- Я на "Лоуфуле" с самого первого дня. С того дня, как его вывели в открытый космос. Все восемьдесят лет, вместивших в себя столько событий, что не пришлось и на долю самого Моисея за его бурную легендарную жизнь. Я единственный на корабле, кто не сменяется на отпуск - ибо "Лоуфул", это все, что у меня есть, это моя жизнь. Дважды корабль за эти годы был на профилактическом ремонте, и дважды я ложился на биообновление. Когда "Лоуфул" встанет на вечную стоянку, я отправлюсь умирать на Землю, я скопил для этого достаточно средств. Но пока он мчит среди звезд, я буду здесь. И я всегда знал, что творится на корабле - для меня нет на "Лоуфуле" тайн. И я всегда с экипажем при выполнении опасных заданий, когда необходимо покинуть надежные стены звездолета. Когда-нибудь, юноша, мы выберем с вами вечерок, и я расскажу вам множество забавных и поучительных историй. Я помню все. И я мог бы вам многое поведать про вашу избранницу - Ларсу Твин, которая уже шестнадцать лет на "Лоуфуле", это ее девятая годовая вахта. Но я вряд ли имею право, говорить что-либо про нее, кроме хорошего. А хорошее про нее, честно говоря, хотя тоже мог бы, говорить, нижайше прошу прощения, мне не хочется. Я просто расскажу одну историю, не имеющего прямого касательства к делу.
Капеллан вздохнул, окинул комнату взглядом, как бы со стороны оценивая свою напыщенно-нравоучительную позу, едва заметно ухмыльнулся и прошел обратно к столу. Не спеша сел, подготовил себе закуску, налил себе и Марку спирта в маленькие, такие симпатично-домашние стопочки.
- В Галактике огромное количество удивительных миров, - начал священник. - Ты наверное слышал про планету Аид. - Увидев, что Марк отрицательно качнул головой, капеллан пояснил: - Есть такая, четвертая планета системы Эдубей. Единственная пригодная планета системы, до ближайших освоенных систем пилить и пилить, наматывая парсеки... Так вот это удивительная планета. Атмосфера, пригодная для человека, потрясающей красоты сиреневато-красные горы и лазурные долины на большей ее части... Но то ли эта планета какой-то живой организм, то ли еще что, однако обладает она одним странным качеством. Каким-то образом она постигает сущность появившегося на ней разумного существа - будь то человек, или гриторианин, или кто еще... Через какое-то время после прибытия на Аид через небольшое, от пяти минут до нескольких часов - рядом с тобой возникает некое существо... Да-а... Вообще-то это, наверное, очень интимное зрелище, люди не любят эту планету. Хорошо еще если рядом с тобой возникнет благородный лев, на худой конец розовый кролик с распущенным павлиньим хвостом - это еще как-то терпимо, но когда огромной длины гадюка, либо что-то отвратительно-мохнато-паукообразное, в то время как ты всю жизнь считал себя отважным тигром... да... Там находится земная научная база - изучают, так сказать, феномен. И всех прибывших встречают тепло и радушно - материал накручивают. Только летят туда не очень чтобы. Хотя говорят, если посетить Аид второй раз - то существо появится вновь и необязательно такое же - человек-то меняется...
Капеллан, налил в фужер соку, не торопясь отпил. Марк достал сигареты и вопросительно взглянул на священника. Тот кивнул.
- Да, конечно, кури, молодой человек. Ты ждешь, к чему я это все? Так вот, это случилось то ли восемь, то ли десять лет назад. Мы попали в очередную заварушку, что-то там у техника - тогда еще старая Драваа Стенс служила - не заладилось, нас занесло в ту глушь и мы вынуждены были обратиться за помощью - не помню чего там от них требовалось - на базу Аида. Нам радостно сообщили, что помогут во всем, и пусть мы спускаемся на планету. Я-то знал про Аид, и не мог отсидеться на борту "Лоуфула". К тому же я стар, себя знал, да и нервишки крепкие. Так вот, высадка была не очень-то удивительная, и не шибко интересная для тамошних коллекционеров голомуляжей всяких монстров. Эта планета, видно сканирует человека, вбирает в себя образы и знания, так как чего-то особо инопланетного, чужого ни у кого из спустившейся бригады с "Лоуфула" не возникло - по Аиду теперь бегает стая матерых серо-бурых волчиц - отражение сущности наших звездолетчиц, - гоняясь за местными крысами с роговыми очками, которых на планете почему-то огромное количество... Размножаются естественным путем там что ли... Или проверки инспекторов с Земли на Аиде не редкость - иначе бы откуда столько. Впрочем, я отвлекся. В общем - почти у всех членов экипажа отражением стала волчица, что, собственно, не было для меня какой-то неожиданностью. Но одно существо меня поразило - огромная, метров девяти в длину, изумительно светлого янтарного цвета, аж чуть ли не просвечивая на ярком солнце, с золотистыми волосиками, по песку Аида продвигалась фантастическая сколопендра. И тут же схватила и пожрала, оказавшегося на ее пути могучего черного с подпалинами самца-гориллу, или кто он там был. Надо сказать, живности всякой там бегает немеренно - людям за пределы силового поля Станции выходить категорически запрещено... О чем я? Так вот, угадай, чье отражение внутренней сущности это было?
Марк молчал. Идея с женитьбой на Ларсе где-то в самом глубоком слое подсознания ему явно не нравилась, но посоветоваться было не с кем. И он внутренне порадовался, что сидит с умным, многое повидавшее на своем веку, священником, которому можно вывалить все, что мучает и который поймет и выслушает. И он понял, что теперь с Ларсой, которая всего за трое стандартных суток начала утомлять его, ему будет гораздо проще. И абсолютно неожиданно для себя он спросил капеллана:
- А у Капитана кто появился? - И тут же пожалел о вырвавшихся словах.
- Я бы все равно не сказал, это к делу не относится. Но тогда она еще не служила на нашем корабле. Тогда капитаном была Елена Свит, погибшая через полгода на Ангерстане - крутая была заварушка, весь наш взвод десантниц почти полег тогда... - Священник помрачнел, густые брови сдвинулись. - Давай, Третий Тост. Помолчим, хотя тебе, еще, наверное, некого поминать... но будет. К сожалению, будет...
Они вновь выпили. Закусили. И Марка прорвало. Он рассказал обо всех своих душевно-сексуальных переживаниях и нравственных мучениях - мучениях неопытного юноши попавшего в общество искушенных жриц Амура. И жалел, что не застал тогда капеллана, в тот первый раз, когда шел. Хотя... тогда он попал к Килне и был весьма удовлетворен полученным уроком и на всю жизнь запавшей в душу фразой: "Если нельзя, но очень хочется - то можно!"
Священник слушал его внимательно (как и Килна в прошлый раз), задавал вопросы, и рассказывал то смешные случаи, то откровенно непристойные, то душещипательно жалостливые. Марк за этой беседой совсем запамятовал, что уже поздно, что в его каюте, наверняка уже разобрала постель и ждет его чисто вымытая белобрысая сте... (Марк помотал головой) Ларса.
