Саида наклонила голову, чтобы скрыть улыбку.
— Вы как-то упомянули фамилию Васильева. Его работы — тоже такой же риск?
Саида, не поднимая головы, исподлобья взглянула на Синицкого:
— Да, это необыкновенный опыт. Если хотите, большой риск, сказала она сухо и тут же перевела разговор на другую тему: — У меня все-таки есть надежда, что наши аппараты будут работать более уверенно, чем другие. Они резко отличаются от общеизвестных конструкций хотя бы применением ультразвука: им мы как бы просвечиваем толщу земли…
— Так же, как и радиоволнами, — перебил ее студент. — Не вижу принципиальной разницы: те же колебания, только сравнительно низкой частоты. Кстати, вы мне обещали показать новую, уже измененную инструкцию к аппарату.
— Пожалуйста! — Саида вытащила из кармана своего белого комбинезона тонкую тетрадь. — Пока мы будем готовиться к испытаниям, займитесь теорией.
— Салам, Саида! — еще издали крикнул Нури.
Он нес водолазную одежду. За ним от самого домика на белом, как снег, песке тянулся след, будто от санных полозьев: Нури тащил на веревке тяжелые башмаки со свинцовыми подошвами.
— Смотрите, Саида! — Синицкий развернул перед ней инструкцию. Вот в этом месте надо уточнить. Здесь сказано буквально следующее: «В аппарате, несмотря на его малые размеры, сосредоточена весьма значительная мощность ультразвука. Эти неслышимые колебания отражаются и поглощаются в земле различными слоями породы. — Он читал размеренно и внушительно. — Характер этого поглощения мы обнаруживаем на экране в виде системы пересекающихся линий. Когда пучок ультразвука проходит сквозь нефтеносный пласт, положение линий резко изменяется…»
— Потом, потом! — запротестовала Саида. — Мы с Нури сейчас соберемся и опустимся в воду. А вы пока походите с аппаратом по острову.
Она передала студенту один из аппаратов кубической формы, с закругленными ребрами. Он надел его, как фотоаппарат-«зеркалку». Длинный хобот необыкновенного объектива опускался вниз почти до самой земли. Как требовалось по инструкции, студент включил питание, затем повернул ручку яркости и фокусировки. На экране замелькали светящиеся линии.
Синицкий прошел несколько шагов по песку. Все как будто бы в порядке: линии показывали следы нефтеносных месторождений.
Когда он сказал об этом Саиде, она радостно улыбнулась и наклонилась над экраном.
— Так и должно быть! Чувствуется значительное усиление, удовлетворенно заметила она, откидывая назад непослушные волосы. — При первых испытаниях, до вашей переделки, верхняя кривая не доходила даже до пятого деления, а сейчас к двадцати подбирается. — Саида протянула руку студенту: — Примите пока предварительные поздравления… Откровенно говоря, я не особенно была уверена в вашем предложении, но у вас оказались задатки настоящего инженера!
Синицкий робко пожал руку Саиды и покраснел, растроганный ее похвалой.
— Будем одеваться, Нури! — крикнула Саида.
— А как же я? — растерянно спросил Синицкий.
— Да мы ненадолго. Подождите нас, — добродушно ответила Саида, подкручивая ручку усиления сбоку аппарата.
— Саида, милая, — умоляющим тоном начал Синицкий, — разрешите мне сегодня опуститься вместе с вами. Хоть на минутку!
— Вы ребенок, Синицкий, честное слово! — Саида подняла голову от аппарата и рассмеялась. — Удивительное нетерпение. Так уж сразу и под воду! А не побоитесь?
— Да что вы! — искренне обрадовался студент. — Вот вы женщина, и то… А я все-таки… — Он смутился и замолчал.
Саида, ласково взглянув на студента, сказала:
— Ну хорошо, хорошо, убедили. Все равно вам придется испытывать аппарат под водой. Может быть, там не подойдут переделки Синицкого? Как вы думаете?
— В этом я хочу сам убедиться.
— Законное требование каждого изобретателя. Опустим вас на минутку… Я не знаю, как вы себя будете чувствовать в водолазной одежде… — сказала Саида и тут же повернулась к Нури: — Принеси еще один костюм.
Нури не мог скрыть своего недовольства. Он был твердо убежден, что москвича незачем опускать под воду. Пусть, если хочет, на земле крутит ручки у аппарата! Вот ведь — изобретатель, а серьезности никакой!..
— Будешь одеваться? — сухо спросил Нури у Синицкого, когда притащил третий костюм. Он надеялся, что этот с виду храбрый парень откажется.
Синицкий подозрительно посмотрел на тяжелые башмаки и нервно поправил воротничок. «Да, с такими не выплывешь», подумал он и быстро, чтобы этот сердитый «водолаз» не заметил его нерешительности, сказал с деланной беспечностью:
— Еще бы, разве можно отказаться от такого удовольствия! Вы знаете, — он демонстративно обратился только к Саиде, — мне приходилось и летать и плавать, даже как-то однажды опускаться в шахту, но я никогда не был под водой.
— Ничего интересного, — равнодушно заметила она. — Так же, как и здесь, но немного потемнее и воздух резиной пахнет — от костюма.
Началось облачение. На студента надели специальный резиновый костюм, затем пудовые башмаки, приспособили баллон с кислородом и сжатым воздухом. Наконец примерили шлем, похожий на большой горшок.
С сожалением Синицкий посмотрел на свою светлую шляпу, лежащую на песке… Мелькнула странная мысль: «Удастся ли ее снова когда-нибудь надеть?» Он досадливо поморщился, нагнулся и незаметно от Нури запихал шляпу под костюм. Так-то надежнее!
— Страшно будет — дергай веревку, — хмуро заметил Нури.
Синицкий смерил его удивленным взглядом и пожал плечами, показывая свое полное пренебрежение к столь необоснованному выпаду. Да, конечно, только так он мог расценивать предложение Нури! Почему ему должно быть страшно?
— Ветер может помешать нашим испытаниям, — сказал Нури, всматриваясь в темнеющий горизонт. Он хотел, чтобы Саида отменила сегодняшние опыты. Погода — не для новичков.
— Мы недолго. Успеем! — решила Саида и торопливо надела костюм.
— Саида, вопрос можно? Вы хорошо знаете английский? — вдруг спросил студент.
— Читаю и перевожу техническую литературу.
— А разговор?
— Плохо… Но зачем это вам?
— Так просто, — беспечно заметил Синицкий и подумал: «О чем же тогда говорил охотник на берегу?»
Саида смотрела на задумавшегося студента.
«Вопрос можно?» — мысленно передразнила она его. — Вот привычка!»
Все трое забрались в лодку. Затрещал мотор.
— Мне за эту экскурсию Александр Петрович голову оторвет! недовольно бормотал Нури, завинчивая шлем у Синицкого. — Не успел приехать, а уже решил гулять под водой. Это и моя бабушка может!
