- Где же ты пропадал? - тихо спросила она. - Я... мы ждали тебя! - и тотчас, отпрянув, громко крикнула: - Юра, вот он! А мы-то боялись, что с ним случилось что-нибудь.
- Что со мной могло случиться? - небрежно ответил Виктор. - Гулял вон там, за сопкой...
На следующее утро Виктор хотел, как обычно, пойти рыть магистральную канаву, но неожиданно приехал Травин с новыми сотрудниками, которых Виктор не знал. Среди них были рыжая девушка, очень юный молодой человек - Костик Курбатов, и геоморфолог Свирилин, - он казался старше других, быть может потому, что отпустил небольшую черную бородку, клинышком торчавшую вперед.
А Линькова среди них не было.
- Не понравилось ему у нас, - ответил на вопрос Виктора Травин, и левая бровь его слегка шевельнулась. - Ты можешь остаться в лагере. Канаву теперь будут рыть другие.
В Кызыл Денни Уилкинс прибыл без всяких приключений. Осмотревшись на месте и точно установив местонахождение отряда Травина, он ушел в горы. На третий день Денни Уилкинс добрался до базы отряда и укрылся на склоне сопки в старых выработках... Проснулся он на рассвете. Густая роса покрыла траву. К штольне не вело ни одного следа.
Спрятав рюкзак, он зажег фонарь и осторожно пошел в глубь штольни. Свет дробился, отражаясь в тысячах ледяных игл, и в воображении Денни Уилкинса промелькнули образы детских сказок... Закончилась штольня узким и низким забоем. Под толстым слоем льда белел кварц. Присмотревшись, Денни Уилкинс обнаружил узкий лаз и протиснулся в него. Дальше подземный ход расширялся. Вскоре Денни Уилкинс шел во весь рост. Вдруг он остановился - до слуха его донеслись голоса. Говорили по-русски, как и следовало ожидать, но в первую секунду Денни Уилкинс удивился этому: в таинственной обстановке он словно отрешился от реального мира, в котором ему предстояло действовать. Крадучись, он достиг выхода и понял, что прошел сопку насквозь. Теперь он находился совсем рядом с жилищем участников экспедиции. От входа в штольню, вдоль по склону, тянулась старая, из прогнивших досок галерея. Денни Уилкинс вошел в нее и приник к щели. Он увидел дома - старые, вросшие в землю, - и людей у костра. Над костром на тагане висел чайник. Из черного пролета распахнутой двери вышла девушка с ослепительно белым полотенцем на плече. Навстречу ей поднимался юноша с двумя ведрами воды. Он что-то сказал девушке, но та отрицательно мотнула головой и побежала вниз. Потом к костру подошел высокий старик, похожий на Джефферса, и Денни Уилкинс тотчас узнал Батыгина.
В лагере жизнь шла своим чередом, никто не подозревал о присутствии Денни Уилкинса, и он решил понаблюдать. Завтракали в доме, вернее, в разных домах - кто где жил. Потом из дома напротив вышел коренастый юноша с волосами соломенного цвета и сел у костра. Денни Уилкинс припомнил, что его фамилия Дерюгин. Следом за юношей к костру подошли две девушки. В одной из них, - очень миловидной, с худеньким лицом и большущими светло-карими глазами, - Денни Уилкинс признал Светлану. Но его внимание привлекла вторая девушка. Солнце светило ей в затылок, и пышные рыжеватые волосы окружали голову девушки золотым сиянием. "Хороша", - подумал Денни Уилкинс. Минуты через три из дома выбежал широкоплечий парень - красивый парень, как отметил про себя Денни Уилкинс, узнав в нем Виктора Строганова. Виктор огляделся, увидел Дерюгина и девушек у костра и направился к ним. Сначала они все о чем-то болтали, а потом Дерюгин и Виктор затеяли спор. Они спорили и оба посматривали на Светлану, ища у нее поддержки или одобрения. "Соперники, - безошибочно определил Денни Уилкинс и улыбнулся. - Тем лучше, если соперники..."
Он прислушался к спору и удивился: спор шел о каких-то научных проблемах; Денни Уилкинсу никогда не пришло бы в голову завоевывать симпатию девушки таким образом. Светлана делала вид, что спор ее не интересует; а может быть, он и действительно ее не интересовал. Неизвестно, чем бы это кончилось, если бы к спорщикам не подошли Батыгин и Травин. Виктор тотчас поднялся им навстречу.
- Николай Федорович, география - наука старая или молодая? - спросил он.
- А ты как думаешь?
- Я знаю, что молодая. Если по-настоящему считать (взгляд в сторону Светланы), лет сто ей, не больше.
- А если не по-настоящему? - улыбнулся Батыгин.
- Дерюгин пять тысяч лет насчитывает (опять взгляд в сторону Светланы). Я его понимаю, но только он не прав.
У костра теперь собрались почти все участники экспедиции, и Батыгин сказал:
- А ну, выкладывайте каждый по очереди свои соображения.
- Всем известно, - хмуро ответил Дерюгин, - что и тысячу, и три тысячи лет назад путешественники и мореплаватели странствовали по Земле и занимались географией.
- Правильно, - согласился Батыгин. - Ведь именно они - моряки, купцы, воины, натуралисты, миссионеры - были первыми _описателями Земли_. Они прокладывали пути в неизвестные страны, рассказывали о них удивительные истории современникам. А если так, значит, география - одна из древнейших наук. Верно?
- Верно, - отозвалось сразу несколько голосов, а Травин засмеялся.
- Нет, неверно, - упрямо сказал Виктор. - Сто лет географии.
- Юра вспомнил о путешественниках далекого прошлого, - продолжал Батыгин. - Да, в то время географы действительно открывали новые страны, описывали их... Но что можно описывать и открывать?.. Очевидно то, что еще не открыто и не описано? А если все открыто?
- А я про что говорю? - воскликнул Виктор. - В конце прошлого века закончился описательный период в развитии географии и начался период обобщения материала, - география стала подлинной наукой!.. Я же читал! Сто лет географии! А астрогеографии и того меньше!
- Виктор по-своему тоже прав, - согласился Батыгин. - География обрела новые задачи, новые цели. Нынешняя физическая география совершенно не похожа на ту, которой занимались наши далекие предшественники. Ведь в конце прошлого века с географией приключилась еще одна беда: ботаника отобрала у нее растительность, гидрология - воду, климатология - воздух и солнечное тепло, почвоведение - почву, геоморфология - рельеф...
При этих словах Батыгин показал в сторону горы, на деревянную галерею, где притаился Денни Уилкинс. Все обернулись. Денни Уилкинс вздрогнул, словно десятки глаз сразу увидели его, и отшатнулся от щели. Сухая глина посыпалась у него из-под ног и с плеском упала в лужу с зеленоватой водой. Денни Уилкинс едва не вскочил. "Нервы", - сказал он сам себе и замер. Никто не мог услышать этот легкий шум. Снаружи по-прежнему доносился ровный, спокойный голос Батыгина. Когда Денни Уилкинс снова прислушался, Батыгин говорил:
- Естественные науки "растащили" предмет географии, отгородились друг от друга... Но не утратилось ли при этом нечто очень важное?.. Да, утратилось - утратился взгляд на природу как на целое, был искусственно разобщен неделимый комплекс природных явлений... И климат, и горные породы, и рельеф, и растительность, и вода, и почва, и животный мир образуют на Земле нечто целое, единое. А если так, то почему же нельзя изучать их вместе как взаимосвязанный комплекс?..
