В этот момент Ла-джа остановилась.
— В какой стороне твоя страна, Дангар? — спросила она.
Он указал в долину:
— Туда, до конца этих высоких холмов; потом я поверну направо.
— Это мне не по пути, — сказала Ла-джа. — Ло-гар к той стороне, — она показала прямо на лес. — Теперь я должна покинуть вас.
— Этот лес слишком мрачен, — сказал Дангар. — Ты можешь не выйти из него. Пойдем в Сари со мной и Фоном. К тебе там отнесутся хорошо.
Девушка покачала головой.
— Я — дочь вождя, — сказала она. — Я должна вернуться в Ло-гар и родить сыновей, потому что у моего отца их нет, иначе в моей стране не будет хорошего вождя после смерти отца.
— Но ты не можешь идти одна, — сказал фон Хорст. — Ты не выживешь. И тогда у тебя не будет никаких сыновей.
— Я должна идти, — настаивала она, — иначе, какая же я дочь вождя?
— Разве тебе не страшно? — спросил фон Хорст.
— Я — дочь вождя, — сказала она, упрямо вздернув подбородок, но фон Хорсту показалось, что ее маленький квадратный подбородок задрожал.
— Прощай, Дангар, — сказала она, и повернула к лесу. Она не попрощалась с фон Хорстом; она даже не взглянула на него.
Человек из внешнего мира смотрел вслед уходившей стройной фигурке. В тысячный раз он отметил посадку светлой головки, королевскую осанку, мягкую и изящную поступь пантеры.
Он не знал, почему вдруг дрогнуло его сердце, и он решил следовать за ней, не думая, не рассуждая, просто подчиняясь этому внезапному порыву.
Повернувшись к Дангару он сказал:
— Прощай!
— Прощай? — удивленно воскликнул Дангар. — Куда ты идешь?
— Я иду в Ло-гар с Ла-джа, — ответил фон Хорст.
Дангар посмотрел на фон Хорста с изумлением.
— Зачем? — спросил он.
Фон Хорст пожал плечами.
— Не знаю, — ответил он. — У меня есть для этого только одна причина — я не могу видеть, как девушка в одиночку путешествует по жестокой стране, по этому страшному лесу. Вероятно, еще что-то, невидимое и необъяснимое как инстинкт, толкает меня на это.
— Я пойду с вами, — сказал Дангар.
Фон Хорст покачал головой.
— Нет. Иди в Сари. Если я выживу, я приду туда позже.
— Ты никогда не найдешь Сари.
— Найду с твоей помощью.
— Как я помогу тебе, если меня с тобой не будет? — спросил Дангар.
— Ты можешь отмечать свой путь. Оставляй метки на деревьях. Устанавливай камни так, чтобы они показывали направление, по которому ты идешь. — Он показал, как это сделать, составив несколько камней в ряд — получилась стрела, указывающая в нужную сторону. — В основном ты будешь идти по звериным тропам, так что тебе нужно будет отмечать те места, где ты сходишь с основной тропы. Если ты сделаешь это, я смогу пройти по твоим следам. Я тоже буду делать зарубки на своем пути и тогда мне будет легко вернуться сюда.
— Мне не хочется оставлять тебя, — сказал Дангар.
— Так будет лучше, — ответил фон Хорст. — Тебя в Сари ждет девушка. Меня никто и нигде не ждет. Мы не знаем, как далеко лежит страна Ла-джа. Мы можем никогда не дойти до нее; мы можем никогда не вернуться назад. Тебе лучше идти в Сари.
— Хорошо, — сказал Дангар. — Я буду ждать тебя там. Прощай. — Он повернулся и пошел по долине.
Фон Хорст какое-то мгновение смотрел на него, думая о тех странных обстоятельствах, которые свели их вместе, и о том, что, хотя их разделяли пятьдесят тысяч лет, у них нашлось много общего и они стали друзьями. Он вздохнул и повернул к лесу.
Девушка уже прошла половину пути до леса, ни разу не обернувшись. На фоне могучих деревьев она выглядела такой маленькой и храброй. Что-то очень похожее на слезы на мгновение затуманило глаза лейтенанта.
Фон Хорст знал, что идет за девушкой в дикую чащу, из которой они могут не выбраться, и что он потерял, возможно навсегда, своего единственного друга в этом диком мире, и добровольно лишает себя возможности пойти в страну, где мог бы жить в относительной безопасности и завести новых друзей — и все это ради девушки, которая постоянно мучила его. Он не знал, что Джейсон Гридли решил остаться во внутреннем мире, когда вся остальная экспедиция поплыла к Северному полюсу, чтобы попасть оттуда во внешний мир, и пошел в Сари, надеясь собрать там людей и отправиться на его поиски. Он не знал, что, вероятно, отказывается от своего единственного шанса на встречу с Гридли; но даже если бы он и знал это, вряд ли изменил свое решение.
Он догнал Ла-джа на краю леса. Она услышала шаги у себя за спиной и обернулась посмотреть, кто идет за ней. Она не удивилась, увидев фон Хорста. Казалось, ничто не может удивить Ла-джа.
— Что тебе надо? — спросила она.
— Я иду с тобой в Ло-гар, — ответил он.
— Воины Ло-гара, вероятно, убьют тебя, — радостно предсказала она.
— Я все равно пойду с тобой, — настаивал он.
— Я не просила тебя об этом. Лучше вернись к Дангару.
— Послушай, Ла-джа, — сказал он. — Я не могу оставить тебя одну, зная о подстерегающих тебя опасностях. Ты можешь встретить диких зверей и жестоких людей. Я должен идти с тобой, раз больше некому это сделать, так почему бы нам не быть друзьями? Почему ты меня так не любишь? Что я сделал?
— Если ты пойдешь со мной, все будет так, как бывает между друзьями, независимо от того, друзья мы или нет, — сказала она, не обращая внимания на два последних вопроса.
— Я понимаю, — ответил он. — Разве я когда-нибудь просил о большем?
— Нет, — выдавила она.
— И не буду. Моя единственная забота — твоя безопасность. Когда ты попадешь к своим людям, я покину тебя.
— Если они не убьют тебя до того, как ты сможешь сбежать, — напомнила она ему.
— Зачем им убивать меня? — спросил он.
— Ты чужак, а мы всегда убиваем чужаков, чтобы они не убили нас. Иногда, если они нам очень нравятся, мы даруем им жизнь, но ты Газу не понравишься.
— Кто такой Газ? Зачем ему убивать меня?
— Газ — великий воин, могучий охотник; однажды он одной рукой убил райта — пещерного медведя.
— Я не райт, и не понимаю, зачем ему убивать меня, — настаивал фон Хорст.
— Ему не понравится, когда он узнает, что мы были вместе так много снов. Он очень ревнив.
— Кто он тебе? — спросил фон Хорст.
— Он надеялся жениться на мне до того, как меня поймали бастиане. Если он не женился на ком-то еще, он захочет меня. У него горячий и плохой нрав. Он убил много людей. Часто он сначала убивает, и только потом выясняет, кто они.
— А ты хочешь за него замуж? — спросил фон Хорст.
Она пожала своими острыми плечами.
