Джек кивнул. Ему хотелось о многом рассказать своему другу, но Кэвин был человеком императора, а Джек все еще не мог забыть о том, что люди императора сделали с ним этой ночью.
— Как же это все-таки хорошо — иметь собственное имя! — Кэвин похлопал Джека по плечу, улыбнулся на прощание и ушел.
Джек с удивлением посмотрел ему вслед. Как же Кэвин, в то время совсем еще ребенок, сумел выжить? Да не просто выжить! Он стал наемником, потом — рыцарем и обладателем скафандра, который по праву считался антикварным?
Неизвестно… Джек покачал головой, потоптался еще немного на месте и отправился к себе в комнату. Если ему повезет, сейчас он сможет спокойно поспать хотя бы несколько часов и отдохнуть от лавины беспрерывных событий, обрушившихся на него за последние дни.
Элибер сидела на полу, скрестив ноги. Джек не обращал на нее внимания. Он распорол Боуги и вывернул его наизнанку, проверяя, все ли в порядке в скафандре. Конечно, он мог бы сделать это и в мастерской, но все-таки предпочел разобраться со своим обмундированием дома.
— Я думаю, что тебя это не касается, — сказал он Элибер, хмурясь.
Он проверил, прочно ли закреплен оптический карабин, и заметил, что тот немного болтается. Джек аккуратно закрепил его.
— Меня это не касается? Или ты мне больше не доверяешь?
— Ты мне сказала, что не убивала Скотта, и я верю тебе, — он внимательно посмотрел на нее. — Полиция Мира попыталась стереть мою память. Так что того, что не должен помнить я, лучше не знать и тебе.
— Странно… Разве кто-нибудь смеет таким образом обращаться с людьми императора?
— Как знать. Может быть, Пепис сам отдал приказ?
— А если Пепис не отдавал такого приказа? Тогда кто? Может быть, Уинтон?
— Может быть.
— А Скотт? Как ты думаешь, почему его убрали?
— Не знаю. Скорее всего, он перешел кому-то дорогу!
Элибер посмотрела на новый костюм.
— Ты что, собираешься заменить этим Боуги?
— Нет. Не собираюсь. Я хотел сделать это, но, похоже, Боуги — мой единственный шанс узнать, кем я был раньше.
— То есть? Что ты имеешь в виду?
Джек замолчал, торопливо обдумывая, как бы это лучше все ей объяснить. Они так и не успели поговорить после его возвращения.
— Меня не должны были размораживать. Они обнаружили меня случайно, потом — спасли и спрятали. Правда, восстанавливая мой мозг, они нарушили память. Теперь я даже не знаю — мои ли это воспоминания. Вполне может быть, что мне их имплантировали.
— Что ты имеешь в виду?
— Никто не должен был остаться в живых после Милоса.
— Послушай, но кто все-таки тебя нашел?
— Не знаю. В госпитале ничего нет. Все стерто. Меня лечили под вымышленным именем. Почему? Да потому, что я — выживший рыцарь, и я не должен помнить, кто я на самом деле.
— Но ты же видишь сны и во сне все помнишь!
— Правильно. Но для тех, кто меня оживил, я теперь помеха.
— Для кого? Для Уинтона?
— Может быть, и для него. У Триадского Трона полно врагов.
— Послушай, Джек, — Элибер задумчиво посмотрела на него, — что же ты теперь собираешься делать?
— Пока ничего. У меня слишком мало информации. — Джек осторожно погладил свой скафандр. — Зато я знаю, что Боуги был со мной на Милосе. Вполне может быть, что тогда он был жив, а я его не слышал. Может быть, он и сможет объяснить мне, кто я и откуда я.
— Выходит, ты даже не Джек Шторм?
— Может оказаться и так. Хотя в некоторых вещах я почти не сомневаюсь, Я знаю, что я был сыном фермера на планете Дорманд Стэнд, — он печально вздохнул. — Они не смогли лишить меня этих воспоминаний, хотя часто мне кажется, что они все-таки пытались это сделать.
— А ты все это время думал, что потерял память из-за того, что тебя заморозили?
— В общем-то, это так и есть. А в реабилитационном центре они еще и имплантировали в меня другую персону.
— Но для чего? Кому понадобилось заниматься всем этим?
Их глаза встретились.
— Не знаю, Элибер. Возможно, они сделали это, чтобы защитить себя. А может быть, старались защитить меня. Кстати, вполне возможно, что они запрограммировали меня точно так же, как и тебя — _у_б_и_в_а_т_ь.
— Джек, но твои сны…
— Элибер, но я ведь постоянно контактирую с Боуги. Вполне возможно, что это его воспоминания о Милосе. Кажется, мне надо как можно чаще с ним общаться.
Элибер заложила свой медно-красный локон за маленькое ушко. Джек почувствовал страшное желание поцеловать ее. Нет… не сейчас… Он даже обрадовался тому, что между ними на полу лежит груда инструментов.
— Ты должна мне помочь, Элибер. Ты должна помочь мне разбудить Боуги, а потом проконтролировать его.
Ее нижняя губа неуверенно дрогнула:
— Я… я…
— Что-то не так?
— Нет, нет, все нормально. Я сделаю все, что смогу. Просто после того, что произошло в лаборатории сна, и после этой истории с Полицией Мира я совершенно перестала понимать, кто друг, а кто враг, — она встала. — Мне пора идти. Калин ждет меня.
— Ты много времени проводишь с ним, Элибер. Может быть, ты собираешься принять его веру? Она поморщила нос и хихикнула:
— Это я-то? Уличная хулиганка? Ни за что. Знаешь, его секретарь Биггл здорово действует на нервы Пепису. А я бы вполне могла его заменить. Я ведь неплохо разбираюсь в компьютерах.
— За твои проделки с компьютерами в результате упрячут за решетку и тебя, и его, хоть он и святой. Честное слово, Элибер, мне придется предупредить его об этом. Она нерешительно остановилась в дверях.
— Джек…
— Что?
— Да нет, в общем-то, ничего. Не обращай внимания. Действуй, как мы с тобой договорились. Начинай медитировать. Буди Боуги.
— Я уже начал. Вот-вот тебе придется подключиться. Кстати, я встроил в перчатку пулемет. Для разнообразия. Так что в дальнейшем я буду убивать, а ты проводить расследования.
— Ты же знаешь, что я не могу.
— Но почему бы не попробовать?
— А если я сожгу их мозги?
— Не думаю. К тому же, ты можешь усовершенствовать свой талант.
Она отрицательно покачала головой.
— Забудь об этом, Джек, я же тебе говорила, что я или _у_б_и_в_а_ю, или _н_е_т. Больше я не могу ничего.
— Или все, или ничего! — насмешливо пробормотал Джек ей вслед, но Элибер его уже не слышала.
* * *
С экрана коммуникатора на Калина смотрело чуть полноватое добродушное лицо Биггла с абсолютно бесхитростными и искренними глазами.
— Биггл, ты должен производить хорошее впечатление на Пеписа. Ты ведь знаешь, нам нужно получить разрешение для путешествия на Битию. В конце концов, если там могут находиться раввины, то почему этого не можем мы? Ты не должен обходить этот вопрос только потому, что императору он неприятен.
