- Ты у нас, старина, азартный человек.
- С чего ты это взял? - удивился Самойлов.
- Наблюдаю за твоим характером давно, изучил.
- Тоже мне психолог нашелся! - съязвил Самойлов. - Имей в виду, на авантюры я не способен. Расчет - и только, как говорил Кардашов.
- Кстати, он нас по головке не погладит, что без него решили...
- Так он обязательно сам бы полез! Нет уж, лучше доложим результаты, а победителей, как говорится, не судят.
- Не рано ли в победители? - Тема настороженно посмотрел на Самойлова. Мне такие настроения не нравятся.
- Рассуждай, но помогай. - Самойлов протянул Тимофееву два конца ленты, которые держали жилет. - Буду осторожен, не волнуйся.
- И запомни одну деталь, - насупился Тимофеев, - если с тобой что-нибудь случится, я вынужден буду идти на крышу без всего, вот так, как одет сейчас. Понял меня?
- Не пугай, - улыбнулся Самойлов, - постараюсь сохранить твою жизнь в целости и сохранности. Мне такие жертвы не нужны... А вот дойти наверх помоги. Тяжелый все-таки этот скафандр... Шлем наденешь наверху, и без него я уже взмок.
Тимофеев подхватил Самойлова и помог ему добраться до двери.
Они медленно начат подниматься по ступенькам.
На верхней площадке, когда оставалось лишь приподнять люк и вылезть наружу, Самойлов остановился.
- Накручивай "голову", - распорядился он, - и быстрее вниз. Тут уже повыше, видишь... - Он показал на прибор, прикрепленный к рукаву.
- Сейчас. - Тимофеев надел шлем, закрепил его. - Фон пока маленький...
Но Самойлов уже не слышал его голос. Он махнул рукой, Тимофеев быстро побежал вниз. Самойлов проследил за ним, а затем осторожно приподнял люк. Он начал медленно подниматься на крышу.
- Работают? - Тимофеев вбежал в комнату, где находилась "группа роботов". Все телеэкраны светились.
- Пока никого нет, - ответил оператор, - ваш "фантом" еще не добрался... Впрочем, кажется, он появился...
На центральном телеэкране показалась белая точка. Постепенно она увеличивалась, и вот уже Самойлов встал в полный рост на краю крыши.
- Как он так быстро сюда добрался? - удивился Тимофеев.
- По аппарели, - объяснил оператор, - там роботы ходили, вот он и воспользовался. Фон там маленький, ему пока не нужно торопиться.
- Попробуй вызвать его.
Оператор включил передатчик:
- Эй, "фантом", слышишь меня? Прием.
- Нормально слышу. Фон пока незначительный, до начала маршрута еще десять метров, - донесся голос Самойлова.
Тимофеев выхватил микрофон.
- Не торопись. Хорошенько отдохни перед броском по маршруту.
- Сейчас он выйдет за угол, фон подскочит раз в десять, - подсказал оператор, - мы тут роботами все измерили.
- Жди повышения фона, - передал Тимофеев.
- Знаю. Что-то командовать начал, Тема? Не увлекайся. Мы тоже кое-что соображаем, - недовольно ответил Самойлов. - Я же сказал: как только уйду на маршрут, передам. И тогда контролируй.
Белый скафандр перемещался по экрану медленно. Самойлов часто останавливался, отдыхал.
- Еще три метра, - тихо сказал оператор, - а дальше... Дальше вся наша аппаратура отказывала. Очень сильные поля начинаются.
- Думаю, что метра через три радиосвязь может отказать, - услышали они голос Самойлова, - но я буду передавать все равно. Следите по экранам и контролируйте маршрут, чтобы потом наложить точные данные. Как понял меня, Тема?
- Соображает, - прокомментировал оператор, - знающий мужик...
- Понял, Самойлов, понял, - быстро ответил Тема. - Действуй!
- Чуть передохну, - отозвался Самойлов.
На экране белый скафандр приник к вертикальной стенке, которая отгораживала эту часть крыши от той, где были разбросаны куски твэлов и графита, вырванные из активной зоны реактора.
А Самойлов смотрел на реку, на город, на безбрежное синее небо, края которого утопали в зелени лесов. Было тихо.
Почему-то он вспомнил свою крошечную белорусскую деревню, что затерялась среди болот под Кричевом и где прошло его детство. Мама по утрам ставила на стол крынку парного молока, и он всегда выпивал ее всю, так, что живот растягивался, как барабан. И мама всегда ругала его, но крынка наутро по-прежнему оказывалась наполненной до краев, и он знал, что она сердится лишь для виду. Да и соседке она хвалилась, что сынок на парном молоке растет крепким, здоровеньким.
"Ох, как тяжел все-таки этот скафандр..." - подумал Самойлов.
Ворона прилетела из города. Села на трубу, начала чистить перья.
"Вот дурочка-то, ничего не чувствует..."
Ворона, будто опомнившись, спикировала вниз и исчезла где-то за стеной третьего блока.
Показался вертолет. На длинном тросе прицеплена труба. Машина зависла у пятого блока, летчик осторожно опустил трубу на землю.
"Пора, надо идти..." - приказал себе Самойлов.
- Тема, я пошел вперед! - передал он по радио и шагнул за угол.
Первое, что увидел Самойлов, - большой кусок твэла. "Килограммов двадцать будет", - отметил он про себя...
Белый скафандр двинулся на экране вперед.
Тема включил секундомер.
Самойлов шел вперед, огибая груды бетона, какие-то трубы, углы плит. Его ноги скользили по щебню, подошвы прилипали к размягченному битуму.
Оператор и Тимофеев отмечали на схеме его путь. Белый скафандр появлялся то на одном экране, то на другом - хорошо, что вся крыша просматривалась. Тема отмечал на схеме маршрут движения.
Ни он, ни оператор не заметили, что в комнате появился Кардашов, остановился у самой двери. Он внимательно следил за тем, что происходит на экране.
- Справа - полтора - четыреста... - Голос Самойлова был слышен отчетливо, он надиктовывал данные о полях; - Слева - полметра - двести пятьдесят... Справа - метр - восемьсот... - Голос стал глуше. - Справа - два - пятьсот... слева - два тридцать - тысяча... слева - метр - триста... - Дышал Самойлов тяжело.
Кардашов молчал. Оператор и Тимофеев не замечали директора - они торопливо наносили цифры на схему.
- Подхожу к краю, - передал Самойлов, - справа - пятьдесят - семьсот... рядом - триста... слева - рядом - двести... Нависает - тысяча...
- Что нависает? - не понял оператор.
- Какой-то источник, - быстро ответил Тимофеев, - труба или... не мешай, потом разберемся...
- Смотри, смотри! - Оператор показал на экран. - Что он делает?!
Они увидели, как Самойлов нагнулся, поднял обломок плиты и швырнул его вниз в развал поврежденного реактора. Потом он нагнулся еще раз - и следующий кусок бетона полетел в кратер.
- Самойлов, возвращайся! - крикнул Тимофеев.-Самойлов, время! Время!!!
Но Самойлов нагнулся в очередной раз, сбрасывая в кратер реактора кусок графита.
Кардашов решительно шагнул вперед, схватил у Тимофеева микрофон. Тот удивленно взглянул на директора.
