Ознакомительная версия.
Глеб Кириллович нисколько не изменился с того времени, когда мы виделись в последний раз. Это произошло в клинике, куда я привозила на обследование маму. Еще в нашей, не в швейцарской. Старый чекист тогда пришел поинтересоваться ее самочувствием, он ведь близко знал моего отца и был знаком с ней. Хотя мне кажется, он пришел ради того, чтобы увидеть маму собственными глазами. Хотел лично убедиться. Не верил, что я привезла именно ее, ведь прошло двадцать лет, двадцать долгих лет... Так вот, с того времени Глеб Кириллович не изменился. Стальной взгляд, седые волосы, военная выправка. У него даже морщины правильные и образцовые, как у руководителей КГБ в советских фильмах о разведке.
В своих ношеных ботинках и потертом пиджаке старый чекист в роскошном салоне «БМВ» выглядел, мягко говоря, неадекватно. Этакий дедушка, которого обеспеченный сынуля решил подбросить от одной остановки автобуса до другой. Вот только «сынки» в пиджаках с опаской поглядывали на дедушку. Водитель делал вид, что жуть как заинтересован шумным потоком МКАДа. Мой сопровождающий остался снаружи: прижавшись ягодицами к багажнику, он поглядывал по сторонам.
— Ну здравствуй, Алена, — произнес Глеб Кириллович с такой интонацией, будто я от него скрывалась.
— Здрассьте... — подавленно ответила я, перебирая складки кожи на сумочке.
— Как дела? Чем занимаешься?
— Да все нормально.
Я говорила, уставившись на подголовник переднего сиденья. Нормальные дела. Вот, везу контрабанду для одного криминального субъекта.
— Это хорошо, что нормальные дела, — произнес Глеб Кириллович, глядя на меня как прокурор на расхитителя. — А то, знаешь, бывают плохие дела. И хреновые дела бывают. А еще такое бывает, что вообще по уши в...
— Нет, у меня нормальные. Ни плохо ни хорошо — так себе, все течет своим чередом.
Надо с ним поосторожнее. Чтобы он не понял, будто я куда-то тороплюсь. Заподозрит что-нибудь опытным глазом разведчика. Или заметит, что я все время тискаю сумку... Алена, опусти сумку!.. Заметит, заинтересуется содержимым...
У меня дыхание перехватило от этой мысли.
Так, спокойно. Я никуда не тороплюсь. А в сумке ничего не лежит.
— А вы как? Все воюете на невидимом фронте?
— Воюем! — недовольно хмыкнул он. — Если бы все было так просто. Мир стоит на ушах, с тех пор как великая держава прекратила свое существование... кхм... Как дома, как семья? Ребятишек не завела?
Мои щеки вспыхнули.
— Не от кого.
— Принца ждешь какого?
Нет, так нельзя. Если буду осторожничать, то мы с ним до утра просидим. Три тысячи греческих синонимов! Ведь я опаздываю! Как ему сказать, что я опаздываю?
Так и скажи.
Но прежде чем я открыла рот, Глеб Кириллович опередил меня.
— Федя, — сказал он водителю, — подыши-ка воздухом.
Федя кивнул и покорно вылез из машины, а я подумала, что фраза «подышать воздухом», относящаяся к Московской кольцевой автодороге, звучит несколько издевательски.
Мы остались вдвоем в огромном салоне.
— Приходи ко мне работать. Сейчас нам деньги хорошие выделяют. Будешь получать намного больше, чем за мертвые языки в своем архиве.
Я устало выдохнула.
— Опять вы за старое. Меня деньги не интересуют. Я люблю эти мертвые языки, и мне больше ничего не надо.
— Работа интересная, разноплановая, — гнул свое старый чекист. — Будешь ездить по заграницам, будешь респектабельной фрау-мадам. Ты нужна стране, Овчинникова! Как ты этого не понимаешь?
— Вы меня словно не слушаете! — возмутилась я. — Глеб Кириллович, мне интересны переводы, а не шпионские игры.
Он посмотрел как-то сквозь меня. Затем приоткрыл дверцу, и в салон ворвался шум автострады.
— Федя, залазь обратно!
Водитель плюхнулся на свое место и повернулся к нам. Пиджак ему тоже был узковат, и у него под мышкой тоже был пистолет.
— Ну давай, — сказал Глеб Кириллович, обращаясь ко мне. — Давай, чего у тебя там в сумке?
У меня, наверное, от ужаса округлились глаза. Федя взялся за сумку и попытался вытащить ее из моих рук, но я вцепилась намертво.
Федя вырвал сумку со второй попытки. Передал Глебу Кирилловичу.
— Нехорошо, Овчинникова! Нехорошо! — с отеческим укором произнес старый чекист, положив сумку себе на колени. — Контрабанда биологических материалов, да еще для преступников. Мне за тебя стыдно.
Парень снаружи открыл дверцу и, взяв меня за руку, легонько потянул наружу.
— Глеб Кириллович!.. — взвыла я.
— И не возникай. Шутки с клонированием вне закона.
Я не помню, как оказалась снаружи. Помощники Глеба Кирилловича резво запрыгнули в салон. Чьи-то руки сунули мне сумочку назад. Хлопнули закрывающиеся дверцы, и «БМВ» резво стартовал, обдав меня пылью и выхлопными газами.
Трясущимися пальцами я расстегнула молнию. Паспорт и деньги на месте. Но капсулы, естественно, не было.
Леха в «жигуленке» беззаботно докуривал сигарету. Я обрушилась на него:
— Ты самая-самая последняя сволочь из всех сволочей, которые существуют на свете! Почему ты не мог оторваться от них?!
— От кого? От семерки «БМВ»?
От злости я сильно хлопнула дверцей, но она все равно не закрылась. Не без удовольствия я повторила процедуру с двукратным усердием. От могучего хлопка машина затряслась.
— Как ты мог! Как ты мог сдать меня им!
— Да я по номеру видел, что федералы. Сразу вспомнил про твоего друга-старичка.
— Никакой он мне не друг! Как и ты! — Я вытерла нос, в котором жалобно хлюпнуло. — Поехали, что сидишь?
Быстрее девяноста километров в час Лехина развалина двигаться не желала, как он ни жал на газ. Мотор надрывно ревел, словно вот-вот взорвется, торпеда громыхала. Я опаздывала уже на сорок минут. Лишь бы Арнольд не уехал! Я не знаю ни его адреса, ни телефона. Вся информация, которая у меня есть — две реплики на форуме археологов в Интернете, где он оставил сообщение под этим именем. Может статься, что и не Арнольд он вовсе.
Кем бы он ни был, я должна получить от него тряпицу, просто обязана. Это моя последняя надежда. Если она не поможет, то даже не знаю, что делать. Но пока есть надежда, буду цепляться за нее до конца.
Серебристый кабриолет с открытым верхом стоял в условленном месте. Какое счастье! Овчинников остановился метрах в десяти позади; назло мне припарковался так, что дверь открывалась лишь на четверть и упиралась в ограждение. Пришлось вытекать из салона.
— Тебя подождать? — осведомился Леха.
— Езжай по своим делам, предатель! Без тебя справлюсь.
— Как знаешь.
Он еще раз хлопнул дверью с моей стороны, закрывая ее плотнее. Включил передачу и уехал, громыхая чем-то под днищем. Я побежала к кабриолету.
Ознакомительная версия.
