Страдалец поднялся на ноги и устало потер затекшую спину.
— Еще нет, — ответил Руиз. — Я бы на твоем месте не так торопился познакомиться с людоедами.
Предводитель очень беспокоился за Дольмаэро. Они вместе пережили немало опасностей с тех пор, как убежали от Кореаны, промышлявшей контрабандой живого товара. За это время бывший агент очень привязался к старшине гильдии.
Низа молча сидела в темном углу. Руиз нерешительно улыбнулся, но она никак не отреагировала на его улыбку. Он отвернулся. Девушка разительно переменилась, и это мучило и беспокоило Руиза. Не так давно они были любовниками, и проведенные вместе минуты стали едва ли самыми лучшими в жизни бывшего агента. Теперь же наемник и принцесса сделались просто товарищами по несчастью, которых слепая судьба нечаянно свела вместе.
В Моревейнике Кореане удалось снова схватить фараонцев, а Руиз Ав не смог этого предотвратить. Низа, очевидно, уверилась, что именно он повинен во всех несчастьях, которые выпали на ее долю. С тех пор как предводитель вызволил их из подземной тюрьмы, она ни разу не поинтересовалась, что же произошло на самом деле, а он ничего не объяснял, боясь, что девушка просто откажется слушать. На борту «Лоракки» она прерывала молчание только в случае крайней необходимости и почти никогда не покидала своего угла. Ее прекрасное лицо с каждым днем казалось все более измученным. Сердце Руиза обливалось кровью. Именно поэтому он неприкаянно шатался по судну, стараясь с помощью азартных игр отвлечься от печальных мыслей.
Предводитель улегся на соломенную подстилку подальше от Низы, вместо подушки подсунув под голову свой узелок. Пряный смолистый запах его содержимого, к счастью, победил вонь хлева. Прежде чем покинуть Моревейник, бывший агент успел позаботиться о двойном камуфляже. Сейчас они носили одеяния религиозных фанатиков, собиравшихся пожертвовать свои временные телесные оболочки Лезвиям Нампа. Однако когда путешественники достигнут пылающих песков, им придется сменить личины и стать курьерами одного из пиратских главарей Моревейника, торгующего ритуальным наркотиком.
Обряды Лезвий Нампа включали в себя обязательное наркотическое опьянение и поджаривание на вертеле людей, поэтому Руиз думал о прибытии на место назначения без малейшего удовольствия. Однако только добравшись до пустыни, они смогут навсегда покинуть жестокий Суук.
Бывший агент закрыл глаза, надеясь, что ему удастся хотя бы несколько часов отдохнуть без помех.
Низе спать совершенно не хотелось. Несмотря на растущую усталость, она вообще плохо спала на барже. Ее родной Фараон, планета пыльных равнин, разительно отличался от этой жуткой водяной пустыни, которая и выглядела-то противоестественно. Океан представлялся огромным зловредным животным, чья жирная шкура вечно топорщилась и подергивалась, будто монстр пытался сбросить ее, как змея в период линьки.
Закуток, в котором расположились путешественники, совсем не походил на покои бывшей фараонской принцессы. Теперь она спала на полу в провонявшем навозом и рвотой стойле.
В тех редких случаях, когда бедняжке удавалось забыться тревожным сном, ее мучили кошмары. Бывшая хозяйка Кореана, убийца Реминт, пират Юбере — все эти лица кружились в медленном жутком хороводе. Девушка чувствовала себя покинутой и одинокой. Руиз Ав, которого она некогда любила и которому вверила свою жизнь, позволил, чтобы с ней происходили страшные вещи. А теперь он не обращал на нее внимания, лишь изредка улыбался понимающей улыбкой. Пожалуй, больше всего Низу раздражала именно эта показная вежливость.
Как знать, может быть, он готовит новую пытку, которой измученная женщина уже не сможет вынести.
Руиза разбудило отчетливое ощущение надвигающейся опасности. В стойле было темно. Баржа двигалась резкими, неровными скачками. Предводитель сел и протер глаза. Шум ветра превратился в злобный визг. За то время, пока он спал, погода изрядно ухудшилась.
— Что случилось? — спросил Дольмаэро, изо всех сил прижимаясь к стенке. — Я спрашиваю, что происходит?!
— Просто сильный ветер, — с показным равнодушием ответил Руиз, поднимаясь на ноги.
Внезапный толчок швырнул его в тот угол, где лежала Низа. Он мгновенно восстановил равновесие, но все же успел заметить выражение ужаса на лице девушки и руки, поднятые в защитном жесте. Руизу хотелось опуститься рядом с ней на колени и объяснить, что он остался тем же самым человеком, которому она доверяла раньше. Но принцесса отвернулась к стене и уставилась на него невидящими глазами.
Руиза охватило отчаяние. Хотя чего, собственно, он ждал? Что Низа, примитивное существо с отсталой планеты, сможет приспособиться к жизни в пангалактике в случае, если им удастся выжить и покинуть Суук? Неужели он настолько наивен? Каковы шансы на то, что уроженка Фараона будет счастлива с космическим бродягой? А он с ней? Абсурд!
Предводитель покачал головой и отвернулся.
— Я пойду на палубу и выясню, что происходит, — ровным голосом произнес он. — Пока беспокоиться не о чем. До сих пор нам везло с погодой.
Бывший агент прокладывал дорогу сквозь толпу Жертвующих, которые в ужасе метались по палубе. Он успел мельком подумать о странностях, присущих человеческим существам. Все эти люди стремились на бойни Лезвий Нампа, чтобы радостно встретить смерть от рук каннибалов, и в то же время панически боялись утонуть. Руизу казалось, что гибель в морской пучине — отнюдь не худший вариант по сравнению с тем, что их ожидало, если им суждено благополучно достигнуть цели.
На верхней палубе качка казалась особенно сильной. Руиз крепко ухватился за поручни, чтобы взглянуть на темно-серую воду. Ветер переменился. Теперь он дул со стороны суши. К губам прилипал песок, принесенный из пустынь Нампа. Смеркалось, поэтому определить высоту волн было трудно, но тонкие длинные языки пены вздымались высоко над кораблем.
Старушке «Лоракке» такая погода пришлась явно не по вкусу. Она переваливалась с боку на бок, жалобно постанывая от напряжения. Руиз нахмурился и протер глаза. Интересно, долго ли продержится видавшее виды суденышко. Очевидно, желающих отправиться в путь на столь ненадежном корабле становилось все меньше и меньше, поэтому владельцы и согласились принять на борт толпу религиозных фанатиков. Нельзя сказать, чтобы подобные мысли способствовали улучшению настроения.
Пока что моторы баржи стучали довольно ровно, но страшно подумать, что произойдет, если они откажут и «Лоракка» окажется во власти ветра и волн.
Небо приобрело оттенок нездоровой бледности и словно покрылось синяками. Погода значительно ухудшилась даже с того момента, как он появился на палубе. Бывшего агента охватила знакомая ярость. В который раз с момента начала операции на Сууке Руиз Ав оказался во власти сил, повлиять на которые не было ни малейшей возможности.
