В 1896 году имя Тюрпена вновь замелькало на страницах прессы, на этот раз рядом с именем... Жюля Верна. Когда вышел роман «Флаг родины», Тюрпен усмотрел оскорбительные для себя намеки в образе безумного изобретателя Тома Рока и привлек к суду Жюля Верна и издателя книги Этцеля. Несмотря на то, что Жюль Верн не допустил в тексте романа никаких личных выпадов и явных намеков на Тюрпена, подозрения изобретателя мелинита могли усилить иллюстрации Леона Бенетта: один из героев произведения, инженер Симон Харт, от лица которого ведется повествование, наделен несомненным портретным сходством с Тюрпеном.
Судебное разбирательство кончилось в пользу Жюля Верна. Писатель был оправдан за невозможностью доказать состав преступления, поскольку герой назван другим именем и его действия не имеют прямого или косвенного отношения к известным фактам из биографии Эжена Тюрпена.
Герой романа «Флаг родины» Тома Рок - изобретатель «фульгуратора Рок», военного орудия такой мощности, что «государство, обладающее им, стало бы неограниченным властелином всех континентов и морей». «Фульгуратор Рок» представлял собой, по описанию автора, самодвижущийся снаряд типа ракеты Эффект действия этого снаряда отчасти напоминал, по словам автора, пневматическую пушку Залинского, которая к тому времени была уже испытана, но показала результаты по крайней мере в сто раз меньшие, чем «фульгуратор Рок».
Кто такой Залинский и какое значение имела его пневматическая пушка? Имя этого изобретателя давно уже забыто, но в восьмидесятых годах за его деятельностью пристально следили артиллеристы всех европейских стран.
Эдмунд Залинский (1849-1909), сын польского эмигранта, офицер американской армии, в 1884 году нашел возможность использовать в артиллерии динамитные снаряды, непригодные для обыкновенной пушки. Динамитная пушка Залинского стреляла сжатым воздухом. В 1887 году она прошла испытания и была принята правительством Соединенных Штатов Америки на вооружение. Оказалось, однако, что ее дальнобойность не превышала пяти километров и снаряды не обладали достаточной пробивной силой. С появлением новых сильных взрывчатых веществ, выдерживающих сотрясение при выстреле из порохострельных орудий, пневматические пушки Залинского были сняты с вооружения, и с тех пор к орудиям такого типа нигде не прибегали.
Нетрудно заметить, что Жюль Верн отталкивается здесь от известных ему теоретических и экспериментальных работ в разных областях военной техники. Писатель гиперболизирует практические результаты и реальные возможности, достигнутые в конце XIX века учеными, изобретателями и военными специалистами.
В последние годы жизни Жюль Верн постоянно обращался в своих книгах к перспективам военной техники, которая и тогда уже развивалась стремительными темпами. Назревали новые империалистические войны. Великие державы вооружались. Орудия истребления совершенствовались. Открытия ученых увеличивали не только созидательные, но и разрушительные силы. Старого писателя постоянно тревожила мысль: к чему приведет дальнейшее развитие военной техники? Смогут ли люди предотвратить космические бедствия грядущих войн?
Будущее человечества в связи с будущим науки волновало всех передовых людей того времена. Об этом можно судить хотя бы по словам великого французского ученого Пьера Кюри, сказанным в 1903 году при получении им Нобелевской премии: «Нетрудно предвидеть, что в преступных руках радий может сделаться крайне опасным, и вот возникает вопрос: действительно ли полезно для человека знать тайны природы, действительно ли он достаточно созрел для того, чтобы их правильно использовать, или это знание принесет ему только вред? Я принадлежу к числу тех, которые считают, что все же новые открытия в конечном счете приносят человечеству больше пользы, чем вреда».
Справедливая мысль ученого-гуманиста живо перекликается с содержанием позднего творчества Жюля Верна. Вопрос, особенно актуальный в наше время, - о науке, которая служит добру и злу, миру и войне, - писатель трактует в научно-фантастическом аспекте, но сама проблема перестает быть у него только научной. Она неизбежно становится также проблемой моральной и политической.
Жюль Верн подвергает решительному осуждению не только отъявленных человеконенавистников и злодеев, использующих достижения науки и техники в своекорыстных преступных целях, но и ученых, которые отдают свои изобретения и открытия врагам мира и свободы. И независимо от того, добровольно ли соглашается ученый служить деспотам или становится жертвой обмана, он неминуемо превращается в безумца, теряет человеческий облик, изменяет своей родине, предает интересы народа, навлекает на себя позор и бесчестие и бесславно погибает вместе с поработившими его преступниками.
В романе «Флаг родины» мы находим один из вариантов такого сюжета. Озлобленный неудачами, гениальный маниак Тома Рок, в душе которого «патриотическое чувство... угасло бесследно», продал свой чудовищный «фульгуратор» главарю шайки пиратов Керу Каррадже, окружившему себя негодяями и проходимцами со всех концов света. Глубокий общественный смысл произведения полностью раскрывается в финальной главе, когда Тома Рок, увидев на одном из кораблей, осаждавших остров пиратов, французский флаг, почувствовал угрызения совести. Сознание своей неизгладимой вины перед родиной и зла, которое он посеял, толкает его на отчаянный поступок: он взрывает остров и гибнет вместе с бандитами, унося в могилу тайну своего «фульгуратора».
Гибель человека, причинявшего людям зло, отрекшегося от естественных моральных норм, отнюдь не является следствием случайного стечения обстоятельств. Для Жюля Верна она также неизбежна и непреложна, как законы природы, которые никто не в силах изменить. Писатель никогда не переставал верить в лучшее будущее человечества, не переставал надеяться, что прогрессивные силы в союзе с передовой наукой рано или поздно восторжествуют во всем мире и навсегда покончат с деспотизмом и кровавыми войнами. К этой мысли Жюль Верн приводил читателей всей логикой своих произведений.
Роман «Флаг родины» был напечатан в русском переводе в 1896 году в журнале «Вокруг света» под заглавием «Родное знамя» и в том же году вышел в свет отдельной книгой в издательстве И. Д. Сытина. Другой перевод под тем же названием был включен в 1907 году в Полное собрание сочинений Жюля Верна в издании П. П. Сойкина. С тех пор роман на русском языке не издавался.
Е. Брандис
Берлинская международная конференция 1884 г. по африканским колониальным вопросам.
