После окончания лекции Росс решительно направился в другую аудиторию. Многие студенты, выходя из аудитории здоровались с ним, другие демонстративно не обращали на него внимания.
Росс быстро шагнул вперед.
– Привет, Анита.
Флетчер был удивлен тем, как приятно ему было вновь увидеть Аниту – именно ему, а не Россу.
– Привет, – без всякого удовольствия ответила девушка и попыталась проскользнуть мимо него.
– Почему ты так холодна, Девственница? – нахально заявил Росс. – Ведь я тебя простил.
– За то, что не прыгнула с тобой в постель? – Анита еще раз попыталась пройти мимо него.
– За это и за многое другое. Что ты делала вчера утром после наших ночных экспериментов в лаборатории?
– Я осталась чтобы поговорить с мистером Флетчером.
– С этим зомби? Ну, уж с ним можно не беспокоиться о твоей девственности.
– Может быть, хватит говорить со мной в подобном тоне? – раздраженно сказала Анита. – И прекрати называть меня Девственницей.
– Почему, Девственница? Или такая форма обращения уже устарела? И ты, как та Девственница, которую стали называть для краткости Дева, но это прошло слишком быстро?
На этот раз Анита со всей решительностью попыталась пройти мимо него, так что ему пришлось схватить ее за руку, чтобы не дать уйти.
– Ладно, я буду называть тебя Девушкой. Это тоже анахронизм, но чуть более тактичный. Так как вы пообщались с этим зомби, Девушка?
– Ну, ты же видел результаты.
– Я не это имел в виду, Девушка. Как ты с ним поговорила? Пытался ли он положить руку тебе на колени?
– Почему бы тебе для разнообразия не сменить пластинку? – устало спросила Анита. – Ты совсем не так забавен, как тебе кажется. Все твое поведение слишком предсказуемо.
– Потому что я все время говорю о сексе? А ведь это была твоя идея о женщине-вамп и зомби, Девушка. Увенчалась ли она успехом? Заманивал ли он тебя в свою паутину?
Анита, казалось, приняла какое-то решение.
– Послушай, Росс, – хмуро сказала она. – У тебя уже и так серьезные неприятности с директором. Ведь на самом деле ты не хочешь, чтобы тебя вышибли отсюда, не так ли?
Ты конечно устроил бы из этого целое представление, как в тот раз, когда тебе должны были вручать приз Макферсона, а ты сделал вид, что забыл и не явился на награждение.
Выяснилось, что у Аниты было припасено оружие против Росса.
– Я выиграл тот приз, – сердито отпарировал Росс. – Он был моим по праву.
– Однако ты не пришел его получать, а потом прислал легкомысленное письмо, что тебя задержали срочные дела – поход на виноградник директора – и комитет решил отозвать приз. А ты ужасно разозлился.
– Я выиграл приз! Он был моим!
Она искренне рассмеялась.
– Росс ты ведешь себя, как испорченный ребенок. Сначала я этого не понимала, но теперь мне все ясно.
Он сделал шаг к ней навстречу. В его глазах вспыхнул злой огонек.
– И не думай даже, – тихо, но твердо проговорила она. – Никогда не пытайся быть со мной крепким парнем, Росс. Я еще не прогнила насквозь, как ты, и уж конечно не страдаю мстительностью, но если кто-нибудь по-настоящему разозлит меня, заставит себя презирать, я его загоню в могилу.
В этот момент крошечный юноша в белом халате, которому на вид было лет шестнадцать (на самом деле этого просто не могло быть) появился у плеча Росса и, задыхаясь проговорил:
– Вас зовут Ян Росс?
Росс моментально пришел в себя.
– Да, я имею эту честь, малыш.
– Мистер Бодейкер хочет видеть вас.
– Однако я не хочу его видеть.
Юноша равнодушно пожал плечами.
– Мое дело маленькое. Я вам сказал. Вы не подскажете, где я могу найти девушку по имени Анита Сомерсет?
Росс ухмыльнулся.
– Подскажу, только вот что я с этого буду иметь?
– Ну, так где она?
– Прямо здесь, малыш. Делает нам честь своим ошеломляюще прекрасным присутствием.
– Ага… так вы Анита Сомерсет?
Девушка улыбнулась, стараясь смягчить грубость Росса.
– Да.
– С вами мистер Бодейкер тоже хочет поговорить.
Он повернулся на каблуках и убежал насвистывая.
– Пойдем, выпьем немного пивка, – уже более миролюбиво предложил Росс.
– Но Бодейкер…
– Неужели ты думаешь, что я буду плясать под дудку старого лысого лаборанта?
– Нет, не думаю, – ответила Анита и неожиданно улыбнулась. – Ты ведь не можешь сейчас пойти к Бодейкеру, не так ли, Росс? Это будет совсем на тебя не похоже. Ты принял участие в тех ночных экспериментах только потому, что никто этого не хотел. Однако ты вел себе вполне прилично, нормально работал наравне со всеми – только потому, что никто этого от тебя не ожидал. Более того, ты даже не стал смеяться над результатами, хотя все были в этом просто уверены. Неужели ты не понимаешь, Росс, что для меня ты в сто раз более предсказуем, чем кто бы то ни было?
– На самом деле, ничьи действия нельзя предсказать. Пойдем узнаем, чего хочет Бодейкер.
– Именно это я и собиралась сделать, – спокойно проговорила Анита.
– Умер? – переспросила Анита. – Уже?
– Она умница, – равнодушно сообщил Росс. – Она знала, что он должен умереть. Впрочем, мы все это знали. Смерть окутывала его своим плащом.
– Успокойся, – нетерпеливо попросила его Анита. – Как это произошло?
Бодейкер держал в руках первый выпуск вечерней газеты. В самом низу первой страницы было напечатано: РОКОВОЕ ПАДЕНИЕ, следующий абзац был отмечен карандашом.
– Джон Флетчер, сорока трех лет, проживающий в доме номер 24 по улице Бичвью Гарденс, был обнаружен мертвым на дне подвала своего дома. Полиция сообщила, что ворота, ведущие в колодец подвала, открылись, когда Флетчер к ним прислонился, и он упал вниз головой, не успев задержаться за ступени. Никаких подозрительных обстоятельств смерти Джона Флетчера не обнаружено.
– Я иду туда, чтобы все выяснить на месте, – сказала Анита.
– Что вы хотите выяснить, мисс Сомерсет? – поинтересовался Бодейкер.
– Я пойду туда, где он жил. Дайте-ка я еще раз взгляну на адрес. Это же недалеко отсюда.
– Какая трагедия, – вздохнул Бодейкер. – У него были феноменальные способности. Если бы только он согласился принять участие в достаточном количестве экспериментов…
– Да, – проговорила Анита. – А теперь извините меня, пожалуйста.
– Если ты действительно туда собираешься, – сказал Росс, – я пойду с тобой.
– Не беспокойся, пожалуйста.
– Мне это не составит никакого труда, Девушка.
По дороге Росс вел себя гораздо сдержаннее, чем обычно.
Ему было интересно, и он не хотел, чтобы все закончилось слишком быстро, как это уже не раз бывало в его жизни, когда кто-нибудь или он сам говорили что-нибудь такое, после чего продолжать общение становилось невозможно.
