Что же еще я знаю про горы? Да, говорят, они кишат чудовищами, которым нет равных нигде в мире. Странно, что меня пока никто не съел… Знакомые охотники обожают хвалиться историями о том, кто, когда и какую зверюгу из местных сумел добыть. Кто-то даже собирает трофеи, большинство из которых при ближайшем рассмотрении оказываются грубыми подделками.
Неплохо бы скормить Агара кому-нибудь покрупнее. Вот только кому? Первым делом отбросим уродов-мурлантов (например, голова человека, тело птицы, крылья летучей мыши). Во-первых, не факт, что они существуют, ибо чучело подобного вида легко изготавливается. Во-вторых, если они и существуют, то адекватного поведения от них ждать не приходится. Будучи явно жертвами чьих-то жестоких опытов (горцев-магов, а может и Древних), эти существа вполне могут напрочь потерять рассудок и, вообще, быть весьма нежизнеспособными.
Вторым делом надо отбросить гигантских птиц-грифонов и безмозглых гидр, обитающих в горных озерах. Эти воспримут тебя как кусок мяса, не более. Кто же остается? Пещерные демоны? Нет, кто к ним заходит, тот редко выходит и все равно не может описать этих существ. А как насчет…
Конечно! Драконы! Я был вне себя от счастья — уже потому, что подобрал себе мало-мальски подходящего союзника. В отличие от прочих тварей гор, драконы понимают речь и даже обладают разумом. Я помню, как в детстве в город приезжали бродяги — не разбойники, мирные. Они зарабатывали на жизнь тем, что развлекали публику. И, помимо жонглирования шарами и хождению по канату, для этого использовали всякое зверье. Был у них танцующий медведь, кошки, прыгающие через обручи и, конечно же, небольшой дракон, выращенный в неволе. Он не только понимал команды и пускал струи огня, но еще мог складывать различные слова из кубиков с буквами.
Тогда я был просто очарован чудесным существом. Настолько, что захотел путешествовать вместе с его хозяевами, но родители не пустили. Тем не менее, драконы стали моим детским увлечением. Я часто рисовал драконов, любил сказки про них, и не понимал, почему этих созданий так не любят другие люди. Ну, не мог я понять, почему в сказках драконы обязательно плохие. Став постарше, я увидел на площади рыцаря, хвастающегося головой дракона. Как меня это возмутило! Естественно, мне досталось и от рыцаря и от его благодарных слушателей, которые еще и обсмеяли меня.
Когда я спрашивал у родителей, почему люди так относятся к драконам, я не добился вразумительного ответа. Еще позднее, когда мой друг детства решил поступить в Гильдию Магов и зубрил всевозможные книжки, я не удержался от того, чтобы задать ему аналогичный вопрос. И получил более толковый ответ — «биологическая конкуренция». Естественно, я не понял этих слов, попросил разъяснить, и узнал следующее.
Да, драконы разумны и это факт. То, что показывали бродячие скоморохи — просто детские шалости, по уровню умственного развития дракон не уступает человеку. А в некотором отношении даже превосходит. Например, в физической силе. Одним ударом лапы взрослый дракон убивает десять человек — не помогут ни доспехи, ни оружие. И к тому же драконы нечувствительны к магии, а для людей это почти катастрофа. Ведь если физическое превосходство компенсируется численным, то неуязвимость к магическому воздействию, основе человеческого могущества, ничем не преодолеть. Так, что если человечество погибнет от неумелого использования магии, то именно дракон станет новым царем природы.
Впрочем, даже у драконов есть слабое место, благодаря которому, род людской пока топчет землю. Люди, подобно другим физически слабым существам, тяготеют к коллективной форме существования. Объединяются в кланы, племена, гильдии, города, королевства. Человека, или, даже целую семью, живущую в лесу, вдали от общества, принимают за сумасшедших. Вся сила человечества (военная, магическая, даже духовная) построена на коллективной основе. Никакой герой-одиночка с волшебным клинком не выиграет войну. Одинокий маг должен сильно напрячься для сотворения мало-мальски сложного заклинания. И люди охотнее слушают проповеди служителя Святой Церкви, чем одиноких проповедников, кликуш и юродивых.
У драконов все наоборот. Они не только не нуждаются в какой-то форме общества — даже семейные узы у драконов очень слабы и ограничиваются потребностью воспроизведения рода. Любой взрослый дракон имеет свои охотничьи угодья, и горе любому, попавшему в них. И именно такой индивидуализм делает вид драконов слабее человечества как вида. Если дракон прилетел в человеческое поселение, безобразничал там и съел кого-то, против него могут пустить целую армию. Но если кому-то захотелось подвигов, а самый простой вариант для него — убить дракона, то никто не прилетит и не станет мстить такому «герою».
Кстати говоря, легенды и сказки сильно преувеличивают враждебность драконов. Драконы не ЛЮБЯТ человечину, точнее, не выделяют ее из других видов мяса. Драконы не охраняют в пещерах несметных сокровищ, потому, что СРЕДИ НИХ НЕТ ТОВАРНО-ДЕНЕЖНЫХ ОТНОШЕНИЙ. И уж точно ни один реальный дракон не станет требовать от людей приносить ему красивых девушек. Во-первых, никаких отношений, кроме пищевых, с ними у драконов быть не может, а во-вторых… как человеческую красоту оценит гигантская крылатая ящерица? И тем не менее, как не бывает двух королей в стране, так и не может быть двух царей природы. Потому с детства нам и внушают ненависть к драконам.
После того разговора мой интерес драконам угас. Но теперь я понимаю, что лучшего способа уничтожить Агара у меня нет. Драконы разумны — следовательно, с ними можно договориться. Драконы сильны — значит прихлопнуть как муху последнего виллиса не составит труда. И наконец, драконам побоку любая магия, так, что Агар ничего не сможет защититься. Вопрос лишь в том, где найти дракона.
Я вспомнил все, что знаю об этих существах. Драконы живут в горных пещерах, причем, в пещерах с БОЛЬШИМ входом в отличие от пещерных демонов. Селиться предпочитают повыше, но поближе к долинам, где полно еды. Их выдает характерный запах гари из пещер — это от дыхания…
Для поиска — вполне достаточное описание. Вот только искалось мне плохо. Лазить по горным неровностям было трудно, как и любому человеку, выросшему на равнине. И тем не менее, ближе к полночи, я наткнулся на пещеру, удовлетворяющую всем необходимым признакам. Осторожно, без резких движений я вошел внутрь, светя факелом. Пещера была огромной и мой огонек лишь слегка разгонял темноту.
— Эй-эй! — попытался крикнуть, а на самом деле промямлил я, — есть кто дома?
— А может и есть, — раздался чей-то хриплый бас и в дальнем углу зажглись два желтых глаза, — вопрос в том, кто тебе нужен.
