– Ваши вещи?
– А мы без вещей!
Есимура даже не остановился, бой засеменил перед ним. Пройдя по пушистому винного цвета ковру между слабо мерцавшими стенами, они уселись в удобные кресла. Рядом с их столиком в горшке росла веерная пальма. Тихий ненавязчивый музыкальный фон. Абстрактная скульптура, за ней – освещенная голубым светом сцена.
– Кого я вижу! И так рано!
Неизвестно когда и как рядом появилась миниатюрная девушка в белом мини из материала под акулью кожу.
– Наверху жара, – буркнул Есимура, утираясь надушенным осибори[3]. – Что в Татэсина? Когда ты оттуда вернулась?
– А я туда и не ездила. Там, говорят, небезопасно.
– Боишься землетрясения? Но ведь Татэсина южнее Мацусиро.
– Говорят, уже в Комуро трясет. Девочки, которые ездили, угробили машину. На нее упал огромный камень. Правда, они немного повеселились, пошумели в Хаяма.
– Джин-тоник, – сказал Есимура бою.
– Джин-ликкий, – присоединился Онодэра.
– Познакомьтесь. Онодэра – служащий нашей фирмы. А это Юри-сан.
– Очень приятно, – сказала Юри. – А чем вы занимаетесь?
– Управляю глубоководным судном.
– О-о! Подводной лодкой?
– Нет, это не военное судно, а такая штуковина, которая может плавать у самого дна на глубине десять километров, – объяснил Есимура.
– Потрясающе! Но уж если вы работаете на таком судне, то наверняка умеете нырять с аквалангом?
– Умею, – усмехнулся Онодэра.
– А вы не согласились бы поучить меня? Хотя бы разочек! Говорят, это опасно!
– А Мако пришла? – спросил Есимура, взяв поданный боем стакан джина с тоником.
– Да, только что. Сейчас, наверное, красится.
– Позови ее. Хочу узнать, как она сыграла в гольф с Накагавой.
– Думаю, что проиграла, раз молчит. Если бы выиграла, проходу бы никому не дала, – Юри поднялась и, положив руку на плечо Онодэры и заглядывая ему в лицо, спросила: – Так научите меня? Когда?..
– Если будет свободное время, – коротко ответил Онодэра.
Стали появляться посетители, из полумрака возникли тонкие фигурки хостэс[4]. Онодэра беспокойно огляделся, потом крепко, всей рукой схватил запотевший стакан с бледно-зеленой жидкостью и кусочками льда и осушил его двумя глотками.
– Прикажете повторить? – спросил бой.
Онодэра кивнул.
Подошла другая хостэс и, едва кивнув Онодэре, уселась рядом с Есимурой и стала ему что-то шепотом говорить. Кажется, она выспрашивала о ком-то из клиентов. Онодэра взял подсоленный земляной орешек и одним глотком выпил половину второй порции. Он начинал скучать. И ушедшая Юри, и сидящая рядом с Есимурой хостэс в каштановом парике отличались красотой и изяществом, но на их молодых лицах – а девушкам было не больше двадцати трех – четырех лет – лежала неизгладимая печать утомления. Дорогой шик в одежде – и несвежая кожа. Прекрасно держатся, но обе какие-то колючие. Зарабатывают, небось, в трое-четверо больше такого служащего, как он, и все же их пожирает какая-то неутолимая жажда. Конкуренция, зависть, ревность, деньги, неудержимое желание роскоши, блеска терзают их, сжигают изнутри… Что-то в них раздражающим образом действовало на Онодэру.
Молодые, очаровательные, эти блестящие девушки, несмотря на свою молодость, уже не умеют по-настоящему радоваться. Сердца их не знают полноты, как не знает насыщения звериная утроба. Они утомились от собственных желаний, которые в них постоянно искусственно возбуждают. Где-то в глубине их глаз уже появились первые признаки мрачно-тусклой скуки. К тому же они все время говорят умненькие вещи, но ни в одной не ощущается интеллекта. Но, что делать, ему придется еще немного потерпеть… Онодэру охватило уныние, на душе было противно, и он опять схватил стакан. Какое же оно, если копнуть поглубже, это первоклассное заведение на Гиндзе?.. Кто они, превратившие этих юных созданий в ненасытных жалких скряг? Политиканы, люди искусства или племя белых воротничков? И те и другие. Все вместе взятые. И их деньги, которыми они сорят как безумные.
Чтобы выдержать здесь, надо немного опьянеть, подумал Онодэра и опять осушил стакан. На сердце чуть потеплело. Появилась некоторая раскованность.
– Как вы красиво пьете! – изображая восхищение, произнесла хостэс, сидевшая рядом с управляющим. – Впрочем, при таком сложении…
– Кстати… – прервал Онодэра, обращаясь к Есимуре. – Вы, кажется, хотели поговорить?
– Что? – управляющий был искренне удивлен. – Ах, да… в самом деле. Я думал попозже, куда спешить…
– Можно и попозже, пожалуйста, – кивнул Онодэра. – О работе?
– Да нет… – Есимура покачал головой. – Послушай, женился бы ты, а?
– У-уйо, – издала дикий звук хостэс. – Так, вы еще и холосты?!
– Послушай, займись пока чем-нибудь, ладненько? – сказал ей Есимура, словно обращаясь к ребенку.
Онодэра вдруг сразу почувствовал опьянение – в голове сделалось совсем пусто. Он взял земляной орешек.
– Возлюбленная или там невеста у тебя есть? Родители ничего такого не предлагали?
– Пока нет… – Онодэра покачал головой. Он сейчас думал только о том, не скучающее ли у него лицо.
– Ты, наверное, знаешь, что наша фирма увеличивает основной капитал и собирается сильно расширить отдел разработки сырья. Пусть это пока останется между нами, но, я думаю, ты в этом отделе займешь довольно высокую должность. Совершишь скачок, так сказать, через головы других. Я уже замолвил за тебя словечко… Есть только одно «но» – твое холостяцкое положение. Женатый человек выглядит солиднее, ему больше доверяют.
– Значит, работать придется на суше? – спросил Онодэра, хотя уже заранее знал ответ начальника.
– Да. Не вечно же тебе болтаться в батискафе. Я считаю, ты вполне созрел для умственной деятельности и…
Онодэра энергично разгрыз орех передними зубами. Он почувствовал, как внезапно возникшее опьянение начинает медленно проходить. По рукам и ногам разлилось тепло, и почему-то вдруг опять стало портиться настроение. «Плохо, – подумал он, – может быть, из-за атмосферного давления?»
– Так как же, ты согласен встретиться, а? – нарочито беспечным тоном спросил Есимура, откидываясь на спинку кресла.
– С кем?
– Ну, в общем это смотрины.
– Не знаю даже…
– Если согласен, давай, не откладывая в долгий ящик, сегодня вечером…
Рука с орехом застыла возле рта.
– Сегодня вечером?! – от удивления у Онодэры округлились глаза. – В таком виде?
– Это не важно. Устроим небольшой экспромт, как бы между прочим… Ей двадцать шесть, потрясающая красавица, хотя и не без норова лошадка. Но ты бы… Нет, думаю, что именно если с тобой…
