Третий, ухватив Альбина за волосы, пригнул его голову. Очень близко Альбин увидел мозаичный пол и рисунок непристойной сценки, и его мучительно вывернуло прямо на прыгающих мальчиков, сложенных из разноцветных кусочков стекла. Мир закачался из стороны в сторону, перед глазами несколько раз сменили друг друга маски, Метробиус, орхидея на стене, а потом Альбин зевнул и погрузился в сон.
* * *
Невидимая в сумерках, серая тень тихо летела над деревьями. Тонкие края паутины беззвучно шевелились, окутывая фигуру неопределенностью и позволяя ей сливаться с призрачной серостью вечернего воздуха. Там, где она пролетала, воздух лишь на краткий миг сгущался, но тотчас вновь делался прозрачным. Тэкла парила, как сова, высматривая логово тех, одинаковых.
Деревья проплывали внизу, торжественным безразличным шествием, одно за другим – огромные. И везде, в листве, в стволах, между корней вели свою потаенную жизнь разные существа, но ни одно из них не замечало Тэклу.
Затем она увидела небольшую проплешину – как будто в буйных кудрях ножницами криво выхватили клок – и осторожно снизилась. Деревья здесь росли куда более молодые, и сразу бросалось в глаза, что насадили их искусственно. За деревьями перед высокой каменной оградой расстилалась вытоптанная, совершенно голая поляна, покрытая серой мягкой пылью – или, может быть, пеплом. Любой, кто вздумает пройтись по ней, неизбежно оставит следы. Даже если он хорошенько замаскируется и поползет, зарываясь в пыль, следы укажут на незваного гостя.
Тэкла раскинула руки в широких рукавах и улеглась лицом вниз на воздухе. Холодный ветер, несущий дыхание ночи, вылетал из древнего леса, щипал ноги Тэклы, обдувал ладони и студил лицо. Покачиваясь на воздушной волне, она чуть опускалась, но потом от разогретой за день почвы поднималась теплая струя, и Тэкла плавно взмывала.
Она отдыхала после долгого полета и вместе с тем обдумывала увиденное. Латифундия хорошо укреплена и наверняка охраняется – особенно теперь, после удачной операции. Проникнуть туда с воздуха для Тэклы, разумеется, не составило бы ни малейшего труда. А вот что делать дальше? Вряд ли Альбин просто так дожидается ее за этой оградой. Раз уж одинаковые посмели поднять руку на патриция, они наверняка упрячут его за семь засовов.
Тэкла перевернулась в воздухе на спину, заложила руки за голову. Теперь она глядела в стремительно чернеющее небо. Звезды зияли на нем, как булавочные уколы.
– Тэкла! – донесся внезапно с земли хриплый шепот, и после короткой паузы голос, теперь сдвоенный, повторил: – Тэк-ла! Домина!
От неожиданности Тэкла взбрыкнула ногами, разметав юбки, и провалилась вниз, однако на землю не упала – ее подхватили невидимые сильные руки.
– Близнецы! – вскрикнула она и немедленно зажала себе рот ладонью. В темноте угадалось движение. Двое из шести оруженосцев Альбина Антонина, те, что уходили в дозор, находились возле искусственных насаждений, закутанные, как и Тэкла, в паутину.
– Отойдем подальше, – сердито прошептал один, – надо обсудить наши плохие дела.
Они быстро побежали, унося Тэклу на руках, – как будто бесформенный, облепленный паутинками ком покатился по траве, быстро-быстро перебирая короткими конечностями.
Новопосаженные деревья охватили их стволами со всех сторон и стиснули. Трое спутников не без труда разместились в рощице. Тэкла устроилась на боку, как бы обвивая стволы: один – под коленками, другой – перед грудью, так что девушка вынуждена была постоянно вытягивать шею, чтобы видеть своих собеседников. Коротышкам пришлось проще – они просто поджали ноги, как бы превратившись в обрубки.
– Наши братья – там, – сказал один из них.
Тэкла фыркнула.
– Они захватили Антонина – вот что важно.
– С братьями мы можем переговариваться, – возразил второй оруженосец. – Вот что важно, домина.
– Там не менее двенадцати боевиков, – добавил первый. – Клоны. Все они – клоны Корнелия Суллы. Ихнего заправилу братья пока что не видели.
– Где они держат патрона, неизвестно, – сказал второй очень мрачно. – Их сразу разлучили. Братья полагают, патрона отвели к заправиле.
Тэкла подумала немного и заговорила:
– Они не станут причинять вред патрицию. Для них он слишком большая ценность.
– Как и для всего человечества, – сказали карлики хором.
– Судя по тому, что мы успели узнать, – произнес первый оруженосец Альбина, – здесь расположена нелегальная генетическая лаборатория… Ага! – Он помолчал, а после обратился к своему брату-карлику: – Ты разобрал имя?
– Энтропиус, – сказал брат.
– По-моему, Европиус. Они сами толком не уверены.
– Кто это – Европиус? – удивилась Тэкла.
– Наши братья считают, что это главарь, – торжественно молвил карлик.
Помолчали.
Потом Тэкла пошевелила затекшими ногами и объявила:
– Слетаю-ка я за ограду, хоть одним глазком погляжу, что там творится.
– Не слишком удачная идея, домина, – возразили карлики.
Тэкла изогнула брови – паутина на ее лице заволновалась, заколыхалась тоненькими ниточками.
– Почему это? – осведомилась девушка. – Вряд ли они там ожидают вторжения с воздуха. Люди вообще редко поднимают голову…
– Когда они подло, звероломно напали на наш лагерь, они видели, как ты улетаешь у них из-под носа, домина? – спросил один из оруженосцев.
Но Тэкла смутить себя не позволила.
– Они даже не поняли, что я такое.
Из темноты до нее донеслось раздраженное сопение.
– Патрон будет недоволен, – выговорил наконец оруженосец Альбина.
– Чем же это он будет недоволен, ваш патрон? Тем, что мы не бросили его на произвол судьбы?
– Ты не должна подвергать себя опасности, – объяснил карлик. – Патрон решительно возражал бы, будь он здесь.
– Вашего дурацкого патрона тут, к счастью, нет! – выпалила Тэкла. – Что до меня, то я сама себе госпожа! И получше некоторых! Ждите здесь.
Она осторожно выпуталась из чащи, прильнула к тонкому стволу и заскользила по нему вверх. Карлики, одинаково задрав бороды, смотрели, как над ними плывет, уходя в небо, колокол широкой юбки, в котором шевелятся, беззвучно ударяя о ворох плотной ткани, босые ноги с тоненькими перепоночками между пальцев.
Оказавшись наконец вне цепкого плена деревьев, Тэкла с облегчением перевела дух. Внизу промелькнула голая полоска земли, словно ножом рассеченная каменной оградой, – двор, открывшийся за стеной, был безотрадным продолжением того же пустыря. Строение – логово зловещего Европиуса и его подручных клонов – представляло собою сложный комплекс одно-, двух– и трехэтажных зданий. Они соединялись переходами, крытыми галереями, системой перистилей с фонтанчиками и статуями. Скупо обрызганные светом ущербной луны, синюшно и матово отливали мраморные упитанные младенцы, пухлые дельфины и недозрелые отроковицы со страшными треугольными улыбками.
