Человек в «адидасе» неуловимо переменился в лице.
— Так бы сразу и сказали, — упрекнул он Георгия и протянул ему руку. — Меня зовут Анатолий. А вас?..
— Георгий, — спокойно сказал Ставров, прислушиваясь к тишине в спортзале. Судя по всему, человек был в подвальчике один, он должен был быть сейчас один, но убедиться не мешало.
— Так что же конкретно вы хотите, Георгий?
Теперь он смотрел на Ставрова, как победитель смотрит на вещь, которая должна достаться ему в качестве трофея после уничтожения противника.
— Различные виды вольного боя. Достижение боевой эффективности в кратчайший срок.
Человек хмыкнул и оглядел Ставрова с головы до ног.
— Комплекс приемов самозащиты?
— Я этого не говорил, — возразил Ставров. — Пусть лучше другие защищаются от меня…
— Тогда про кратчайшие сроки придется забыть. Чтобы стать мастером, способным не только отбить охоту у пьяных скотов «наезжать» на мирных граждан, но и уничтожать специально обученных бойцов, владеющих приемами рукопашного боя, вам потребуется вся жизнь. И сколько бы вы ни потратили времени на тренировки, вы никогда не сможете сказать себе: «Теперь я умею всё!». Причем время от времени вам нужна будет реальная практика, вы меня понимаете?
— За это не беспокойтесь, — сказал Ставров, глядя в глаза своему собеседнику.
Анатолий поглядел на настенные часы. До начала очередного тренинга у него было еще больше получаса, и Георгий знал об этом. Режим работы «секции бодибилдинга» был изучен им заочно.
— Что ж, тогда я обязан вас предупредить, что обучение по полной программе будет стоить намного дороже, чем стандартный цикл, — вкрадчиво сказал Анатолий.
— Ничего, ничего, — великодушно ответствовал Ставров. — Кто-то из великих сказал, что самосовершенствование — это такая вещь, которая требует исходного капитала…
— Когда вы хотите приступить к занятиям?
— Прямо сейчас.
— Сейчас я не могу, через полчаса у меня тренировка по предварительной записи.
— Что ж, полчаса нам вполне хватит. Где можно раздеться?
Анатолий растерянно начал было:
— Но послушайте…
Однако Ставров, явно не собираясь его слушать, мгновенно сбросил с себя куртку и остался в шерстяном тренировочном трико с олимпийскими эмблемами. Куртку он повесил на ближайший тренажер.
— Где тут у вас ринг? — спросил он тренера.
Тот удивленно поднял брови:
— Ринг? А с кем вы собираетесь сражаться, молодой человек?
— Ну, конечно же, с вами, — спокойно проговорил Георгий. — По-моему, здесь больше никого нет.
— Но… это бессмысленно! К спаррингу я перехожу лишь тогда, когда обучаемый усвоил хотя бы минимум приемов, а для начала желательно поработать над собой…
Накачать мышцы, повысить свою выносливость, скорость реакции… Или вы принадлежите к тем наивным людям, которые верят рекламным обещаниям некоторых шарлатанов, что достаточно по несколько минут ежедневно делать пять-шесть простейших движений, и уже через неделю вы будете владеть секретами реального единоборства?
— Не будем терять время, Анатолий. Тем более, что с кое-какими приемами я уже знаком… И потом, согласитесь: я должен знать, за что мне придется платить вам деньги и, как вы сами сказали, немалые… Вдруг вы и есть тот самый шарлатан, посчитавший, что стал мастером рукопашного боя, если посмотрел по видаку несколько китайских боевиков да пролистал пару дешевых книжонок?
Похоже, последний аргумент убедил Анатолия. Он снова бросил взгляд на часы и нехотя сказал:
— Ну, если вам так угодно…
Ставрову было угодно. Ему очень даже было угодно — с учетом того условия, которое поставила ему Ассоциация: Ставров должен был убить тренера, не прибегая к какому бы то ни было оружию. Голыми руками… Противно, конечно, но в некотором роде честно и справедливо. Чуть ли не по библейскому принципу:
«Поднявший меч от меча и погибнет»… Ведь, отказавшись в свое время от чемпионских титулов и спортивной славы, Анатолий избрал другой способ реализовать свое мастерство. Укрывшись за вывеской частного спортивного зала, где якобы занимаются «строительством тела», Анатолий принялся за хорошую плату обучать бандитов, неофашистов, политических экстремистов и прочую дрянь боевым искусствам. Впрочем, в данном случае этот изысканный термин означал всего лишь совокупность грязных и запрещенных в спорте приемов, которые позволили бы быстро и жестоко расправляться с мирными гражданами, а также друг с другом во время «разборок», прорывать милицейские заслоны в ходе несанкционированных шествий, воевать в качестве наемников на территории бывшего Союза и в других странах…
Ставров и Анатолий прошли в арочный проем, где обнаружился еще один проход в боковой зальчик, оборудованный исключительно для тренировочных боев. Кроме большой квадратной циновки на полу и стенного шкафа, здесь больше ничего не было. Анатолий подошел к шкафу, взял оттуда шлем, похожий на мотоциклетный, и протянул его Ставрову, но тот отрицательно покачал головой:
— Я предпочитаю условия, приближенные к боевым.
— Что, и без перчаток?..
— Ну, какой же бой в перчатках?
— Как хотите, — пожал плечами Анатолий. Сам он явно не собирался пользоваться средствами, предохраняющими от ударов.
— И еще одно условие, — продолжал Георгий. — Схватку проводим в режиме «полный контакт».
Анатолий осклабился.
— За личико свое не боитесь? «Фулл-контакт» предполагает повышенный травматизм.
Можно и кровь пустить из носа, и глаз подбить, а то и чего-нибудь похуже сотворить… Может, мне все-таки надеть перчатки?
— А почему я должен бояться? Вы же не боитесь, — поддел тренера Георгий.
Анатолий усмехнулся и укоризненно покачал головой: мол, зря ты так шутишь, юноша, скоро тебе станет совсем не до шуточек… Он встал на циновку и сделал несколько быстрых, красивых движений, разминая суставы.
— Да, и еще, — предупредил его Ставров. — Драться так драться… Будем использовать любые приемы. Идет?
— Тогда это будет не спарринг, — возразил Анатолий.
— А если я скажу вам, что это вовсе не спарринг, вы поверите мне? — осведомился Ставров.
Анатолий нахмурился.
— Что за чушь вы несете? — с внезапным подозрением спросил он. — Что вам все-таки надо?
— Мне надо убить вас, Анатолий, — ровным голосом сказал Ставров, снимая с себя «олимпийку» и оставаясь с голым торсом.
— Ну, и плоские же шутки у вас!
— Я не шучу.
— И за что же вы меня должны убить?
— Скорее, не за что, а — ради чего… Ради того, чтобы остановить ваш подпольный конвейер, на котором вы клепаете бойцов-костоломов для преступных целей.
