– "Дорога-1" к «Дороге-2». Джордж уезжает со стоянки и сворачивает к югу, на Мак-Артура. Принимай его. Прием.
– Принимаю. Конец связи.
Человек положил микрофон и вышел из машины. Это был тощий блондин в непримечательном сером костюме, в белой рубашке с темным галстуком. Он пересек вестибюль наискосок и остановился перед секретаршей.
– Моя фамилия Рипли. Мне нужно видеть менеджера. Я бы хотел поговорить с ним о возможных инвестициях.
– Разумеется, мистер Рипли. – Девушка сняла трубку. – Я узнаю, свободен ли мистер Брайс.
Менеджер встал навстречу посетителю и пожал ему руку через стол.
– Рад быть полезным вам, мистер Рипли. Чем могу служить?
– Государственное дело, сэр. Будьте любезны, взгляните на мое удостоверение.
Из нагрудного кармана он достал книжечку в кожаном переплете. Брайс посмотрел на золотое тиснение удостоверения, на пластиковую карточку в окошке и кивнул.
– Итак, мистер Рипли? Чем могу быть полезен Федеральному бюро расследований?
Он сделал движение, намереваясь вернуть документ, но агент его остановил.
– Я бы просил вас проверить подлинность удостоверения, сэр. Полагаю, у вас есть телефон для таких случаев.
Брайс кивнул и открыл верхний ящик стола.
– Да, есть. Однажды я им уже пользовался. Минутку...
Менеджер набрал номер 14 назвал себя абоненту на другом конце линии. Потом прочел вслух номер удостоверения и прикрыл микрофон рукой.
– Они хотят знать, по какому делу.
– Скажите им: расследование «Джордж».
Менеджер повторил эти слова, кивнул и повесил трубку, затем протянул агенту ФБР его удостоверение.
– Я получил указание сотрудничать с вами и предоставить в ваше распоряжение всю имеющуюся у нас информацию об одном из наших клиентов. Но должен заметить, что этим нарушаются все обычные...
– Я это понимаю, мистер Брайс. Но в данный момент вы принимаете участие в чрезвычайно важном расследовании, связанном с вопросом безопасности. Если вы отказываетесь от сотрудничества, я обязан обратиться к вашему начальству...
– Нет, вы не поняли! Я не это имел в виду. Разумеется, я готов сотрудничать. Я просто хотел сказать, что информация о клиентах всегда строго конфиденциальна – при нормальном ходе событий. Но, конечно, вопросы национальной безопасности – это совсем другое дело. Так чем я могу вам помочь?
Брайс прервал сбивчивую речь, машинально достал носовой платок и вытер вдруг вспотевший лоб. Агент, без малейшего намека на улыбку, кивнул:
– Понимаю вас, мистер Брайс. Надеюсь, и вы понимаете, что в силу вашего добровольного согласия на сотрудничество вы по закону несете ответственность за разглашение содержания наших переговоров и даже просто за упоминание о них.
– В самом деле? Я не знал, но, конечно, я ни одной живой душе не скажу.
– Прекрасно. Итак, несколько минут назад из вашего банка вышел человек, совершивший некую сделку. Его имя – Уэсли Мак-Каллох, он полковник армии Соединенных Штатов. Нет, не записывайте. Это легко запомнить. Вы найдете банковского работника, который его обслуживал, и принесете сюда записи о сделке или сделках этого полковника. О причине своего интереса вы не скажете никому.
– Разумеется!
– Мы ценим вашу добрую волю, мистер Брайс. Если вы не возражаете, я подожду вашего возвращения.
– Да, конечно, будьте как дома. Я ненадолго.
Меньше чем через пять минут менеджер вернулся с папкой в руке. Он тщательно закрыл и запер дверь и раскрыл папку.
– Полковник Мак-Каллох совершил покупку...
– Он платил чеком или наличными?
– Наличными. Купюрами большого достоинства. Он покупал золото и платил наличными. Восемь тысяч пятьсот тридцать два доллара. Золото он забрал с собой. Это та информация, которую вы хотели получить, мистер Рипли?
– Да, мистер Брайс. Это именно то, что я хотел узнать.
Сержант Трой Хармон ехал в метро от Пентагона, ломая голову, что бы могло скрываться за его новым назначением. Второпях ему абсолютно ничего не сказали. Кроме того, что ему надлежит как можно скорее прибыть по указанному адресу на Массачусетс-авеню возле станции метро «Юнион». Транспортные средства не предоставляются.
Он ехал в метро, поглядывая на тяжелый запечатанный пакет в руках. Его собственное личное дело, история девяти лет в армии. Награды, продвижения по службе, проступки, заключение из Фицсиммонского госпиталя, где из его спины вынимали шрапнель. Два года во Вьетнаме без единой царапины, и надо же – хороший подарок от собственной батареи поддержки. Орден «Пурпурное сердце» из куска детройтской стали. Перевод в военную полицию, затем в G2 – военную разведку. Все документы здесь. Интересно бы на них взглянуть. И совершить служебное самоубийство, вскрыв пакет.
А что, интересно, за организация на Массачусетс-авеню? Все тайные организации, начиная от ЦРУ в Лэнгли, были ему известны. Но об этой он не слышал. Доложить мистеру Колли. Кто такой, прах его возьми, мистер Колли? Ладно, хватит. Все равно это скоро выяснится. Он посмотрел, какая станция следующая (Макферсон-Сквер), потом опустил глаза вниз как раз вовремя, чтобы перехватить взгляд сидящей напротив девицы. Она быстро отвела глаза. Лисонька – так в их школьной компании называли ярко-рыжих девиц. Она опять на него взглянула, и он выдал ей улыбку с рекламы зубной пасты: растянул губы, и белоснежные зубы ярко засияли на фоне темно-коричневой кожи. В этот раз она вздернула носик и фыркнула, отвернувшись.
Ну и ладно. Он улыбнулся еще шире. Неужто она не поняла, чего не хватает ее костюму? Пяти футов десяти дюймов красивого и хорошо сложенного солдата.
Поезд затормозил на станции «Центр». Трой оказался во главе толпы, ринувшейся к эскалатору перехода на «Красную линию». Он въехал в грот с рассеянным светом, напоминавший скорее фантастический ангар для звездолетов, чем вестибюль метро. По сравнению с ним старуха «Индепендент» в Нью-Йорке выглядела грязной дырой. Каковой и была.
Наслаждаясь прохладным осенним воздухом, он вышагивал по Массачусетс-авеню и разглядывал номера. Вот и он, высокий кирпичного цвета дом, как раз на углу Джерси-стрит. Ни названия, ни таблички. Он поднялся по ступенькам и нажал полированную медную кнопку, заметив над ней миниатюрную телевизионную камеру. Дверь загудела, и он оказался перед второй дверью шлюза, которая не открылась, пока не закрылась первая. Очень грамотно. И вторую телекамеру тоже не забыли.
За второй дверью оказался мраморный пол вестибюля, а в дальнем его конце – стол. За столом сидела ничего себе рыжая девица в слишком тугом свитере. Заслышав клацанье его каблуков, она подняла голову и улыбнулась:
– Чем могу служить?
