Если не хочешь, чтобы у тебя уши полопались, когда палишь из базуки, лучше приоткрыть рот и не нервничать… но все равно, оглушает…
Лагерь после взрыва стал похож на потревоженный муравейник. Красивая иллюзия. Паникой здесь и не пахло. Все просто похватали оружие, разделились на группы по несколько человек и разошлись в разные стороны с твердым намерением найти и убить.
— Пошли! — проорал Ив. Его глушануло здорово. Неизвестно, слышал ли он сейчас себя. Но это пройдет…
Какая была гонка! Возможно, они многократно побили мировой рекорд по лыжам. А уж по хитрости — точно. Эти двое профи в своем деле, несмотря на возраст. По дороге к слету они путали лыжню, как лисица — следы. Сотни параллельных полосок расходились в разные стороны, пересекались, неожиданно обрывались у какого-нибудь природного трамплина, водили кругами, но верной была только одна. Одна полоса — один карательный отряд за спиной… их пять или шесть, и они будут двигаться медленнее, чем двое, и кучу времени потратят на распутывание следов, так что разрыв получится в несколько дней… если повезет…
Страшно, но это нормально. Смел не тот, кто не боится (ничего не боится только псих), а тот, кто побеждает страх. Копирайт Кодекс «Невидимок»…
Время имеет свою скорость. Ничтожный миг, когда мы спим и видим сны, и вечность, когда следим за стрелкой часов… а когда перед глазами бежит нескончаемая дорога, время идет назад…
Тело работает, как машина на паровом двигателе. Жарко. Механически… палки… левая рука, правая рука… лыжи, одна за другой… дыхание, как будто в кузнице качают меха… кровь стучит в ушах… а перед глазами — странные блики, как на засвеченной фотографии. Какие-то клочки, как будто через дыры в одной картинке просвечивает другая… с синим небом, ласковым солнцем. Серая действительность расползается, как ткань, политая кислотой. И ни удивления, ни попытки это остановить. Теперь пробиваются уже и звуки, звенящая лесная тишина, от которой хочется спать.
— Привал! — кричит Ив, но его крик проходит как через фильтр, куда-то девается прокуренная хрипота, глухой угрюмый бас повышается до звонкого, почти мальчишеского голоса, в котором звучит беззаботная и открытая радость. И вздох-усмешка становится настоящим смехом…
Лучи солнца проникали через огромные окна в крыше чердака, и в полосах горячего света плясали пылинки. Ив и Рон давно проснулись, но вставать было лень. Они покачивались, слушали переливчатую симфонию лесных звуков и дремали, ловя порой обрывки снов. В соседнем гамаке мирно посапывала Айна. Больше на чердаке не было никого. Ну, кроме, может быть, нескольких комаров… Три гамака были аккуратно свернуты у стен.
Дверь в полу чердака с тихим скрипом приоткрылась на щелочку, и оттуда выглянул Онабу.
— Подъем, сонные тетери! — крикнул он громко и протяжно. Проснувшаяся Айна, упавшая от испуга со своего гамака, запустила в него подушкой. Онабу ее поймал и кинул обратно. — Подушками кидаться! Эх вы! Ладно, мы с Витой пирог сами съедим!
Пирог совершенно меняет дело! Засони спустились вниз прямо в пижамах и, обогнав самого Онабу, сели за стол, на котором благоухал горячий яблочный пирог с корочкой бизе.
— А руки кто будет мыть? — с веселой строгостью сказала Вита. Трое в пижамах послушно отправились мыть руки. Наконец, когда остальные необходимые приготовления были сделаны, все собрались за столом.
— А где Ройхо? — спросила Рон, на ходу уплетая лучший в мире пирог.
— Сбежал, — беспечно ответил Онабу, пожав плечами.
— Как?
— А так. Прихожу я утром на кухню, на столе записка, — Вита прочитала вслух: — «Мне срочно нужно уехать в город. Дело такое важное, что позволю себе похитить на время ваш „Запорожец“. Скоро вернусь. Ройхо.»
— А он много теряет, отказываясь от такого пирога! — хитро заметил Ив, подмигнув Вите.
— Это точно! Выпьем-ка по чарке сока за нашего беглеца… — торжественно сказал Онабу. — Предлагаю тост…
— О-о! Только не надо снова тост про маленькую птичку… — попросил Ив. Все расхохотались, чуть не поперхнувшись пирогом…
День выдался солнечный. Решено было отправиться на рыбалку в тихий залив небольшой реки, где была удивительно прозрачная вода. На ее поверхности сверкали миллионы солнечных звездочек, а на высоком берегу дрожали волнистые радужные блики. Рыбачили в основном Онабу и Ив, а девчата плавали неподалеку, распугивая рыбу и брызгая водой в рыбаков. Те, естественно, ничего не поймали и тоже попрыгали в воду с криком «Я мстю и мстя моя сладка!!!»
Чемпионом Летних Брызг был единогласно признан Онабу, который мастерски всех забрызгивал, сильно ударяя ладонью по водной глади… брызгаться надоело быстро, а вот плавали несколько часов, не вылезая.
Вита, Айна и Онабу ныряли, как дельфины, на зависть Иву и Рон, которые едва научились держаться на воде и не решались заходить глубоко. Зато они придумали открывать глаза под водой и ловить руками мелкую рыбу, которая имела неосторожность проплывать мимо. Рыба была шустрая и скользкая и ловиться не собиралась. А на попытки ее поймать смотреть было жутко смешно. Ив даже не выдержал и засмеялся под водой, после чего его пришлось вытаскивать его на берег и долго колотить по спине, чтоб он выкашлял воду…
Затем пятеро уставших друзей мирно грелись на солнышке, нимало не заботясь о том, что завтра будут ходить обгорелые. Онабу шепотом ругался и распутывал лески, Вита запускала камушки прыгать по воде, Айна с серьезным видом читала какой-то потрепанный роман. Ив и Рон построили по замку из песка и теперь с увлечением закидывали их камнями. Иву свой замок приходилось частенько ремонтировать (потому что песок высыхал на солнышке и от удачных попаданий начинал осыпаться), тогда как замок Рон, защищенный камнями и ракушками стоял горой. Форт же Ива не признавал всех этих побрякушек и глупых украшений и выглядел грозным бункером, ощетинившимся обломками прутьев.
С пляжа их прогнал слепой дождик, который легко и нечаянно порушил неприступные песочные замки, а скоро плавно перешел в ливень с грозой…
К дому неслись как сумасшедшие, кричали и смеялись на бегу. Потом, синие от холода, грелись у камина, завернувшись в толстые одеяла, тянули к огню дрожащие руки… клацали зубами…
Никогда и нигде так не чувствуешь уют, как в теплом доме, когда за окном бушует стихия, а тебе тепло, и рядом горит огонь…
…это было странно, но не казалось странным. Затуманенные воспоминания, как о другой жизни. И все сделано, чтобы отвлечь от них… здесь было что-то неправильно, какой-то обман… Рон, пересиливая себя, старалась вспомнить. Все смутно, как будто что-то мешает… почему и это не кажется странным?.. спать тянет… и все время что-то отвлекает, уводит, ведь Рон пыталась что-то вспомнить еще там, на пляже…
