?
– Ерунда с Паутиной. Я на мостике. И подумала: может оказаться интересным, что там делают наши чужаки? Можете проверить?
– Сделаем, сержант.
– Хорошая мысль, Класс, – кивнул капитан-лейтенант Хагет. – Шкипер, сколько до якорного пункта?
– Десять минут, сэр. По грубой оценке. Нам придется, может быть, вернуться на ту же прядь, если…
– Шкипер! – крикнул кто-то. – Там за нами кто-то есть и быстро нагоняет… Боги! Это же здоровенный носитель… Черт, что он творит? Он же собирается на нас налететь!
Тиммербах подбежал, выругался и погрозил кулаком второму экрану.
– Быстро к центру! Полный вперед! Это Страж! Это Страж, кол ему в глотку, и он выбьет нас с Паутины к чертовой матери!
Тревеллер задрожал, заурчал и рванул. Джо покачнулась, ухватилась за поручень. Прядь становилась размытее, корабль мотало. Он потрескивал и стонал. Откуда-то сзади доносился визг терзаемого металла.
В экране заднего вида распухал яйцеобразный корпус, идущий сквозь Паутину.
– Этот гад нас видит! – ярился Тиммербах. – И ему наплевать, если он нас раздавит! Сволочь наглая! Селиго! Сворачивай на исходящую прядь от якоря!
– Сэр, если я ошибусь…
– Выполняй! Наши шансы пять к одному.
Если сначала они не напорются на Сущность, подумала Джо. Если Страж не спихнет их с пряди, ведущей к Дж. Дуосконике…
Тиммербах рвал и метал, требуя добавить скорость. Страж приближался. Стали видны обводы.
– Это «Траяна-4»! – выдохнула Джо. Хагет глотнул воздух. Впервые за все время он сбросил маску спокойствия.
– Не может быть! Ее никто не видел с самого Энхерренраата!
– Добавить ходу! – дымился Тиммербах. – Проклятая Паутина, здесь можно только по прямой! Селиго! Рассчитай курс на ближайшую отходящую прядь на случай, если нас вышибут.
По прикидкам Джо, до якорного пункта было две световые недели. Секунды по Паутине. И месяцы в пространстве.
Коммуникатор зашептал:
– Класс? Вайда говорит. Когда я проходил, Посыльный впал в буйство. Сейчас, кажется, в кататонии. Второй ничего не делал.
– Понял вас. Конец связи.
– Может выйти, черт возьми! – Тиммербах обернулся к экрану заднего вида. «Траяна-4» заполнила все поле. – Дай мне минуту, слышишь, ты, паразит? Одну минуту дай!
«Искатель славы» трясся, будто разваливаясь. Страх стал густым, как туман. Джо почти чуяла его запах. И подумала, что так пахнет древняя смерть.
23
Трегессерский вояджер «Элмор Трегессер» сошел с Паутины далеко в стороне от Примы Трегессера. Так распорядился Лупо Провик. Вторая пошла в корму информировать пассажира. Лупо кивнул Третьему, послав его подготовить фальшивый отзыв, если будет запрос. Они должны были прибыть не замеченными ни агентами Канона, ни сторонниками Валерены.
Провик направил вояджер к П. Бенетонике ЗЕ – обычной станции, обслуживающей рудники внутри системы. Если не будет запроса, вояджер притворится, что идет из этой системы.
Это был обычный для Симона Трегесеера способ тайно проскальзывать в свою систему и из нее.
Запроса не было. Здесь контроль движения был небрежен и плохо организован. Так больше нравилось Симону Трегессеру.
Лупо послал код своим людям на станции. Когда вояджер вошел в ангар, остальные секции были закрыты. Поблизости были только верные люди.
Нет смысла рисковать зря.
Когда приходило время перемещать Симона, никто в команде не был похож на Лупо Провика. Это были с виду грубые шахтеры с астероидов, может быть, из одной семьи.
Той породы люди, что повезут опасный груз, не задавая вопросов. Такие, каких и нанял бы Лупо Провик.
Вскорости к порту на севере от Гораты Трегессера направился потрепанный лихтер. Через шесть часов он приземлился. Еще через час операторы лихтера доставили Симона Трегессера в цоколь одного здания неподалеку от Пилона Трегессера – шестикилометровой башни, вознесшейся от Нижнего Города Гораты Трегессера к Верхнему Городу, а оттуда все выше и выше, пролетая мимо башен Высшего Города Гораты Трегессера и еще на километр вверх. В шаре, венчавшем вершину Пилона, ждал дубль Симона Трегессера.
Лупо глядел на колоссальной высоты Пилон. Ему башня не нравилась. Слишком уязвимая. Большая показуха. Монумент самомнению Симона. Он, Лупо, знал не меньше дюжины способов свалить эту штуку. Неужто Симон думает, что не найдется сумасшедшего, готового убить тысячи, чтобы добраться до одного? Он бы сам не задумался так сделать.
– Слабое место, – сказал он. – Вот куда Валерена ударит, если ее разведка такая, как должна быть.
– Она не такая, – сказала Вторая. – У Валерены нет того, что для этого нужно. Она ленива.
– Это есть. Не люблю я Герату Трегессерскую.
– Это потому, что она не в твоей власти.
– Да.
Герата была замечательна своей огромностью. Ни Высший, ни Верхний Города не могли вместить всех, кому полагалось там жить. Когда был расчищен центр Нижнего Города под основание Пилона, Верхний Город просочился вниз и занял площадь вокруг. Теперь социальный градиент падал вниз от Пилона до Черного Кольца, потом рос опять. В тридцати километрах оттуда росли оседлавшие холм дворцы новых суперклассов, на шаг возвысившихся над шушерой Высшего Города.
