Ознакомительная версия.
— Да. Вполне возможно. — Джоэл позволил мысли впитаться. — Интересно только, когда?
Рэй пожал плечами.
— У тебя еще есть пространство для маневра. Вулканы ведут себя непредсказуемо, всякие штуки взрываются прямо под носом. В общем, не вертолетом управлять. Тебя тяжелее заменить.
Он оглянулся на подъемник и на скаф, угнездившийся в его брюхе.
— Хотя слишком много времени это не займет.
Кита выудил из кармана пластырь: трициклический антидепрессант с легким эффектом солей лития.[22] Протянул без лишних слов.
Рэй только сплюнул.
— Но все равно спасибо. Понимаешь, сейчас я хочу чувствовать себя расстроенным.
И теперь, восемь дней спустя, Рэй Стерикер пропал.
Он исчез, закончив последнюю смену, буквально вчера. Джоэл попытался выследить его, вытащить, подбодрить, но не смог найти его на месте, а на звонки тот не отвечал. И вот Джоэл Кита снова на работе, совсем один, если не считать груза: четырех очень странных людей в черных костюмах и со слепыми белыми линзами, скрывающими глаза. У всех на плечах было проштамповано одинаковое лого Энергосети, а бирки с фамилиями виднелись внизу. По крайней мере, надписи на них были разными, хотя рифтеры мало чем отличались друг от друга: мужчины или женщины, большие или маленькие, они все казались вариантами одной модели или изделия. «Ах да, Мк-5 рос таким милым мальчиком. Только тихим, замкнутым. Кто бы мог подумать…»
Джоэл и раньше их видел. Месяц назад доставил парочку на «Биб», как только завершилась сборка. Одна пассажирка казалась почти нормальной, просто вся извелась, болтая и шутя, словно старалась компенсировать тот факт, что с виду походит на зомби. Кита забыл ее имя.
Вторая за весь путь не сказала ни слова.
Один из тактических дисплеев скафа запищал, выдавая текущее сообщение.
— Снова подъем дна, — крикнул Джоэл назад. — Три тысячи пятьсот. Мы почти добрались.
— Спасибо, — сказал один из них. «Фишер» — гласила бирка у него на плече. Остальные не отреагировали.
Кокпит батискафа отделял от пассажирского отсека герметичный люк. Задраив его, можно было использовать корму в качестве воздушного шлюза или даже загерметизировать при насыщенном погружении[23], если, конечно, не думать о всей последующей мороке с декомпрессией. А можно было закрыть люк, если возникало желание остаться в одиночестве или не хотелось поворачиваться незащищенной спиной к некоторым пассажирам. Но это так невежливо. Джоэл лениво обдумал, существует ли какая-то социально приемлемая отговорка, чтобы захлопнуть этот большой металлический диск перед их лицами, но спустя какое-то время сдался.
А вот верхний люк, тот, что вел в кабину подъемника, был задраен наглухо, и это казалось совершенно неправильным. Обычно они держали его открытым до самой отстыковки. Рэй и Джоэл говорили о всякой ерунде всю дорогу, сколько длился спуск, — три часа, если ты собирался к Чэннеру.
Вчера, безо всякого предупреждения, Стерикер захлопнул люк уже через пятнадцать минут. Он не сказал и слова не по делу за все время, почти не пользовался интеркомом. А сегодня… что ж, сегодня наверху говорить было уже не с кем.
Джоэл посмотрел в один из боковых иллюминаторов. Оболочка подъемника загораживала вид; металлическая ткань обтягивала ребра из углеродного волокна, серое пространство, всасываемое вогнутыми квадратами из-за пониженного давления внутри. Скаф парил в овальной пустоте, расположенной посредине подъемника. Единственный иллюминатор, в котором виднелось что-то, кроме серой оболочки, находился в полу, между ног Джоэла: океан и долгий путь вниз.
Впрочем, сейчас уже не такой долгий. Он слышал шипение и вздохи балластных мешков подъемника, сдувавшихся наверху. Более жесткие и отдаленные звуки треском доносились сквозь корпус, пока электрические дуги нагревали воздух в балансировочных сумках. Это была обычная работа автопилота, но Рэй всегда выполнял ее сам. Если бы не задраенный люк, Джоэл и не заметил бы разницы.
Зельц прекрасно справлялся с заданием.
Кита на самом деле успел глянуть на него пару дней назад во время доставки на подводную буровую рядом с гаванью Грэя. Рэй случайно ударил по задвижке, и верх коробки соскользнул прочь белой ртутью, сполз в маленькую нишу с края корпуса, открыв под собой прозрачную панель.
И там, под ней, в чистой жидкости покоился рифленый слой какой-то слизи, походившей на сыр, но слишком для него серой. Осколки коричневатого стекла пробивали эту липкую массу аккуратными параллельными рядами.
— Мне не разрешается открывать его вот так, — сказал тогда Рэй. — Но пусть идут на хер. Этот типчик вроде как света не боится.
— А что это за маленькие коричневые куски?
— Оксид индия и олова, нанесенный на стекло. Полупроводник.
— Господи, и что, он работает прямо сейчас?
— Даже когда мы разговариваем.
— Господи, — снова повторил Джоэл, а потом спросил: — Интересно, а как программируют такую штуку?
Рэй фыркнул:
— Не программируют. Учат. С помощью позитивного подкрепления. Прямо как гребаного ребенка.
Неожиданный плавный сдвиг в скорости движения. Джоэл вернулся в настоящее; подъемник стабилизировался, пять метров над волнами. Прямо над целью. Естественно, на поверхности нет ничего, кроме пустого океана; передатчик «Биб» в тридцати метрах под водой. Довольно мелко для самонаведения и слишком глубоко, чтобы стать навигационной помехой. Или чтобы превратиться в перевалочный пункт для чартерных лодок, охотящихся за легендарными морскими монстрами источника Чэннера.
Зельц отправил сообщение на тактический дисплей скафа: «Запуск?»
Палец Джоэла завис над клавишей «ОК», потом впечатал ее в основание. Защелки стыковочного механизма с лязгом открылись; подъемник швырнул Джоэла Киту вместе с грузом в воду. Солнечный свет на несколько секунд украдкой проник сквозь иллюминаторы, пока скаф болтался в упряжи. Волна с силой врезалась в передний иллюминатор.
Мир дернулся, поехал вбок и стал зеленым.
Джоэл открыл балластные цистерны и посмотрел через плечо.
— Идем вниз, народ. Ваши последние лучики солнца. Наслаждайтесь ими, пока можете.
— Спасибо, — сказал Фишер.
Остальные даже не пошевелились.
Преадаптированный.
Даже сейчас, на дне Тихого океана, Фишер не понимает, что имел в виду Скэнлон.
Он не ощущает себя «преадаптированным», по крайней мере, если под этим подразумевается то, что он должен чувствовать себя здесь как дома. Никто ни с кем не говорил, но, когда они не общались с Фишером, это выглядело чем-то особенно личным. А один из них, Брандер… трудно утверждать наверняка из-за линз и всего остального, но Джерри кажется, тот глаз с него не спускает, словно они откуда-то друг друга знают. И выглядит это угрожающе.
Ознакомительная версия.
