В Храме готовили военачальников уже много столетий, и всех, кто прошел обучение у жриц, мир помнил долгие годы. Хотя, на самом деле мало кто в мире знал, где именно учились побеждать короли Паномы и генералы Сумана. Помнили их подвиги и громкие походы - против пиратов, варваров, против прорвавшихся с далекого северо-востока хоргов, против закованных в железо рыцарей Балчуга, приплывающих из-за океана на целых армадах парусников...
За восемь лет Хожд и Тиар спускались с высот Храма только однажды: когда почти весь теплый сезон обучались верховой езде. Тогда Жрица-Наездница провела их через Южный перевал в земли кочевников, и без малого год юноши провели на равнинах, оседлав или лошадей, или боевых дромаров, а одно время даже крупных нелетающих птиц с мощными длинными ногами - стерхов, прирученных в незапамятные времена западными кочевниками. Кочевники иногда запрягали этих милых птичек с крепкими, как гранит, клювами в двухколесные повозки, где сидел обыкновенно лучник. Не вылететь из такой повозки во время бешеного бега по степям было совсем непросто, но и этим искусством Хожд и Тиар овладели.
Вчера Жрица-Настоятельница намекнула, что обучение заканчивается. А значит, им предстоит вернуться домой, Хожду - в Порт-Суман, Тиару - в Панкариту, столицу Паномы, в родовой королевский замок. Правда, сначала они должны будут пройти последнее испытание.
Хожд сидел на краю обрыва, свесив ноги над бездной в несколько тысяч локтей, глядел в долину и гадал, каким будет это испытание. Наверное, им предстоит сразиться с кем-нибудь из жриц-воительниц.
Хожд заранее поежился: эти высокие, как на подбор, гибкие и сильные женщины, ненамного старше их с Тиаром, могли разметать гурдскую фалангу с помощью одних лишь кинжалов. И своего искусства, разумеется. После каждого предыдущего испытания у молодого дожа и королевича долго не проходили синяки и ушибы. А ведь жрицы, наверняка, щадили их, сдерживали удары...
- Зришь? - прозвучал за спиной насмешливый возглас и рядом с Хождом уселся Тиар, его единственный друг, ведь больше ни с кем, кроме жриц, ученики Храма не общались уже восемь лет. Тиар был высок и строен, как истый паномец, черноволос и длиннорук. Вечерами его чаще уводили жрицы-воительницы, те, что помоложе, жадные на стать.
Хожд же был невысок, коренаст и рыж, с виду сразу смахивал на купца-простофилю, но провести его, скорее всего, никому не удалось бы: под копной рыжих волос поселилось такое хитроумие, которому позавидовали бы самые отъявленные интриганы суманского Совета Гильдии и двора Паномы. Хожд был невероятно силен, сильнее Тиара, и в борьбе чаще опрокидывал друга на лопатки, нежели опрокидывался сам; в фехтовании же наоборот, длинные руки давали преимущество Тиару, и когда молодому дожу удавалось одолеть королевича, он радовался, как мальчишка.
- Думаю, вот... Опять, поди, бока нам намнут эти кобылы... - уныло протянул Хожд, кивнув в сторону кельи воительниц.
- На испытании, что ли? - сразу догадался королевич и беспечно махнул рукой. - Пустое, первый раз, что ли? Зато - в последний!
- Зря радуешься, - вздохнул дож. - Наверняка в этот раз они выдумают что-нибудь особенное.
- Что тут можно выдумать? - простодушно удивился Тиар. - Вот ты, вот соперник. Заколи его, заруби - и все.
- Мне бы твою беспечность, - проворчал Хожд. - Вот бы узнать, что они замышляют?
Тиар задумался. Потом легонько пихнул приятеля локтем:
- Слушай, давай у Милины спросим, а? Может, расскажет чего?
Милину, совсем молоденькую девушку, еще не жрицу, работающую пока по хозяйству, королевич знал еще по Панкарите.
- Да она зеленая еще, - оттопырил губу Хожд. - Что она тебе расскажет, сам подумай? Что она может знать? Тогда уж лучше Вайлу потрясти.
Тиар враз утратил беспечное выражение лица, став несколько озабоченным.
- Вайлу не надо... По крайней мере, я к ней не подойду.
Хожд уставился на него. Вайла последнее время спала с Тиаром чаще остальных женщин, не скрывая своего увлечения королевичем.
- Что случилось-то?
- Да, надул я ее намедни... Велела к ней придти, а я того... на сеновале заночевал...
Хожд хрюкнул, что означало у него смех. Да, к Вайле королевичу сейчас лучше не приближаться. Зашибет, чего доброго, перед испытанием...
- Может ты свою потрясешь? - с надеждой спросил Тиар.
Жрицы постарше предпочитали почему-то Хожда. Особенно Жрица-Врачевательница, тридцатитрехлетняя хоритянка, смуглая и спокойная, как горные пики.
- Ага, вытрясешь из нее, как же... Это тебе не твои девки, ради ночи не в одиночестве такого наболтают... Тогда уж сразу пойдем к Настоятельнице и все разузнаем!
Тиар вздохнул.
- Ладно, топаем на кухню.
Они покинули площадку перед обрывом и быстрым шагом пересекли тренировочные корты. Здание кухни жалось к серой скале, оттуда тянуло дымком и пряностями.
Милина хлопотала у очага, несколько девушек вертелись тут же: кто-то нарезал мясо, кто-то мыл овощи, кто-то таскал воду, кто-то подметал в кладовой...
- Эй, Милина! - позвал Тиар. - Выдь на минутку!
Девушка отложила огниво, перекинулась парой фраз с товарками, и направился к двери, на ходу вытирая руки о цветастый фартук из шандаларского ситца.
- Чего вам?
Тиар мельком глянул на Хожда потянул Милину за руку прочь от входа в кухню, в беседку над водоводом.
- Выкладывай, что знаешь про испытание! - не терпящим возражений тоном потребовал Тиар.
"Повелевает, как король вассалу, - мелькнула мысль у Хожда. - Тоже мне, повелитель..."
Когда-нибудь он подпустит Тиару шпильку и они вдвоем вдоволь похохочут остроте дожа.
Милина, оглядываясь, передернула плечами:
- Не знаю я ничего... Если Жрица-Кормилица придет - мне влетит, между прочим.
С Тиара враз опало все величие, остался вчерашний мальчишка, шалопай и неслух, с выражением разочарования на физиономии.
- Тоже мне, жрица... Что ж ты знаешь?
Милина огрызнулась:
- Как похлебку варить знаю! Куда бы вы со своими воительницами делись без нас? Кору бы, поди, со всех деревьев пообглодали.
- Но-но! Повежливее женщина! - одернул ее Тиар, но чувствовалось, что делает это он просто для порядка, чтоб не потерять навык. - Между прочим, с будущим королем разговариваешь!
- Я с весны на обучение попадаю, - парировала Милина. - Так что, если и станешь королем, то не моим.
Жрицы Храма Войны не подчинялись никому, кроме древних законов Храма и Жрицы-Настоятельницы.
Девушка собралась вернуться на кухню, но Хожд мягко поймал ее за руку.
- Послушай, Милина, нам и правда неплохо бы узнать о завтрашнем, тихо сказал он. - Может, ты слышала что? Расскажи нам, пожалуйста!
И Милина растаяла, как таяли заслышав голос Хожда самые суровые Жрицы-из-Высших. Она оглянулась - нет ли кого - и, понизив голос сообщила:
