Ознакомительная версия.
Я постучал. Сразу же открылась узкая смотровая щель — должно быть, меня заметили в перископ заранее, и узнали. От этого на душе стало приятно.
Сам киоск сильно смахивал на снятую с корпуса башню танка, и в этом не было ничего удивительного: он и был сделан из башни. Конверсия.
— А, это вы, — проговорили блестящие из узкой прорези глаза, — чего надо?
— Батон серого и две булочки к чаю.
— Семьсот пятьдесят.
— Ого! Вчера ещё было четыреста…
Хозяин помялся, но промолчал.
Делать было нечего, и я сунул в щель тысячную бумажку. Она исчезла, и некоторое время было тихо: банкноту проверяли на подлинность. Ну, в своих-то деньгах я всегда уверен: я ведь сам их делаю. Работаю на Гознаке.
Тихо звякнул металл — внизу открылась маленькая дверца и показалась заказанная буханка и две булочки. Рядом в небольшом фирменном пакетике лежала сдача.
Теперь подождать пришлось им: всунув в задвижку стальной стержень — чтобы не закрылась раньше времени — я воткнул поочерёдно в булочки и буханку анализатор ядов. Подобное лучше проделывать заранее, а то потом ничего не докажешь.
Пересчитав сдачу из пакетика, я горестно усмехнулся: недоставало пятидесяти кредиток. Но спорить не стал: вынул стержень, отчего дверца сразу захлопнулась (смотровая щель задвинулась ещё раньше), уложил в сумку хлеб, положил в карман анализатор и осторожно отстегнул от пояса большой пластиковый пакет, который аккуратно, привстав на цыпочки, положил на крышу.
Завтра придётся идти в другой хлебный киоск, а это ещё дальше по улице.
Под ласковым и нежным солнышком
— Раздевайтесь!
Таможенник смотрел хмуро, как через амбразуру. По его непроницаемому лицу было непонятно: выстрелит он сразу или немного подождёт.
Я принялся безропотно сбрасывать одежду. К подобному поведению я был готов: меня предупредили. Будет ли он готов к моему? О да, конечно: опыт работы, профессиональное чутьё и всё прочее. А бульдог зачем у его ноги скалится? Значит, чутьё не идеальное? И с опытом не всё ладно: второй таможенник настороженно застыл у стойки, держа палец на спусковом крючке. Одна голова хорошо, а две — лучше? Таких голов надо иметь минимум десять, иначе не поможет.
Укладываю на топчан одежду, застываю в позе памятника самому себе. Жаль, в помещении таможни нет женщин, может, тогда была бы хоть какая-то реакция. Но женщины — в женском отделении. И сейчас оттуда доносится приглушенный визг. А этих, похоже, ничем не проймёшь, даже мочка уха не шелохнулась.
— Ложись!
Голос холоднее, чем кушетка.
— Что ели за последние семьдесят два часа?
Я передёрнулся. Да, меня предупреждали. Но от этого предстоящая процедура не станет более приятной.
— Вот меню, — я покорно подал список, выудив из кучи других справок, уже лежащих на столе.
Для этого пришлось встать с кушетки. Палец второго таможенника дёрнулся на спуске. Ну, чего они такие ненормальные? Неужели думают, что все только и ждут, как бы наброситься на их страну и разорвать в клочья? Кучей силовых барьеров отгородились, ни одна птица не может нарушить воздушное пространство, не говоря о воздушных судах. Перелётным пришлось изменять вековечные маршруты и либо уходить в стратосферу, где действие силового купола не ощущалось, либо давать крюк в тысячи километров, либо привыкать к осёдлой жизни.
Вот до чего может довести параноидальная воля одного человека. А ещё считается, что шизофрения незаразна. Да у них вся страна такая!
Спасать надо планету. Да-да, именно: спасая их страну, мы одновременно спасаем всю планету. Потому что если им удастся навечно отгородиться от остального мира, это будет означать, что из тела планеты вырезали огромный кусок, оборвав все имеющиеся связи. Ходят слухи, что силовая защита простирается не только вверх, но и вглубь. А это — пресечение естественных магматических потоков, и что может произойти в результате, никому не известно.
Но подробностей я не знаю, подземельем занимаются другие. Моя задача — проникнуть в их святая святых, а попросту в страну, по земле. И доставить лекарство. Лекарство от шизофрении. Или паранойи, как одной из форм шизофрении. А может, паранойя вовсе не является одной из форм шизофрении: я не психиатр, это не моё дело.
Я — контрабандист. Причём из тех, кто открыто идёт через таможню. Потому что тех, кто пытается нелегально пересечь границу, не осталось. Нет их. И не потому, что невозможно преодолеть их границу, хотя это и так. Просто других границ на нашей планете больше нет. Эта — последняя. Но зато какая! Куда «стальному занавесу»!
Да, техника развивается семимильными шагами, а психология людей осталась прежней. Почему-то все, кто сидит на данной пальме, считаются хорошими, а те, что на соседних — плохими. Благо появилась возможность отгородиться от соседей полностью.
К сожалению, самоизоляция запрашивает чересчур много сил и средств: слишком глобальная задача. Поэтому на всякие мелочи ресурсов не остаётся. И мелочи приходится ввозить.
— Что везёте?
Почему-то этот вопрос не был задан раньше. Собственно, если в каждом иностранце видеть прежде всего шпиона, врага, то какая разница, что он ввозит? Другое дело, если догадка не подтвердилась. Тогда можно и поспрашивать. Потому-то вопрос и не задали вначале, что явных признаков моей зловредности не обнаружилось. Значит, настал черёд груза. Ну, за груз я спокоен. Если они не примыслят ему возможности двойного применения.
Но и от меня не отступали: на грудь последовательно опустили рентгеновскую пушку, аппарат ультразвуковой диагностики, протащили кушетку сквозь установку ЯМР-томографии. Это я классифицировал то, что знал. Но следом пошли совершенно неописуемые приборы, которых я не знал.
Оставалась надежда, что наши физики сумели создать надёжную защиту тому, что я нёс в себе.
А вот этого предусмотреть было нельзя?! Я захихикал. Кто мог подумать, что они воспользуются оборудованием для проктоскопии? Вот для чего им понадобился список продуктов за последние три дня! Интересно, как они будут сравнивать с перечнем? Да, техника у них передовая! Или мне так кажется? А они примитивно пялятся на экран и возбуждённо тычут пальцами, споря, что это: пенал с контрабандой, или же…
Я скосил глаза.
Так и есть, уставились на экран. И если по нему не бегут строчки биохимического анализа содержимого кишечника и расшифровка спектра электромагнитных полей, то они ничего не увидят. Вернее, увидят, но не то, что хотели. А может, они именно это и хотели увидеть? С такими извращёнными мозгами?
— Что везёте? — тон стал раздражённей.
Ознакомительная версия.
