— Куда девался «уважаемый сэр»? — ответил он вопросом на вопрос.
— Это была явно неподходящая форма обращения, — объяснил я. — Я пытаюсь решить, какой диалект вас устроит.
— Молчаливый, — посоветовал он.
— Я не знаю бессловесных диалектов, — искренне ответил я. — Ответьте, пожалуйста, на мой вопрос.
— Какой вопрос?
— Сколько времени мне придется ждать?
— Откуда мне знать, черт возьми! — раздраженно воскликнул он. — Зависит от того, сколько там внутри Рейбернов или Чонгов.
И помолчав, добавил:
— Слушай, я просто выполняю мою работу. Ступай к восточному входу, как послушный мальчик или девочка, или кто ты там такое. Если тебе разрешат пройти, там тебя вызовут.
Я повернулся и спустился по лестнице. Я еще не привык к ботинкам, а пешеходная дорожка двигалась так быстро, что я боялся потерять равновесие. Поэтому я обошел огромный многогранник из стекла и титана по проезжей части. Обнаружив, что с восточной стороны вообще никого нет, я сразу замедлил шаг, чтобы полюбоваться керамической мозаикой, украшавшей металл на уровне человеческого роста. Наконец я добрался до простой двери без всяких обозначений, смещенной на одну десятую градуса от центра. Дверь оказалась запертой.
Я стоял у двери и ждал, чувствуя себя нагим и несовершенным. Я всегда так себя чувствую, когда остаюсь один. Я старался не думать о тепле и безопасности Семьи, но когда ты единственный представитель своей расы в чужом мире, это не всегда получается. Прошло пять минут, потом еще десять, и я уже не сомневался, что с каждой проходящей секундой все больше позорю свою Мать Узора и свой род, и в сравнении с этим собственное разочарование от невозможности увидеть, наконец, скульптуры легендарного Мориты, бледнело и теряло краски.
Две проходивших мимо землянки откровенно уставились на меня. Не останавливаясь, одна что-то шепнула на ухо другой, и обе засмеялись.
Наконец в дверях появилась Тай Чонг и поспешила ко мне.
— Леонардо, — воскликнула она, перейдя тротуар, — прости, пожалуйста, за эту неразбериху!
— Теперь, когда вы здесь, Достойная Леди, все в порядке, — ответил я, переходя на диалект Дружбы и Симпатии, как всегда в ее присутствии.
— Вы долго ждали? — спросила она.
— Не больше двадцати минут, — ответил я, спрятав руки за спину, пока их нормальный цвет не восстановится.
— Это нетерпимо! — возмутилась она. — Охранники поплатятся за это работой!
— Я сам виноват, Достойная Леди, — произнес я. — Они обиделись по моей оплошности, я выбрал неподходящую форму обращения.
— Чушь! Они весь вечер только и делают, что отсылают инопланетян к этой двери.
У меня мелькнула мысль, что галерее следовало бы нанять менее обидчивых и более снисходительных охранников, но я промолчал. В конце концов Тай Чонг протянула мне руку, чтобы провести внутрь.
— Вы изменили цвет, — заметила она, когда я неохотно выставил пальцы.
— На улице жарко, Достойная Леди, — солгал я. Она пока не умела отличать оттенок Эмоционального Напряжения, а я не желал рассердить ее еще больше.
— Понятия не имела, что на вас так сильно влияют высокие температуры, — сочувственно произнесла она. — Хотите, я отвезу вас обратно в отель?
— О, пожалуйста, разрешите мне остаться! — поспешил возразить я, стараясь сдержать панические интонации в голосе.
— Конечно, конечно, если вам так хочется, — согласилась она, глядя на меня расширенными глазами, потому что я стал еще ярче. — Я просто беспокоилась о вас.
— Спасибо за заботу, Достойная Леди, но я настаиваю на том, чтобы продолжить мое образование и принести благо своему Дому.
Я помолчал, а потом добавил, чувствуя себя виноватым, ибо выдавал уже личные соображения:
— Я столько лет ждал возможности увидеть скульптуры Мориты.
— Как знаете, — ответила она, пожав плечами. — А на охранников я все равно пожалуюсь.
— Все произошло по моей вине, Достойная Леди.
— Сильно сомневаюсь. Между прочим, — добавила она, когда мы входили в здание, — я надеялась, что вы начнете называть меня по имени.
— Я еще раз попытаюсь запомнить, Достойная Леди.
— Мне показалось, с именем мистера Рейберна у вас трудностей не возникло.
— Он — не Достойная Леди, — объяснил я.
Она сухо засмеялась.
— Как-нибудь надо будет посетить ваш мир, Леонардо, с вашими Достойными Леди и не очень достойными джентльменами.
И мы направились в главный зал галереи, широкий круглый зал с грязно-белыми керамическими стенами и ячеистым куполом из зеркального бронзового стекла. От моего дискомфорта не осталось следа, в толпе я чувствовал себя тепло и уютно. В зале было сотни четыре броско и элегантно одетых посетителей, почти все, за редким исключением — люди.
Из прочих рас я заметил одного лодинита, трех рамориан, двух моллютейцев, тройку пернатых существ из скопления Квинелл, и канфорита, надменно стоявшего в дальнем углу, сложив серые кожистые руки на узкой груди. Сверкающие хрустальные медали говорили о том, что он — один из уцелевших участников двух вооруженных восстаний против человеческой Олигархии.
Тай Чонг, не выпуская моей руки, повела меня по залу, представляя своим многочисленным друзьям и знакомым (я сдержанно обращался к ним на Учтиво-Дипломатическом диалекте, и их, похоже, забавляла его внушительная неопределенность). Подошел Гектор Рейберн, щеголь в лоснящемся вечернем костюме.
— Я вижу, вы нашли его, мадам Чонг, — сказал он вместо приветствия.
— Эти мерзавцы у парадных дверей устроили вход «Только Для Людей», — заявила она, снова начиная сердиться.
Рейберн кивнул.
— Да, я слышал, они весь вечер усложняют инопланетянам жизнь.
— Произошло всего лишь мелкое недоразумение, друг Гектор, — вмешался я.
— Непростительное нарушение приличий, — сказала Тай Чонг.
— Ну, похоже, неисправимого ущерба они не нанесли, — бросил Рейберн, не обращая внимания на ярость в глазах Тай Чонг. — Леонардо, можно отнять у вас несколько минут?
— Конечно, друг Гектор, — я повернулся к Тай Чонг. — Если вы не возражаете, Достойная Леди?
— Искусство скопления Альбион? — спросила она Рейберна.
— Да.
— Собственно, за этим вы сюда и пришли, — улыбнулась она мне. — Когда освободитесь, я вас найду.
Рейберн вывел меня из главного зала, и повел по узкому, облицованному плиткой коридору.
— В ближайшие пару дней с ней будет чертовски трудно ужиться, — заметил он мимоходом.
— Простите, друг Гектор?
— С мадам Чонг, — объяснил он. — С ней и с ее чертовыми принципами. Вы знаете, что эти охранники — всего лишь пара болванов, которые не хотели ничего дурного, я об этом знаю, но ее убедить никому не удастся.
