Ознакомительная версия.
— Что случилось? — строго спросил я начальника охраны. Может быть, они опознали в купце беглого преступника?
— Сеньор, вчера я был в городе, интересовался обстановкой, — ответил Лорк. — Так вот, хозяин одной таверны описал мне человека, очень похожего на этого. Он пытался продать ему семигранную призму.
— Открой суму, — резко приказал Мальк.
Торговец внезапно рванулся между нами в попытке сбежать в лес, но быстрая рука Малька ухватила его за полу куртки, а вторая прижала острие сабли к спине уже лежащего купца. Лорк развязал мешок и высыпал на траву его содержимое. Среди привычного для путешественника скарба лежал небольшой черный куль из плотной мягкой ткани, густо прошитой желтыми, скорее всего медными, нитями. Сев на корточки, я осторожно открыл его и увидел чистые, прозрачные призмы размером с еловую шишку, но вовсе не традиционные, с треугольным сечением. Они выглядели очень необычно, и при этом вся небольшая горка кристаллов излучала весьма сильную психоэнергию. Металлическая начинка ткани экранировала этот поток, иначе бы я его обязательно почувствовал. Я извлек из кармашка на куртке свой собственный атрибут и легко сжал его левой рукой, в правую взял призму торговца и мысленным усилием попытался их согреть. Температура моей стекляшки практически не изменилась, но вот семигранная стала стремительно нагреваться. Я покатал ее на ладони, охлаждая, затем осторожно сложил ее в черный мешочек, тщательно завязал его и сунул за пазуху.
— Сеньор? — с тревогой произнес Мальк.
Я поднялся и взглянул на распростертого на ледяной земле преступника.
— Его нужно доставить в замок, — сказал я и взял у Лорка поводья его лошади. Матильда в это время пыталась одновременно спать и щипать жухлую траву, и я счел, что ехать на ней домой будет жестоко. — Матильду не нагружайте, — добавил я и вскочил в седло. По моим прикидкам, до замка было около двух миль, поэтому я не особенно терзался муками совести, когда на бодром скакуне рассекал морозный утренний воздух.
Вскоре я благополучно миновал бронзовую калитку и вошел в замок через черный ход. Все это время фальшивые кристаллы жгли мне грудь, прогревая промерзшее тело, а моя старая добрая призма, перешедшая ко мне по наследству, лежала рядом безжизненным комочком стекла.
Я пересек относительно теплое помещение охраны, где в этот момент спало два человека, и огромный неуютный холл, чтобы попасть на кухню. Часть прислуги устроилась именно здесь, рядом с печью. Тут же находился Вик, заглянувший лично проверить, как идет приготовление завтрака. Здесь я моментально почувствовал, как устал — глаза стали закрываться, но сначала следовало решить одну проблему. Я позвал Вика за собой.
В библиотеке на втором этаже я высыпал на стол семигранные призмы и кивнул на них управляющему:
— Взгляни на это произведение искусства.
При этом я умышленно довел их температуру до очень высокой, но не переусердствовал, озаботившись сохранностью деревянного стола. Вик осторожно потрогал стекляшки, пораженный их мощной тепловой энергией: их было шесть, и они возвышались на сукне, как вызов самим основам нашего государства, то есть власти Хранителя — а значит, и моей тоже.
— Мальк отнял это у торговца, — ответил я на невысказанный вопрос. — Пройди по замку и незаметно замени наши пятигранные этими, а я пока попытаюсь связаться с Первым Ландлордом.
Вик молча вышел, а я заблокировал сигнал от фальшивки, оставленной себе, и надавил на левое ухо, вызывая Реднапа. В сознании поплыли цветные круги, мелькнуло расплывчатое лицо дяди, затем мысленный взгляд наткнулся на серые спиралевидные разводы, постепенно затухавшие и вскоре превратившиеся в пустое мертвое пятно. Я немного подождал, но Реднап не отвечал — связь через мою серьгу, скорее всего, осуществить было невозможно, как я и подозревал. Оставалась семигранная стекляшка, и уж здесь-то проблем не возникло — еще более худое, чем всегда, и какое-то потерянное лицо Ландлорда возникло в сознании с четкостью портрета. Судя по удивлению, оживившему его лицо, он совсем не ожидал меня увидеть. Все-таки несколько опасаясь обрыва связи, я не стал затягивать церемонии приветствия и почти сразу задал свой главный вопрос:
— Что происходит, дядя?
— У тебя тоже проблемы с Призмой? — устало спросил он после некоторого молчания.
— Очень серьезные проблемы, — подтвердил я.
Ландлорд, судя по движению, отодвинул от себя какой-то документ — он сидел за столом, вертя в пальцах перо — и приложил свободную руку ко лбу. По-моему, он нуждался в длительном отдыхе, впрочем, как и я сам. Наконец Реднап поднял на меня глаза и сухо заговорил:
— По стране стали распространяться фальшивые семигранные призмы, произведенные, скорее всего, в столице или на западе. Мы думаем, что они почти полностью перетягивают на себя психоэнергию Артефакта — напрямую, без освященных Хранителем малых призм. Мы имеем уже десятки образцов нелегальной продукции, но все попытки выйти на их изготовителей проваливаются одна за другой. Тан до сих пор не найден, и я вижу в этом деле его почерк. Такая же изощренная изобретательность и пренебрежение к властям! Да и на людей ему просто наплевать! Артефакт не сможет обеспечить энергией всех!
Страх — за свое положение, за свою семью, за себя, за всю страну, в конце концов — прорвался сквозь традиционную сдержанность дяди и обрушился на меня:
— Хранитель вчера сказал мне, что Артефакт нагрелся на два градуса! Такого никогда раньше не было, никогда, об этом не упоминается ни в одной, ни древней, ни современной книге. Слишком много энергии проходит через него, и с каждым днем все больше, потому что мы не можем остановить поток фальшивых призм — они стали расползаться по стране!
Реднап перевел дух и взял себя в руки — в этот момент мне удалось стряхнуть с себя оцепенение — затем продолжил:
— В столицу постепенно прибывают посланники из всех концов государства, требуют навести порядок. Хуже всех обстоят дела, конечно, в Северном герцогстве. Более того, агенты донесли, что герцог Дункер собрал из крестьян войско и движется сюда. Тебе следует приехать в столицу, мой мальчик, — неожиданно свернул свою речь Ландлорд. Он хотел добавить что-то еще, но передумал и сказал лишь, что ждет меня через неделю, и сразу отключился.
Я добрался до кровати и залез под теплые шкуры, которыми с детства любил укрываться больше, чем одеялом. Урожай был очень плохим, домыслил я за дядю его невысказанные слова, — того и гляди, восстанут крестьяне. Раньше я много размышлял над тем, почему слабеет связь между Артефактом и моей Призмой, теперь же, после известий из дворца, все мысли из моей головы выветрились. Привычная обстановка, оставшаяся нетронутой после отъезда Лидии, окружала меня, а мир вокруг рушился. «Экая патетика», — вяло подумал я и уснул, согреваемый хоть и фальшивой, но такой горячей семигранной стекляшкой.
Ознакомительная версия.
