— Верю. С кем же вы встречаетесь?
— А вот и не скажу!
— И не надо.
Суровягин расстроился, но старался не подавать виду. «Неужели ревную? — спрашивал он себя. — Но это глупо — ревновать к неизвестному». Только теперь он почувствовал, как ему дорога эта девушка. Около кинотеатра они остановились.
— До встречи, — Панна помахала рукой и затерялась в толпе.
Ровно в девять Суровягин был в своей рабочей комнате. Он сел за стол и рассеянно взглянул в окно. Теплый ветер колыхал занавеску. Из репродуктора на подоконнике приглушенно звучал голос радиокомментатора: «Враги злобно клевещут на коммунизм…»
Суровягин погасил сигарету. «Не только клевещут, но и действуют», — вздохнул он.
Вспомнились первые дни работы в органах госбезопасности. Андрей пришел сюда около года назад после окончания высшего мореходного училища. «Запомните, лейтенант, — говорил начальник управления, — у чекиста должно быть горячее сердце и светлая голова. Вы будете работать на тяжелом, но благородном участке строительства новой жизни».
Тогда же он поступил в распоряжение полковника Еремина и всем сердцем ушел в новую работу.
«Может быть, в деле о каланщиках мы что-то упустили?» спросил себя Андрей, в сотый раз начиная листать серую папку.
Протокол допроса туриста. Он оказался человеком с «философией». Уже старик, с вислыми усами. Законченный пройдоха. На вопросы отвечал вежливо. Ничего не отрицал. Да, купил шкуры, чтобы подзаработать. У кого? У молодого человека без особых примет. Фамилию не знает.
На втором допросе старик отвечал на вопросы так же вежливо, как и в первый раз, но ничего нового не добавил.
Суровягин вздохнул и перевернул страницу.
Подшиты копии донесений директора заповедника Чигорина с острова Семи Ветров. Подсчет поголовья каланов на острове проводится раз в квартал. В докладной от 5 января сообщается, что «в четвертом квартале истекшего года погибло 43 калана, а за год — 82». Вторая докладная датирована 6 апреля: «За первый квартал исчезли по неизвестным причинам 37 каланов». Копии радиограмм с острова в главк, научно-исследовательский институт рыбного хозяйства профессору Лобачеву… Докладная начальника Камчатской инспекции по охране рыб и морского зверя. «Браконьеров на острове нет».
Список работников заповедника…
«Может быть, браконьеры все-таки на острове?»
Этот вопрос Еремин задал Суровягину после проверки и анализа всех возможных вариантов похищения каланов. Еще раз проверили списочный состав работников заповедника. Проверка ничего не дала. На острове работали влюбленные в свое дело люди. Каланы исчезали, хотя лежбище хорошо охранялось.
Полковник Еремин предложил Суровягину выехать на остров Семи Ветров и самому все проверить на месте.
Билеты уже были заказаны, когда из Первореченского отделения милиции — это было 12 апреля — поступило одно любопытное заявление. Писал старый меховщик.
К нему, как сообщал он, явился какой-то молодой человек и попросил сшить шапку и воротник из своего материала. Когда договорились о сроках и цене, заказчик показал мех.
«Это был редкостной красоты мех калана, — писал меховщик. — Спрашиваю заказчика: „Откуда у вас такое чудо?“ А он: „На базаре купил“. Что ж, на базаре, так на базаре. Подумал я и принял заказ. После ухода клиента я долго перебирал в руках шелковистый мех. В этом деле я толк знаю, у Чурина еще начинал, в городе меня и сейчас помнят, хотя я давно уже на пенсии. Знакомые заходят, не забывают. Просят сшить то одно, то другое, не отказываю. А этого молодого человека впервые вижу, совсем посторонний для меня. Если бы колонок или енот, какой разговор, сшил бы, а тут — редкостная шкура, в магазинах ее не продают. Растерялся я и рассказал старухе. „Дурья голова, — говорит она, — на старости лет совсем умом вывихнулся, польстился, старый хрен, на деньги. Верни шкуру — и все“. На том и порешили. А на душе нехорошо. Шкурка-то уж очень редкостная. Откуда она только появилась у молодого человека? Вот и надумал написать в милицию».
Суровягин перевернул еще одну страницу.
Обладателем шкурки калана оказался Олег Щербаков, крановщик торгового порта, недавний студент. Вот его фотография. Хорошее, открытое лицо. Ясные, доверчивые глаза. Да, он именно таков.
Откровенно говоря, Андрея удивляло, почему полковник не спешит вызвать Щербакова, чтобы сразу выяснить все.
— Дело это сложнее, чем кажется, — объяснил он Суровягину. — Вы это увидите. А пока… пока постарайтесь познакомиться с Щербаковым. Можно выяснить, откуда у него эта шкурка, и без допроса. Поняли?
— Понял, — недовольно отвечал Андрей.
Как ни странно, познакомила его с Щербаковым Панна Лобачева.
Это было в конце апреля. Совершенно неожиданно налетел снежный циклон, довольно редкий в это время. Он бушевал около суток. Из-за снежных заносов стал городской транспорт. «Первое мая придется встречать в снегу», — шутили горожане.
В тот день Андрей встретил Панну. Она шла в заснеженной шубке, улыбаясь каким-то своим мыслям.
Они обменялись привычными приветствиями.
— Мне очень хочется, Панна, — сказал Андрей, — что-то подарить вам. В честь праздника.
— Не надо, — замялась Панна. — Подарки всегда к чему-то обязывают.
Андрей все-таки затащил ее в ювелирный магазин. Панна выбрала модные чешские клипсы. Он пошел в кассу, а когда вернулся с чеком, то увидел рядом с Панной мужчину. Она оживленно разговаривала с ним.
— Андрей, познакомьтесь. Олег Щербаков, — сказала Панна.
«Вот так встреча, — подумал Суровягин, — на ловца и зверь бежит».
Щербаков был в модном коротком пальто и в «боярке» из калана. Меховщик все-таки выполнил заказ. Об этом позаботился полковник Еремин.
Андрей искал этого знакомства, но сейчас испытывал какое-то чувство недовольства. Щербаков вел себя очень вежливо. Разговаривая с ним, Панна изредка поглядывала на Суровягина и улыбалась.
— Боярская у вас шапка, — заметил Суровягин. — Редчайший мех.
— Ерунда. Шапка как шапка, — равнодушно сказал Щербаков. — А мех… Мне он даром достался.
— Слушайте, Олег… — Панна потянула Щербакова в глубь магазина. — Андрей, я сейчас…
Суровягин вышел на улицу и стал ждать Панну. Она скоро появилась у дверей, веселая, оживленная. Некоторое время они шли молча.
— Вы давно знакомы с Щербаковым? — спросил Суровягин.
— Давно. А почему вы спрашиваете?
Он пожал плечами:
— Просто так.
Она посмотрела на него:
— С Олегом мы вместе поступали в университет. Со второго курса он ушел и поступил работать в порт.
