— Смотри! — внезапно закричал Омту, и Гиптий увидел.
Пред ним предстал великий Город Солнца. Обожженный, со стекающей со стен краской великолепия. На улицах его бесновались оборванные, окровавленные, безобразные люди. Рушились стены, разевались в безмолвном крике рты насилуемых женщин, корчились в пламени пожаров детские фигурки.
— Смотри!
Гиптий видел, как на стены величественного Дворца Разума лезут тысячи обезумевших от ярости боя людей, как скрещиваются мечи, с треском лопаются головы, потоками хлещет кровь.
— Смотри!
Гиптий увидел массивную фигуру руководящего обороной Дворца Командора.
— Это дело рук вашего хозяина, шедшего вместе с вами и ведшего вас к погибели. Он ускользнет, а вы исчезнете, как будто вас никогда и не было! Смотри!
Облако растворилось, затем в нем появилось другое изображение — Кеельсее, шепчущий в микрофон какие-то слова.
— Смотри! Ваша гибель — дело и его рук, затеявших кровавую игру. Он думает выйти из нее победителем и завладеть миром, но это ему не удастся.
— Смотри!
В клубящемся экране появилось изображение декатера и копошащегося рядом с ним Зрунда.
— Смотри! Сейчас он уничтожит эту дьявольскую машину, а через мгновение его кинжал вонзится в сердце властолюбца Келастиса!
— Смотри!
Облако-прорицатель вдруг распалось яркой вспышкой.
Гиптий невольно зажмурился. Когда он открыл глаза, облака не было. Перед ним стояли лишь жрецы Сета. Омту смотрел на атланта. Глаза его светились.
— Иди, — сказал он. — Ты видел все. Дальнее Будущее не предназначено для твоего убогого Разума. Иди! И не возвращайся, а иначе…
— Я уйду! — воскликнул Гиптий. — Но знайте, я еще вернусь сюда с воинами, и стены мрака рухнут под ударами наших мечей!
Омту блекло улыбнулся.
— Пещеры Сета ждут тебя, жрец Осириса. Они сожрут тебя и твоих воинов. Наши мечи остудят горячие головы, а затем вас убьет страх подземелий.
Один из жрецов принес ярко пылающий факел.
— Вот твой факел, Гиптий. И я желаю тебе большого мужества, чтобы увидеть солнце.
Атлант взял протянутый ему факел, жрецы сомкнулись вокруг него и вытеснили за дверь. Заскрипели блоки, многотонная плита мягко въехала на свое место. Вне себя от бешенства, Гиптий ударил факелом в стену и завопил в никуда:
— Глаза ночного Бога горят в темноте, но, клянусь, они потухнут, когда я вытащу их на Солнце!
Он бил кулаком в стену до тех пор, пока не почувствовал, как горят разбитые фаланги пальцев. Тогда он опустил руки и, сгорбясь, повернулся к проводнику. Тот стоял рядом. На смуглой физиономии его не отражалось никаких эмоций. Проводник равнодушно осведомился:
— Ты жив? Тогда пойдем. И побыстрее. Путь к солнцу куда длиннее пути вниз.
И снова тишина окутала их. Лишь мерные шаги и потрескивание факела.
* * *
Тем временем в Святилище Омту отбивался от наседавших на него жрецов. Покорно, но настойчиво они требовали от него:
— Жрец Осириса проник во все наши тайны.
— Жрец Осириса видел карту Сета.
— Жрец Осириса убил слуг Сета.
— Он оскорбил Бога!
— Он оскорбил нас!
— Он оскорбил нас трижды!
— Убей его!
— Убей!!!
Первый помощник верховного жреца сладко нашептывал на ухо:
— Мы настигнем его в темноте. Мрак сожрет его червивое тело.
Назревал бунт, и Омту сдался.
— Хорошо. Пусть он умрет. Только дайте ему увидеть солнечный свет. Я не могу нарушить своей клятвы — он должен умереть лишь на земле. Идите и исполните волю Бога! Но помните, только на земле!
* * *
Факел начинал чадить. Лабиринт петлял, то вел вверх, то заставлял спускаться вниз.
— Ты не сбился с пути? — спросил Гиптий проводника. Тот, устав, видимо, повторять свое излюбленное «страх», прошептал:
— Нет, я знаю дорогу.
— Почему ты говоришь шепотом?
— Чудовища, — прошелестел голос проводника. — Я чувствую их. Они вышли на охоту.
— Чушь! — рассердился Гиптий и осекся. Из глубины коридора на него смотрели огромные желтые глаза.
Рука атланта нажала кнопку нейтронного маяка, пробившего сигналом тревоги многометровую каменную толщу.
* * *
Чудовища ночи не поддавались описанию. Они обладали когтистыми лапами, огромными клыками, зловонным дыханием — всем, что может вообразить изощренно-больная фантазия. То, что стояло сейчас пред атлантом и его спутником, трансформировало себе чешуйчатую непробиваемую шкуру, несколько щупальцев и огромные, извивающиеся присоски, чтобы насладиться горячей кровью. Оно не любило света и ждало, когда потухнет факел. А люди ждали, застыв в страхе.
Чудовище вздохнуло и облизало все четыре губы сразу.
* * *
— Они наткнулись на демона мрака, — сообщил шедший впереди жрец. Шестеро смуглых, вооруженных мечами и кинжалами людей столпились у поворота, внимательно следя за жрецом Осириса и его проводником.
— Это решает все проблемы, — заметил один из жрецов. — Пусть их убьет мрак.
— Нет, — возразил первый помощник верховного жреца. — Бог велел, чтобы жрец Осириса умер в лучах солнца. — Он посмотрел в светящиеся глаза своих спутников, и они поняли, что должны делать. И безмолвно канули в тьму.
* * *
Раздался дикий рев. Думая, что чудовище готовится броситься на них, Гиптий приготовился к смерти, надеясь, что это будет достойная смерть. Но чудовище не нападало, оно защищалось, пустив в ход все свои клыки и щупальца. Отчаянно защищалось.
В дикую какафонию рева монстра проникли крики людей. Крики боли и торжества. И смерти.
— Кто вы? — крикнул Гиптий, но темнота ответила лишь воплем и звоном мечей. Бой длился еще мгновение, затем все стихло.
Прошло время, прежде чем путники решились двинуться вперед. Они сделали несколько шагов, и тусклые блики факела вырвали из тьмы страшную картину.
На скользком от крови полу была распластана туша демона мрака, один взгляд которого нес смерть человеку. И счастье, что демоны не выносили солнечный свет, иначе они пожрали бы все живое на земле. Туша чудовища была безжалостно изрублена. Там и тут валялись покрытые слизью лапы и щупальца. И кровь. Целые лужи крови!
Тех, кто сразил демона, было пятеро. Двое из них не успели ускользнуть от взгляда чудовища и умерли с искаженными ужасом лицами. Третий поразил демона в грудь и был растерзан когтистыми лапами. К оторванной ноге его присосался умирающий отросток, хлюпавший выпитой кровью. Гиптий с омерзением отшвырнул его в темноту. Четвертый нападавший вонзил свой меч в голову чудовища и умер страшно — в пасти демона. Пятый, последний, успел зайти сзади и нанес удар в основание шеи — место, не прикрытое броней чешуи. Удар оказался смертельным, но агонизирующее чудовище подмяло человека под себя и расплющило в лепешку.
