- А если какой-нибудь самолет ночью налетит на ваш корабль?
- У него, как и у всякого самолета, есть бортовые огни.
- Понятно,- согласилась Аня.- Но ваш диск сам сможет налететь на какую-нибудь гору. Что тогда?
- И это невозможно,- оживился конструктор,- радиолокатор, установленный наверху корабля,- словно матрос на вахте. Он дает знать автоматам, управляющим включением тех или иных труб реактивного мотора. Он предупреждает о препятствии, возникшем на пути. Радиолуч отразится от горы и, попадая на приемник, установленный на диске, включит мотор. Газы с огромной скоростью потекут сквозь нужную нам трубу. Диск просто свернет в сторону.
Конструктор с мягкой улыбкой взглянул на девушку и спросил:
- Теперь вам понятно, что человек там, наверху, совсем не нужен?
- Это верно,- с некоторым сомнением в голосе подтвердила Аня.- Но вот сейчас там что-то случилось, а вы...
Она не закончила своей фразы, чувствуя, что задела конструктора за живое. Поярков чуть вздрогнул, но сразу овладел собой.
- Да! - резко сказал он.- Я очень бы хотел быть там, наверху, и видеть все недостатки нашей конструкции. Тем более, что такой ни у кого и никогда еще не было. Но это первое испытание,- задумчиво продолжал он, словно успокаивая сам себя.- Скоро над нашей землей будут плавать десятки летающих лабораторий. И не нужны там люди. Понимаете, не нужны!..
Поярков встал и зашагал по комнате.
- Простите, пожалуйста,- сказал он, остановившись около Ани.- Может быть, вам скучно меня слушать, но мне интересно знать, как воспринимает конструкцию летающей лаборатории обыкновенный человек, не специалист, однако достаточно знакомый с техникой. Ну, вот, скажем, вроде вас. Предположите, что нам нужно достигнуть пятидесяти километров высоты. Как это сделать? Каким способом?
- Стратостат? - робко спросила Аня.
- Он должен быть управляем - это первое условие, затем абсолютно надежен - это второе... Кроме того, приборы Алексея Фомича требуют большой площади. Вы видели, что объективы расположены по всей окружности диска?
- Значит, ракетная установка нужна только для передвижения? - не отвечая на вопрос, поинтересовалась Аня.
- Да, это особенно важно на больших высотах. Там другие моторы не работают. И потому реактивный мотор позволит диску подниматься в очень разреженной атмосфере. Стратостат имеет свой потолок, это не ракета.
- А если бы там были люди?
- Зачем бесцельный риск? Я думаю, что космические лучи могут представлять собой серьезную преграду для смельчаков. Легкая воздушная лаборатория без ненужного груза, без людей сможет подняться на такую высоту, где не был ни один человек. Хладнокровно и точно ее приборы расскажут обо всем, что интересует человека в воздушном океане.
- Я читал, что наши советские стратонавты установили рекорд высоты. Поднялись на высоту в двадцать два километра и по несчастной случайности погибли...
- В то время я еще мальчиком был,- задумавшись, проговорил конструктор.- Я не мог этому поверить. Уж очень нелепой мне показалась смерть этих молодых ученых. Много дней я повторял фамилии: Федосеев, Васенко, Усыскин... Они похоронены в кремлевской стене.
- И если,- после долгого молчания продолжал инженер,- испытания будут удачными, почем знать, может быть, из этой конструкции выйдет что-нибудь другое, например, совершенно безопасный воздушный корабль. Он будет летать в стратосфере, где очень слабое встречное сопротивление воздуха. Он не сможет разбиться, потому что наш диск легче воздуха. Вы понимаете, Аня,абсолютная безопасность. Только бы прошли эти испытания!..
В комнату вошел Борис Захарович. Он держал в руках очки и подслеповато озирался по сторонам. Сейчас его лицо казалось очень добродушным и совсем не похожим на лицо строгого начальника, которого так боялась Аня.
Наконец Дерябин надел очки и, увидев Пояркова, оживленно разговаривавшего с Аней, улыбнулся. Ему понравилось, что конструктор, несмотря на не совсем удачные испытания, держит себя с достоинством, спокойно и даже с видимым удовольствием беседует с девушкой.
- Аня,- обратился он к ней,- мне приснилось, что вы пропустили передачу.
Радистка вспыхнула и, взглянув на часы, пробормотала:
- Что вы, Борис Захарович!.. Разве я могу?..
По мере того как стрелка подвигалась к цифре "2", конструктора охватывало волнение. Наступал решающий момент. Вот еще несколько минут - и всё выяснится. Неужели лаборатория не сможет подняться в стратосферу, не говоря уже о больших высотах?..
Зажужжали моторчики, поползли ленты, похожие на серпантин. Застучали ондуляторы.
- Сколько? - спросил Поярков у Ани, наклонившись всем корпусом над прибором.
Аня молчала, следя за прыгающим пером. Оно только начало отмечать высоту.
Томительной паузой между передачами поползла черная линия. Еще немного...
- Десять километров! - чуть не крикнула Аня и повернулась к Пояркову.Скоро можно начать испытания по двенадцатому пункту.
Он облегченно вздохнул и опустился на стул.
- Температура? - быстро спросил Дерябин.
- Минус пятьдесят пять.
Только вверх!
Воздушный корабль стремительно поднимается ввысь. Продолжались испытания универсальной летающей лаборатории пока еще по одиннадцатому пункту программы.
Радиостанция регулярно передавала показания сложных приборов.
Приборы работали четко и бесперебойно, что вызывало некоторое беспокойство у инженера Дерябина. Он считал, что в первых испытаниях обязательно должны обнаружиться какие-нибудь недочеты. Разве всё так сразу учтешь?
В кабине воздушной лаборатории отопления не было. Пребывание в ней экипажа не предусматривалось. Правда, закрывалась она герметически, что было очень важно для многих находящихся в ней аппаратов. Поэтому можно было надеяться, что и человек, случайно оказавшийся в кабине, не будет испытывать неприятностей от изменения давления.
Общий объем дискообразной конструкции летающей лаборатории мог изменяться. Этим она несколько напоминала проекты цельнометаллических аппаратов Циолковского, где гофрированная оболочка должна была расшириться от внутреннего давления газа при уменьшении давления на высоте.
Но на какую высоту может подняться фантастический диск Пояркова? Выдержит ли его оболочка при большой разнице давления? Может быть, диск достигнет предельной высоты, и тогда...
...Бабкин почувствовал резкий поворот, затем стремительный подъем вверх.
В первые минуты Тимофей не мог понять, что же это с ним случилось? Неужели снова начала работать какая-то автоматика? Но странно, зачем понадобился этот крутой поворот?
- Димка! - закричал Тимофей, направляясь к люку.
