— Весь мир — пузырь, — повторил Камрон, — и все наши солнца искусственные.
Джесс знал, что мелкие светила, которые освещали сферический объем не более пары сотен миль в диаметре, созданы человеком. Однажды ночью они пролетали мимо одного из таких солнц, и Джесс разглядел огромный механизм из стекла и металла. Отец назвал его плазменным генератором. Но самое крупное из светил, настолько древнее, что висело на своем месте с самого сотворения мира, и такое яркое и горячее, что ни один корабль не мог приблизиться к нему…
— Кроме Кандесс, — возразил Джесс. — Кроме солнца солнц.
Камрон самодовольно кивнул.
— И Кандесс в том числе. Более того, тот, кто ее создал, сделал много ключей, чтобы управлять ей, но все они утеряны. — Еще один яркий поток света ворвался в прачечную. — Кандесс сделана людьми, но теперь никто не может ее выключить.
Мыльный пузырь переливался розовым, зеленым и желтым цветами в дюйме над половицами.
— Это просто глупо, — засмеялся Джесс. — Потому что, если весь мир простой пузырь, то он…
Пузырь коснулся пола и исчез.
— …может погибнуть в любой момент, — закончил Камрон. Он посмотрел Джессу в глаза, и его взгляд был серьезен.
Джесс вздрогнул и вытер рот от запекшейся крови. Грудь болела, в голове стучал паровой молот. Он чувствовал такую слабость и тошноту, что сомневался, что устоял бы на ногах, окажись в зоне действия силы тяжести.
Джесс парил, невесомый, посреди странного леса как будто из бредового кошмара. Его окружали бледно-розовые стволы деревьев, которые раскрывались в верхней части не кроной, а единой натянутой поверхностью, местами с широкими круглыми или овальными отверстиями, сквозь которые виднелось небо. С противоположной стороны стволы деревьев не сходились к глыбе земли или породы, как обычно выглядели рощи в невесомости. Вместо этого их спутанные корни образовывали волнистую равнину на расстоянии сотни ярдов от балдахина.
Свет, проникающий сквозь отверстия в балдахине, высвечивал самый странный набор жизненных форм, когда-либо виденных Джессом. Ворсистые создания, по форме похожие на пончики, медленно ползли вверх и вниз по стволам деревьев. Зеркально-блестящие птицы вспыхивали и мерцали, когда луч света попадал на них. То, что он принял издалека за облако, оказалось сосредоточением медуз, созданий обычных для атмосферы Вирги, но эти были гигантского размера.
Все место неприятно пахло — резкий запах, напомнивший Джессу о банках с законсервированными частями животных в одной школе, которую он недолго посещал в детстве.
Джесс находился прямо под кожей мегажука. Реактивные волонтеры потратили немало времени, щурясь в телескоп на борту «Мистель», чтобы как можно подробнее изучить видимую часть гигантского создания. Джесс вспомнил странную кожаную заплатку на спине монстра, в которой были отверстия.
Именно через эти отверстия они уловили отблески чего-то, что могло быть погибшим судном. Когда туман боли и изнеможения рассеялся, Джесс сообразил, что может находиться недалеко от корабля. Тогда где остальные? Он изогнулся, чтобы осмотреться в воздушном пространстве, и увидел волокнистую лозу или корень в пределах досягаемости.
Подтягиваясь вдоль нее (неприятное ощущение под ладонями, как от чужой кожи), он приблизился к одному из стволов, которые на самом деле могли являться шерстью огромного животного размера мегажука. Он оттолкнулся от ствола, потом от другого, и, маневрируя таким образом, полетел через лес в направлении более яркого пятна.
Он был так сосредоточен на маневрировании, что не обратил внимания на надрывный звук турбоджета, пока тот не приблизился.
— Джесси! Ты жив! — тональность смеха сменилась на более низкую, когда неясная фигура пронеслась мимо.
Это была Чирк, ее канареечно-желтая куртка выделялась яркой кляксой на фоне приглушенных цветов мегажука. Когда она разворачивалась, Джесс осознал, что все еще едва слышит шум ее турбины. Должно быть, он частично оглох.
Чирк, единственная женщина в ракетоносной команде, была на добрый десяток лет старше Джесса. Может из-за того, что она воспринимала его, как еще большего неудачника, нежели она сама, может по другой причине, но она записала Джесса себе в друзья с первого дня знакомства. Теперь он вел себя снисходительно по отношению к ней… хотя еще три месяца назад был польщен ее вниманием и стремился к сближению. Но он скрывал кровавый кашель даже от нее — особенно от нее — и оставался сдержан в общении.
— Ну что? — Она зависла в десяти футах от него и протянула руку. — Примешь буксир от леди?
Джесс колебался.
— Нашли корабль?
— Да! — почти выкрикнула она. — Летим! Они же обделят нас — чертова «Мистель» долбит дыру в спине жука, чтобы пришвартоваться к кораблю.
Джесс пристально смотрел на нее, закусив губу.
— Я пришел не за этим. — Он отклонился назад, перехватывая стебель, за который держался.
Жук тяжеловесно поворачивался вокруг оси, свет дальнего солнца скользил по удивительным чертам лица Чирк. Она все еще держала руку протянутой.
— Что за чушь? Вон они, сокровища! Богатство на всю жизнь. Ты должен лететь со мной!
— Я пришел не за сокровищами, — повторил он. Необходимость объясняться раздражала Джесса. — Лети, Чирк, ты заслужила. Забери мою долю, если хочешь.
Она убрала руку, удивленно моргая.
— Что это значит, Джесси? У тебя все в порядке?
Слезы навернулись ему на глаза.
— Нет, не в порядке, Чирк. Я умираю. — Он сунул палец в рот, достал и показал ей кровь. — Это тянется уже несколько месяцев. Началось еще до контракта с Йеменом. Как видишь, сокровища мне и вправду ни к чему.
Она в ужасе уставилась на него. Джесс выдавил улыбку.
— Хотя я мог бы воспользоваться своим джетом, если ты случайно знаешь, куда его занесло.
Ничего не ответив, она снова протянула руку, и на этот раз Джесс принял ее. Чирк спустила турбину с холостого хода. Вращаясь вокруг оси и ускоряясь, они полетели маршрутом, которым Джесс попал сюда.
Когда они проскочили чистое воздушное пространство, Чирк повернулась в седле и хмуро глянула на него.
— Ты что, прилетел сюда умирать?
Джесс покачал головой.
— Пока нет. Надеюсь, что нет, — Он потер грудь, чувствуя боль внутри и слабость, растекающуюся по телу. — Нужно поговорить здесь кое с кем.
Чирк едва не врезалась в один из розовых стеблей.
— Здесь кое с кем? Джесси, ты же летел вместе с нами и слышал эту… песню. Ты же понимаешь, что здесь никому не выжить. Только поэтому никто и не добрался до корабля.
