— Хватит с меня, что эти ослы узнали мою тайну, а тут ты еще вздумал улизнуть с моими книгами. Счастье их, что они вовремя попрятались… Иначе… Никто не знал, что я невидим. А теперь что мне делать?
— А мне-то что делать? — пробормотал Марвел.
— Все теперь известно. В газеты еще попадет! Все будут теперь искать меня, будут настороже… — Голос крепко выругался и замолк.
Отчаяние на лице Марвела усугубилось, и он замедлил шаг.
— Ну, пошевеливайся, — сказал Голос.
Промежутки между красными пятнами на лице Марвела посерели.
— Не урони книги, болван, — сердито сказал Голос. — Одним словом, — продолжал он, — мне придется воспользоваться тобой… Правда, орудие неважное, но у меня выбора нет.
— Я жалкое орудие, — сказал Марвел.
— Это верно, — сказал Голос.
— Я самое скверное орудие, какое только вы могли избрать, — сказал Марвел. — Я слабосильный, — продолжал он. — Я очень слабый, — повторил он, не дождавшись ответа.
— Разве?
— И сердце у меня слабое. Ваше поручение я выполнил. Но, уверяю вас, мне казалось, что я вот-вот упаду.
— Да?
— У меня храбрости и силы такой нет, какие вам нужны.
— Я тебя подбодрю.
— Лучше уж не надо! Я не хочу испортить вам все дело, но это может случиться. Вдруг я струхну или растеряюсь…
— Уж постарайся, чтобы этого не случилось, — сказал Голос спокойно, но твердо.
— Лучше уж помереть, — сказал Марвел. — И ведь это несправедливо, — продолжал он. — Согласитесь сами… Мне кажется, я имею право…
— Вперед! — сказал Голос.
Марвел прибавил шагу, и некоторое время они шли молча.
— Очень тяжелая работа, — сказал Марвел.
Это замечание не возымело никакого действия. Тогда он решил начать с другого конца.
— А что мне это дает? — заговорил он снова тоном горькой обиды.
— Довольно! — гаркнул Голос. — Я тебя обеспечу. Только делай, что тебе велят. Ты отлично справишься. Хоть ты и дурак, а справишься…
— Говорю вам, мистер, я неподходящий человек для этого. Я не хочу вам противоречить, но это так…
— Заткнись, а не то опять начну выкручивать тебе руку, — сказал Невидимка. — Ты мешаешь мне думать.
Впереди сквозь деревья блеснули два пятна желтого света, и в сумраке стали видны очертания квадратной колокольни.
— Я буду держать руку у тебя на плече, — сказал Голос, — пока мы не пройдем через деревню. Ступай прямо и не вздумай дурить. А то будет худо.
— Знаю, — ответил со вздохом Марвел, — это-то я хорошо знаю.
Жалкая фигура в потрепанном цилиндре прошла со своей пошей по деревенской улице мимо освещенных окон и скрылась во мраке за околицей.
На следующий день в десять часов утра Марвел, небритый, грязный, растрепанный, сидел на скамье у входа в трактирчик в предместье Порт-Стоу; руки он засунул в карманы, и вид у него был крайне усталый, расстроенный и тревожный. Рядом с ним лежали книги, связанные уже веревкой. Узел был оставлен в лесу за Брэмблхерстом в связи с переменой в планах Невидимки. Марвел сидел на скамье, и, хотя никто не обращал на него ни малейшего внимания, волнение его все усиливалось. Руки его то и дело беспокойно шарили по многочисленным карманам.
После того как он просидел так добрый час, из трактира вышел пожилой матрос с газетой в руках и присел рядом с Марвелом.
— Хороший денек, — сказал матрос.
Марвел стал испуганно озираться.
— Превосходный, — подтвердил он.
— Погода как раз по сезону, — продолжал матрос тоном, не допускавшим возражений.
— Вот именно, — согласился Марвел.
Матрос вынул зубочистку и несколько минут был занят исключительно ею. А между тем взгляд его был устремлен на Марвела и внимательно изучал запыленную фигуру и лежавшие рядом книги. Когда матрос подходил к Марвелу, ему показалось, что у того в кармане звенели деньги. Его поразило несоответствие между внешним видом Марвела и этим позвякиванием. И он заговорил о том, что владело его воображением.
— Книги? — спросил он вдруг, усердно орудуя зубочисткой.
Марвел вздрогнул и посмотрел на связку, лежавшую рядом.
— Да, — сказал он, — да-да, это книги.
— Удивительные вещи можно найти в книгах, — продолжал матрос.
— Совершенно с вами согласен, — сказал Марвел.
— И не только в книгах, — заметил матрос.
— Правильно, — подтвердил Марвел. Он взглянул на своего собеседника, затем огляделся по сторонам.
— Вот, к примеру сказать, удивительные вещи иногда пишут в газетах, — начал снова матрос.
— Н-да, бывает.
— Вот и в этой газете, — сказал матрос.
— А! — сказал мистер Марвел.
— Вот здесь, — продолжал матрос, не сводя с Марвела упорного и серьезного взгляда, — напечатано про Невидимку.
Марвел скривил рот и почесал щеку, чувствуя, что у него покраснели уши.
— Чего только не выдумают! — сказал он слабым голосом. — Где это, в Австралии или в Америке?
— Ничего подобного, — возразил матрос, — здесь.
— Господи! — воскликнул Марвел, вздрогнув.
— То есть не то чтобы совсем здесь, — пояснил матрос, к величайшему облегчению мистера Марвела, — не на этом самом месте, где мы сейчас сидим, но поблизости.
— Невидимка, — сказал Марвел. — Ну, а что он делает?
— Все, — сказал моряк, внимательно разглядывая Марвела. — Все что угодно, — добавил он.
— Я уже четыре дня не видал газет, — заметил Марвел.
— Сперва он объявился в Айпинге, — сказал матрос.
— Вот как? — сказал Марвел.
— Там он объявился в первый раз, — продолжал матрос, — а откуда он взялся, этого, видно, никто не знает. Вот: «Необыкновенное происшествие в Айпинге». И в газете сказано, что все это точно и достоверно.
— Господи! — воскликнул Марвел.
— Да уж и впрямь удивительная история. И викарий и доктор утверждают, что видели его совершенно ясно… то есть, вернее говоря, не видели. Тут пишут, что он жил в трактире «Кучер и кони», и, верно, никто сперва не подозревал о его несчастье, а потом в трактире случилась драка, и у него с головы сорвали бинты. Тогда-то и заметили, что голова у него невидимая. Тут сказано, что его сразу же хотели схватить, да ему удалось сбросить с себя остальную одежду и скрыться. Правда, ему пришлось выдержать отчаянную борьбу, во время которой он нанес серьезные ранения достойному и почтенному констеблю мистеру Джефферсу. Вот как тут сказано. Все начистоту, а? Имена названы полностью, и все такое.
— Господи! — проговорил Марвел, беспокойно оглядываясь по сторонам и пытаясь ощупью сосчитать деньги в карманах; ему пришла в голову странная и весьма любопытная мысль. — Как все это удивительно! — сказал он.
