- В принципе... Отчего же... - усиленно мигает Петя. - Объяснить в двух словах или показать на трех пальцах, конечно, можно. Но нужно ли? Ошибка исправлена, в "Неводе" используется совсем другой стек протоколов... Давай не будем, ладно?
Значит, обиделся-таки. А сразу виду не подал...
- Да не могу я отсрочить запуск "Невода", не могу! Я - всего - лишь мелкий клерк в Управлении, и не в моих силах... - начинаю я было утешать Петю и, словно споткнувшись, замолкаю на середине фразы. До меня, наконец, доходит, какую фигуру он мог бы показать мне на трех пальцах.
Пеночкин, опустив руки на пояс и широко расставив локти, смотрит на меня своими близорукими глазами, чистыми и невинными, и я начинаю сомневаться, правильно ли...
- Ты тоже не обижайся, - расставляет он точки над "i". - Я собираюсь патент взять на бесконфликтную систему обмена. И до поры - до времени мне не хотелось бы... разглашать...
Чтоб тебя! Значит, я все понял правильно. Да кто ты такой, чтобы подшучивать надо мною?
- Что же ты не доложил по инстанциям, как положено? И даже в журнале дежурного ни единой отметки не сделал! Нехорошо! - упрекаю я Петю.
- Победителей не судят! - ухмыляется он, нагло подмигивая и нахально закидывая руки за голову.
- Еще как судят! Завтра же напишешь объяснительную на имя начальника Управления. По журналам соседних вычислительных центров мы выясним, сколько "Эллипс" простоял по твоей милости, и предложим возместить ущерб!
Руки Пеночкина медленно сползают на колени, лицо вытягивается. Еще раньше с лица слетает игривая улыбка - словно фуражка с головы дуэлянта, сбитая метким выстрелом.
- Ладно, не злись. Сам виноват. Прикатил из столицы на роскошном авто, с какими-то особыми полномочиями, и начал тут выставляться перед провинциалами. Конечно, нам тоже хочется показать, что и мы не лаптем щи хлебаем. Нормальная защитная реакция... Я - честное слово! - не могу пока ничего тебе объяснить. И по каким причинам не могу - тоже не хочу говорить. Я все понял, "Невод" должен быть, кровь из носу, запущен в заданный срок, и ничего с этим не поделаешь. Придется отложить мою задачку до лучших времен... Давай лучше чайку отопьем, а? У меня есть полпачки китайского с жасмином...
- Спасибо, не хочется. Я лучше поеду в гостиницу да отосплюсь. Собачья работа... Так ты уверен, что сбоев больше не будет?
- Абсолютно. Если где и будет отказ, то не из-за ошибки в сетевом протоколе!
- Ну ладно. Тогда я пошел. Извини, но третья бессонная ночь подряд... Еле на ногах стою!
На этот раз мы прощаемся гораздо холоднее, чем накануне. Вот уж не думал, что Пеночкин так завистлив...
Глава 15
Я медленно еду по ночным улицам в сторону центра. Свет фар выхватывает из темноты то обшарпанный газетный киоск, то безумные глаза кошки, которая гуляет сама по себе. Плавная музыка, плавное движение машины... Хорошо. Я люблю эти минуты, когда трудная работа закончена и можно немного расслабиться. М-да... Петя Пеночкин... Задал ты нам хлопот. И это оскорбительное недоверие... А ведь объяснительную тебе писать все равно придется. С подробным изложением сделанной ошибки. "Невод" - это тебе не бреденек, лягушек в пруду пугать. В его ячейках ни одной темной клеточки быть не должно. Придумал что-то толковое - получишь и патент, и премию. Я не злопамятен. Ну, а ежели виноват - вот вам счет! Тоже получишь все, что полагается.
* * *
В гостинице, сняв пиджак и скинув туфли, я включаю в розетку "Спутник" и подключаю к нему второго "стукача". Посмотрим, посмотрим, что там за ошибка была и как Петя ее устранил. Если он работал на своем терминале, конечно, а не уходил куда подальше. В дисплейный класс, например. Чувствительность приборчика мизерная, зато избирательность отличная. Иначе он не смог бы работать при таком уровне помех.
Чтобы лечь спать со спокойной совестью, я должен убедиться: все, что сказал Пеночкин, соответствует действительности. Вот это, наверное, и есть профессионализм. Когда не упускается ни единая возможность. И когда никому не веришь на слово, даже бывшему однокурснику. Не потому, что в каждом подозреваешь технокрысу. Просто в порядке защиты от возможного непрофессионализма коллег.
Наконец, на жидкокристаллическом дисплее начинают появляться цифры, словно написанные рукой виртуозного каллиграфа:
98.01.42.01.16.90.09.14.84.87.92.76.76.52.66.75.92.54.84.14.
40.04.16.34.32.52.26.91.96.14.41.12.10.01.18.46.94.63.52.61.
Я ошалело смотрю на дисплей. Ничего себе корректировка сетевых протоколов! То-то я удивился, что ему так быстро удалось справиться. Больше всего это похоже на шифровку. "Сезам, закройся. Верблюд идет на восток. Али-баба". Или: "Инспектор Полиномов становится опасным. Ликвидировать немедленно. Крестный".
А дальше - пустые строчки. Одна, другая... десятая... Проклятие! Пеночкин все-таки догадался, что я не рядовой инспектор и не любопытства ради кручусь возле его "персоналки". Что он сделал? Перешел в дисплейный класс? Снял "стукача" с задней стенки, а перед самым моим приходом поставил на место? Нет, нет... Я ведь вернулся неожиданно для него. Недаром он так задергался. Тогда почему дисплей пуст? Сорок первая, сорок вторая...
М-да. На чем-то я прокололся. И самое скверное - не понимаю, на чем. Да еще и так глупо засветился в конце... Понадеялся на "стукача", решил, что уже шах и мат. Восемьдесят шестая, восемьдесят седьмая...
Теоретически все было сделано правильно. Я "ушел" и развязал Пете руки - только для того, разумеется, чтобы тщательно пронаблюдать, что он станет ими делать.
И он действительно затеял какую-то возню. И приступ с "Эллипсом" имел место, к тому же вне расписания, и какие-то числа попали на мой дисплей. А потом, как и замышлялось, я поймал Пеночкина "на горячем". По всем канонам он должен был запаниковать и наделать глупостей. Которые должен был аккуратненько зафиксировать "стукач". И у него ведь действительно руки тряслись. А вот насчет глупостей... Где же они? Кассета на исходе, а экран чист. Неужели приборчик отказал? Да нет, он бы просигнализировал о неисправности...
Вот оно!
Я подскакиваю на стуле и впиваюсь глазами в экран.
42.83.17.61.21.84.60.11.62.90.00.89.58.62.38.53.19.46.90.
45.73.36.63.28.27.11.33.10.00.19.27.21.53.43.61.25.21.46.
А дальше - опять пустые строчки. Дождавшись конца микрокассеты, я смотрю на часы. Да, в это время я уже стоял за спиной у Пеночкина. Именно эти цифры он и нажимал поспешно на клавиатуре. И это - вся полученная мною информация? После чего я "засветился", а Петя сказал, что приступов больше не будет?
Я вскакиваю со стула и начинаю ходить по диагонали комнаты. Три метра туда, три обратно...
В том, что у Пеночкина рыльце в пушку, - сомнений больше нет. Но это - единственный результат, полученный нами за двое суток работы. Если не считать трех шифрограмм, очень коротких и потому практически недешифруемых. А что происходит в "Эллипсе" во время приступов? Куда сбрасывалась информация, пока мой "стукач" ловил пустоту на дисплее Пеночкина? Вряд ли теперь мы это узнаем. Технокрыса затаилась, предварительно уничтожив следы. Ищи теперь ветра в поле...
